Язычник
Шрифт:
Когда шестерка гостей увидела утекающего во все лопатки по лестнице своего сослуживца, в их глаза появилась некоторая растерянность.
— Баламут, где Сыч и Митяй? — спросил подошедшего и запыхавшегося парня видимо начальник всей этой братвы.
— Митяю хана, этот упырь ему кадык сломал каратист хренов, а Сыч в отрубе там наверху.
— Ты чо, мажор, попутал чо? — обратился к Алексею главарь.
Алексей молча спустился вниз и, обращаясь к главарю, произнес:
— Набери-ка мне своего начальника.
— Да на хрена мне это надо. Мне сказали тебя привезти.
— Верю,
— Ты не быкуй мажор, еще не все кончено. Дай мне своих забрать и мы уедем.
— Да ты «чо»? — Изумился Алексей, — мне кажется, тут разбойным нападением пахнет. Камеры тут везде, а ты стволами машешь? А?
Главарь замешкался, озираясь по сторонам в поисках камер. Увидев их, в его глазах прочиталось замешательство. Видимо он впервые попал в такую ситуацию и не знал как себя вести. Он дал знак своим убрать оружие и выйти на улицу. Затем достал телефон и набрал номер. Проговорив минуты две, он подошел к Алексею и протянул ему трубку: «С вами хотят переговорить»
— Слушаю, — произнес Алексей.
— Вы оказывается очень серьезный противник Алексей Сергеевич, — раздался спокойный голос в трубке.
— С кем я разговариваю, — Алексею голос был не знаком.
— Это человек, который заинтересован в положительном исходе нашего дела. Имя мое вам знать ни к чему. Пока ни к чему. Мои бойцы действовали очень грубо. Их об этом не просили. Хмыря я накажу. Я могу вам сказать, что все, что вы дальше предпримите, я имею ввиду походы в милицию или еще куда-нибудь будут бессмысленными и пустыми.
Не тратьте свое время зря. Мы еще с вами свяжемся. И будьте добры отдайте им бойцов. Ведь вам труп ни к чему. Начнутся проблемы с милицией. Передайте пожалуйста трубочку Хмырю.
Хмырь еще две минуты разговаривал по мобиле, потом отключился. Взглянув на Алексея он вопросительно кивнул в сторону офиса. Алексей усмехнулся и дал добро.
* * *
Седой мужчина лет пятидесяти молча смотрел в окно на пробегающие мимо по набережной Москвы-реки машины. За спиной располагался просторный кабинет с красной дорожкой и массивной дубовой мебелью. Этот кабинет он занял полтора года назад, когда стал народным избранником. Депутатство в МосгорДуме обошлось ему не дешево. Пришлось приложить все силы и влияние. Но результат того стоил. Теперь можно было легально отмывать средства, поступающие в его частную казну и уходящую на откаты местным чиновникам, для осуществления своих замыслов и проектов.
В свои пятьдесят Вячеслав Игоревич Шрамов сохранил хорошую форму. Он был подтянут. Ни грамма лишнего жира. Волевое лицо, покрытое редкими морщинами и закаленный в свое время на зоне характер, плюс аналитический склад ума и большой жизненный опыт помогли Шрамову сделать блестящую карьеру. Дела шли в гору. Но в последнее время, в городе появился коммерсант не желающий жить по общепринятым правилам. По его, придуманным для всех правилам. Внезапно, прервав размышления Шрамова, на столе зазвонил селектор:
— Вячеслав Игоревич, к вам Казаков. Пропустить? — раздался из динамика приятный женский голос.
— Да, — ответил Шрамов и вспомнил приятные округлые формы своей новой секретарши Олечки.
Приподнявшееся было настроение, испортил визит Казакова.
— Разрешите? — В кабинете появился Казаков.
— Проходи, — Шрамов жестом указал на стул за длинным массивным столом.
— Спасибо, — Казаков немного потоптавшись у входа, прошел по кабинету и присел на предложенный стул.
Шрамов обогнул стол и присев на краешек прямо перед Казаковым, распахнул полы пиджака.
— Расскажи-ка мне дружок, что это было в «Андромеде»? — глядя сверху вниз, поинтересовался Шрамов.
— Вячеслав Игоревич, мы не ожидали, что Махнев окажется таким упертым.
Обычно такая схема прокатывала. — Виновато ответил Казаков, пряча глаза от жесткого взгляда начальника.
— «Не ожидали»? А за что я мать твою плачу тебе деньги, на которые можно десять таких дармоедов, как ты содержать? — Жестко, но спокойно спросил Шрамов. — Ты должен был спрогнозировать развитие событий. А вместо этого вляпался по самое «не балуйся». Мне самому пришлось разруливать ситуацию.
— Простите что… — начал было оправдываться, белея Казаков.
— Да на кой хрен, мне твое «простите». Засунь себе его в задницу. Ты знаешь, что зам начальника ГУВД Алмазов позвонил мне и поинтересовался моим здоровьем. Ты знаешь, что у его оперов есть записи с камер «Андромеды»? Думаю, ты догадываешься что там. — Шрамов резко поднялся со стола и, застегивая пуговицу на пиджаке, прошел за свое рабочее место.
— Значит так, сегодня я встречаюсь с Алмазовым, попробую выкупить у него эту пленку. А ты дружок, — Шрамов ткнул пальцем в Казакова — еще раз такой косяк упорешь, пеняй на себя. Мне нужна эта «Андромеда». Ею интересовались серьезные концерны. У нее большой потенциал. И я не собираюсь из-за твоих ошибок терять такой кусок. Решай с Махневым. Все.
Казаков поднялся на ватных ногах и вышел из кабинета. Такой взбучки он еще не получал. Ему доводилось видеть шефа в гневе, когда тот орал на подчиненных и он прекрасно знал, что Шрамов слов на ветер не бросает. А деньги он ему, конечно, платил не малые. Хотя и Казаков приносил своими аферами шефу не меньше.
«Будь не ладен этот Махнев» — сквозь зубы процедил Казаков и в спешке покинул здание администрации.
* * *
В шашлычной, что располагалась в пяти километрах от черты города, вовсю хлопотал Азамат. Этот колоритный, седой кавказец перебрался в столицу в начале девяностых. Выкупил развалившееся кафе и переделал его в шашлычную. Благодаря хорошей кавказской кухне и помощи своих земляков, кафе с гордым и звучным названием Терек пользовалось хорошей славой. Здесь всегда были посетители. Однако когда тут проводили встречи уважаемые во всем городе люди, кафе закрывалось на спецобслуживание.
Вот и теперь в кафе за столиком сидели два человека и мирно беседовали. Двери кафе были закрыты для остальных посетителей.