You're my downfall

yourloveisking

– Ты изнасиловал ее, лишил невинности. Это из серии «запугать и отпугнуть» или «сильно обидел»? – он сам предложил перевести разговор на правду. – У нас с ней очень хорошие отношения, Теодор.

– Я не… - он сам же осекся, наверное, вспомнив их ссору. – Это не оправдание, но я был под кайфом. Навалились проблемы, я был на взводе и хотел успокоиться. Тогда мне показалось это отличной идеей – залезть к ней в постель и обнимать ее. Алиса ночевала у меня, я спал на диване. Но не смог себя сдержать. Она действительно отбивалась. Кажется такой хрупкой, но удар у нее поставлен отлично.

– Меня не

интересует чужая постель, поверь мне, но это выходит за рамки моего понимания…

– Я связал ее тогда, чтобы она снова не ударила меня. Но она сама разрешила в тот раз.

– Да, узел вышел отличным, - в голове всплывают кадры, отчего я жмурюсь. Вот черт. Я веду себя как придурок. – Где ты научился? Не рановато ли начал?
– разговор ушел совсем не в то русло, но зачем притворяться, что мне это не интересно, если это не так?

– Моя мама, она… после потери моего брата, она сосредоточилась на мне, пытаясь восполнить утрату. Таскала меня везде с собой, на работу тоже. И если вы поищите информацию по ее клубу, или побываете там – все поймете. Я помогал украшать зал.

– У тебя был брат?

– Должен был быть. Он умер во время родов. По всем показателям, он был абсолютно здоров, он должен был родиться через пару недель, как все случилось.

– Бог мой, это ужасно. Бедная твоя мама.

– Моя мама сделана из стали, мистер Грей. Она горевала, но прекрасно пережила это, как и другие потери в ее жизни.

– Я рад, что она справилась. Береги ее и себя, - не отказываю себе в порыве потрепать его по голове, и встаю со своего стула.

– Спасибо вам большое, мистер Грей, что спасли меня. И я готов поклясться вам, что пока я буду нужен вашей племяннице – я буду ее идеалом. Я завяжу, уже завязал…

– Я загляну к тебе как-нибудь, занесу телефон. Не заставляй меня пожалеть, что помогаю тебе. Кстати, - оборачиваюсь почти у двери, рассматривая его. – Можешь называть меня Кристиан.

– Только если вы начнете звать меня Тео. Только не Тед или Тедди, потому что пивного живота у меня пока нет, а метр сорок я уже перерос.

– Отлично, - смеюсь над его нелепым выражением лица, когда он обсуждает варианты своего имени, и вежливо ему киваю.
– Тео.

– Кристиан.

Парень наивен, загнан в угол и сильно испуган. Мне стало легче оттого, что я вызвал в нем доверие к себе. Мне легче, что Вселенная и без меня покарала его, почти что довела до смерти. Мне легче, что у нас получился довольно дружеский диалог.

Мне не легче, что Ана переживала в своей жизни большие страдания, и сильного плеча не было рядом. Уйти в работу – самый легкий способ забыть что-либо, если ты одинок. Она вела себя как одиночка, боясь при этом потерять из виду уже почти взрослого сына. Сколько, лет десять назад? Меньше? Ужасно.

Разговор с Резнором сложился очень и очень удачно, особенно когда ему пришло оповещение о пополнении его кредитки. Он поклялся, что ни за что не выдаст информацию, как и с помощью кого Теодор попал в клинику, я лишь вежливо кивнул, прекрасно понимая, что это ложь. Теодор и сам им расскажет, пусть они трясутся, что я сказал, а чего не сказал.

Недостающую медицинскую информацию, как аллергии, перенесенные заболевания

и остальная бытовая мелочь, предоставит врачу Ана. С ней же мне, помимо всего прочего, нужно будет обсудить прошлое парня. Почему ему нужно было переливание, и если кровь – такая редкость, почему она не задавила свою поганую гордость и не попросила меня о помощи? Помощь была нужна не ей, помощь была нужна ребенку. Даже если просто ребенку, не обязательно Теодору, неужели бы я смог отказать? У нее были возможности предоставить мне и какую-нибудь липовую информацию.

Понятия не имею, что принесет мне эта поездка. Но в Сиэтл в ближайшее время я не вернусь, я заинтригован исходом этой ситуации.

***

Прошло чуть больше недели с моего прибытия в Нью-Йорк.

Манхеттен зачаровывает своей блестящей красотой, высотными чудовищами и ритмом. Город никогда не спит, попасть в пробку в два часа ночи – что может быть проще. Но никто не видит за этим красочным фасадом, что, на самом деле, все это пустышка. Серый и безликий монстр, его очень четко видно в пять утра, когда одна половина города только-только легла спать, а другой до пробуждения осталось сорок минут, который готов поглотить и выплюнуть каждого, кто не согласиться прогнуться под него.

Мои деловые партнеры из Европы были очень рады и признательны мне, когда узнали, что им не нужно пересекать еще и всю Америку, уверенные, что я ради них прилетел в Нью-Йорк. Неделя была занята рабочими завтраками, работой, деловыми ланчами, совещаниями, дружескими ужинами и благотворительными вечеринками. Как давно я не уходил в процесс бизнеса, даже забыл, что это так приятно, хоть и скучновато порой. Вредно все скидывать на Рос, надо и самому хоть чем-то заниматься. Я не только чертово лицо этой компании, я и есть эта компания.

Я так и не отвез Теодору его телефон, за что совесть всю неделю упрекала меня. Не уверен, что он был так необходим ему, так как Резнор каждый день отчитывался мне, чем занят парень, и снотворное, как и активный отдых, мелькало там довольно часто.

Собравшись с духом, я вызвал водителя, чтобы он отвез меня на Лонг-Айленд. Алиса названивала мне по несколько раз в день, чтобы я дал ей поговорить с Тео, и сегодня я предоставлю им возможность общаться, сколько они того пожелают. Мое отношение к нему все еще неоднозначно, так как он действительно неплохой парень, и он по-настоящему испытывает чувства к моей девочке, но его мудацкие поступки это не оправдывает. Сегодня я заставлю его рассказать, что заставило его попробовать и подсесть на эту дрянь.

Лишь бы все прошло гладко.

Дорога заняла не так много времени, как я хотел бы, не позволяя мне закончить чтение нового договора. Или я слишком заработался. Не знаю, но факт остается фактом – мой Land Cruiser на стоянке клиники, и водитель учтиво открывает мне дверь.

На мне легкий пиджак, обычная белая футболка, джинсы и ботинки. На голове бейсболка и очки, отлично скрывающие лицо. Не желаю даже, чтобы кто-то из папарацци оказался рядом и заснял меня в таком месте. Моя репутация мне дорога, даже на страницах желтой прессы.