Юдо. часть i
Шрифт:
– Мой сын убит, как и десятки волшебников, охранявших Анхельский грот, а Мирослава пропала, – мрачно сообщил Евгений. Он поставил пустую детскую корзину у кресла и, сев в него, стал снимать сапоги-скороходы.
Сизый мигом проснулся, включил настенный светильник и спустил ноги с дивана.
– Боже… Я так и знал, что производить великое потомство за тридевять земель в чертовом гроте – плохая идея. Нужно было остаться в городе. Что стало с новорожденными?
Сизый бросил взгляд на детскую корзину в ожидании услышать нечто ужасное.
– С ними всё в порядке. Мирослава успела сообщить мне, что на них напали, и я примчался в грот, но опоздал на какие-то минуты… Дети остались нетронутыми, потому что сработала их природная защита против неприятеля. Когда я подошел к люльке, детей окутал полупрозрачный шар, но он исчез, как только я поднес руку ближе, – вероятно, они почувствовали, что я – их дед и не причиню им вреда.
– Значит, эти дети действительно так сильны, как говорилось в предсказании? – спросил Сизый и, получив утвердительный кивок в ответ, поинтересовался: – Ты не застал того, кто напал на грот?
– Нет, его там уже не было. Думаю, этот некто отправился искать меня – единственного родственника, благодаря которому можно подступиться к малышкам. Поэтому я спрятал детей по разным местам и заколдовал эти места так, что малюток никто не сможет найти…
Возникла пауза. Сизый сидел, понурив голову. Он знал Гришу и Мирославу как своих родных. Знал и о том великом предсказании, в котором говорилось о том, что у них родятся три дочери в один день под особой звездой Неридой, которая появляется раз в тысячу лет. И будет девочек связывать тройственная сила, очень могущественная. Сизый знал также, что рождение особенных детей повлечет за собой неприятности: за ними начнут охотиться темные чародеи с целью убить или же воспитать на своей стороне.
– Я ведь просил Мирославу и Гришу остаться в городе… Знал, что так будет безопаснее. Но нет, они не послушали меня, – раздраженно произнес Ланской. – Я поссорился с ними накануне и отказался присутствовать при родах. В этом была моя ошибка.
– Если они все… погибли, значит, мы имеем дело с сильным противником. Ты бы ничем не смог им помочь, да и сам бы пал там, на поле боя.
– Мне нужна твоя помощь, – заговорил Ланской после тяжелой паузы. – Преврати меня в птицу. Я смогу вернуться в грот незамеченным и проследить, кто убил моего сына и похитил невестку. Ведь некто, не найдя меня, вернется в грот к детям… И тогда я увижу его лицо…
– Нет, туда ты не вернешься, это слишком опасно, – резко сказал Сизый, поднявшись с дивана. – Я превращу тебя в воробья, и ты затеряешься среди собратьев до поры до времени, чтобы некто не смог до тебя добраться.
– Но я должен! – вскричал Ланской. – Я должен знать врага в лицо. И я должен отыскать Мирославу. Возможно, она сумела где-то спрятаться, но ей нужна помощь. Или ее держат в заложниках… Или…
– Но как же твои внучки? Если с тобой что-то случится…
– Да, если со мной что-то случится, даже ты их не найдешь, и никто из наших не найдет.
– И девочки никогда не узнают о существовании друг друга…
– Они будут жить и воспитываться обычными людьми, – сказал Евгений Дмитриевич. – Пусть лучше они живут в неведении, чем подвергнутся опасности.
Сизый нахмурил брови, вздохнул, но заявил, как и подобает старому другу:
– Ладно, раз так – я полечу с тобой. В городе уже знают о случившемся?
Ланской кивнул:
– Я сообщил Иванычу.
Сизый начал нашептывать заклинание. Долгий час длилось волшебное действо: Евгений Дмитриевич медленно превращался в воробья, уменьшаясь в размерах. Сначала его голова трансформировалась в воробьиную, постепенно и всё тело превратилось в птичье.
– Ну, как себя чувствуешь? – осведомился Сизый, чуть улыбнувшись.
Воробей защебетал и взлетел на спинку дивана.
– Сядешь на меня – так долетим быстрее, – сказал Сизый, открыл форточку и быстро трансформировался в голубя.
Это была его природная способность – превращаться в голубя и превращать в птиц других людей. Над Ланским он проделывал это уже не раз, но в былые времена это служило для друзей лишь развлечением, сейчас же дела были совсем плохи.
Странная парочка птиц – голубь и воробей, усевшийся на его спине, – вылетели в форточку и понеслись в Анхельский грот. Сизый проговаривал внутри себя заклинание ускорения, благодаря чему они летели в десятки раз быстрее, чем обычные птицы.
Назад в московскую квартиру Ланской и Сизый так и не вернулись…
Глава 2
Знакомство
Танька
В обычный, скучный весенний день, такой же, как и сотни других дней, Таня гуляла на спортивной площадке детского дома №15 в попытках развлечься кувырканием через железные перила и прочими такими трюками – они ей всегда удавались хорошо. Таня – крепкая, спортивная, высокая. Хоть и девчонка, но всем своим видом напоминала мальчика: бесформенные джинсы, черная мальчишеская куртка, короткие, взъерошенные волосы с рыжиной.
Внезапно Таня увидела, как из дверей детдома выходит довольная семейная пара, а с ними маленькая девочка. У нее кольнуло в груди. Она всегда мечтала, что ее вот так же возьмет кто-нибудь в семью, но за тринадцать лет так никто и не пришел. Казалось, что она привязана к этому месту невидимыми канатами.
– Слушай, Танька, а тебя чё, правда переводят в какой-то интернат? – спросил подошедший к ней паренек. Подпрыгнув, он схватился за перекладину и стал раскачиваться вперед-назад, насвистывав какую-то песенку.
– Ты ерунду-то не говори, Вов, – фыркнула Таня и повисла верх ногами на соседнем турнике. Из ее кармана выпала пачка сигарет.
– У кого сигареты стащила? – Вова спрыгнул на землю и подобрал пачку.
– Не стащила. Мне Машка дала. Да я так, попробовала пару раз… Не очень-то и понравилось курить. Можешь забрать себе.
Довольный Вова сунул сигареты к себе в карман.
– Мне кто-то из девчонок сказал, что твои документы на перевод вроде как уже собирают. Зачем, интересно… ты же нашенская, выросла здесь.