Ятаган Смотрителя
Шрифт:
Когда порыв ветра взметнул ввысь платье эльфийки, все застыли, а сама жертва магического произвола успела поймать улетающую одежду даже чуть позже, чем голливудская киноактриса.
Затем послышался яростный вопль, цокот каблучков, и не успел я извиниться, как на меня обрушилась пощечина. Нет, как все-таки быстры на руку эльфийки! Гм… а ножки и в самом деле — ничего!
— Наглец! — сообщила мне преподавательница и быстрым шагом последовала за покрасневшей девушкой, что припустила с поляны, закрывая лицо ладошками.
Надо же, только появился на втором курсе
Я направился следом за беглянкой, навострив уши и пытаясь понять, где ее искать. Острый слух орка снова выручил меня.
— То, что мужчина пожелал увидеть твои ноги, — это дань их красоте, своего рода комплимент, — на грани слышимости различил я голос учительницы. Похоже, она успокаивала девушку. — А то, что у мага над разумом возобладали чувства, говорит о твоей исключительной привлекательности, — продолжила преподавательница. — Подумай об этом.
— Но он опозорил меня перед всеми! — сквозь всхлипывания возразила тоненьким голоском пострадавшая.
— Обнаженные ноги — это не позор, а красота и, если хочешь знать, оружие эльфийки. Странно, что леди вашего дома не объяснили тебе этого. А ты воспринимаешь ситуацию как закомплексованная девушка-человек.
— Но все будут смеяться надо мной!
— Как себя поставишь, так к тебе относиться и будут. Будешь чувствовать себя жертвой, значит, станешь посмешищем. Ты повела себя как истеричка, надо это исправить, начни с Торна. Северяне, конечно, не образцы утонченности, но совсем не такие скоты, какими их многие считают. Если сделаешь так, чтобы Торн относился к тебе с уважением, остальные прикусят язычки.
— А как? Он уничтожил, победил меня своей выходкой.
— Победил, теперь ход за тобой. Пусть это будет твоим экзаменом, но не как студентки, а как девушки нашей расы. Какая же ты эльфийка, если не можешь управлять чувствами мужчины! Вот где настоящий позор!
Я перестал слышать разговор, похоже, они перешли на шепот или отдалились. И что же это они со мной сделают, интересно? Тоже мне победительницы! Посмотрим-посмотрим, я, слава богу, не сопливый мальчик-колокольчик. Пряча ехидную усмешку, направляюсь в сторону собеседниц.
Алосиэль нашлась на небольшой полянке, она, как героиня картины «Сестрица Аленушка», в задумчивости сидела возле лесного ручейка. Девушка была одна, преподавательницы поблизости не оказалось.
— Светлая госпожа, хочу принести свои искренние извинения за случившееся недоразумение, — настороженно поглядывая на девушку, начал я, но эльфийка жестом остановила меня.
— О, что вы, — Алосиэль мило улыбнулась и стрельнула в меня глазками, — мне кажется, я вполне понимаю мотивы вашего поступка и всю его непреднамеренность. Напротив, это я должна принести свои извинения за… мм… некоторую несдержанность в отношении вас.
А стрелять глазками эльфийки очень даже умеют! И ведь выбрала место — крохотная полянка была вся усыпана цветами, это в сентябре-то месяце! И девушка смотрелась на ней очень романтично и… аппетитно! Только вот нежно-лимонное платье эльфийки сливалось с окружающей зеленью. Ей бы надеть что-нибудь пастельное, теплых тонов, эффект был бы сто процентов. Пока я думал, что бы такое сказать, эльфийка встала и шагнула мне навстречу.
— Милый Торн, мне крайне прискорбно думать о некотором моем влиянии на вашу магическую практику. — Голос девушки стал воркующим, бархатным. — Это может вам помешать! Я бы хотела немного помочь… Пусть вас не шокируют мои действия, но есть только один выход.
Эльфийка коснулась своих плеч, и платье с тихим шелестом соскользнуло к ее ногам.
— Ургх! — вырвалось у меня, чего-чего, а этого я от скромницы Алосиэль не ждал. На девушке осталась только набедренная повязка шириной с ладонь, причем эльфийскую…
— Полагаю, если вы рассмотрите все то, что так стремились увидеть, то мое присутствие на занятиях не будет столь отвлекать вас.
Полагает она, как же! После этого рассмотрения мне и правда придется прилагать титанические усилия для удержания себя от непреднамеренностей, и не факт, что справлюсь. Я сделал хриплый вдох (поскольку все это время не дышал) и шагнул вперед.
Глаза эльфийки предупреждающе заледенели, а между холмов безупречной груди засветился кулончик физической защиты, кажется, третьего уровня.
Подстраховалась, редиска! Сейчас пробиться к девушке не смог бы даже сгорающий от страсти носорог во время брачного периода, не то что несчастный орк — беспомощная жертва эльфийского коварства.
В этот момент девушка снова улыбнулась и начала медленно поворачиваться вокруг себя. Мышцы почти неподвижно стоящей Алосиэль пришли в движение, переливаясь, перетекая, словно исполняя некий эротический менуэт, по сравнению с которым самый искусный танец живота показался бы жалкой подделкой. Такому испытанию моя сила воли не подвергалась еще ни разу. Воистину, устоять перед всерьез взявшейся за тебя эльфийкой почти невозможно, она была воплощением любви и красоты. Но, объективно отметил я, Саэна гораздо красивее. Наверно, только эта мысль позволила мне хотя бы частично сохранить лицо и немного прийти в себя.
— Благодарю вас, леди, — непослушным голосом простуженного алкоголика засипел я. — Ваша помощь неоценима, и я очень признателен вам.
— Рада, что сумела помочь. — Вразрез с серьезным тоном и лицом глаза молодой эльфийки смеялись. — У меня есть небольшая просьба к вам, уважаемый Торн, я бы очень не хотела, чтобы подробности моей помощи стали известны кому-либо.
— Разумеется, леди, об этом вы могли бы даже не упоминать. Ваша жертва настолько благородна, что я считаю своим долгом объяснить всякому, кто осмелится обидеть вас, всю глубину его ошибки.