Юго-Восточная Азия в XIII – XVI веках
Шрифт:
Вплоть до своей смерти в 1501 г. Джин Бун (Раден Патах), принявший тронное имя Панембахан Джимбун, так и не смог покорить внутренние районы Явы, однако ему удалось подчинить своей власти все северное побережье Явы, включая, видимо, и Сунду. Кроме того, он завоевал Южную Суматру (Палембанг и Джамби), острова Бангка и юго-западный Калимантан.
После краткого царствования сына Джин Буна Панембахан Сабранг Лора (1501–1504) на престол вступил внук основателя Демака Транггану (1504–1546). При нем могущество государства Демак достигло своего зенита. Хотя это государство подчеркив-ало свой воинствующий мусульманский дух, оно все же унаследовало очень много от своего предшественника Маджапахита. Ценности индуистско-буддийской культуры органически вошли в культуру нового мусульманского общества. Демак воспринял и административную организацию Маджапахита. К моменту прибытия португальцев государство Демак состояло из домена короля и семи вассальных княжеств (Черибон, Джапура, Тегал, Семаранг, Тидунан, Джапара, Рембанг), в которых правили его близкие родственники [229, т. I, с. 183–187].
Кроме того, на Восточной Яве находились еще три мусульманских государства (Гресик, Сурабайя и Тубан), из которых первые два были связаны с Демаком скорее союзными, чем вассальными, узами, а последнее (Тубан), хотя и было мусульманским, продолжало признавать власть короля Маджапахита и оказывало ему помощь в войне с мусульманами. Крайний восток Явы занимало индуистское княжество Баламбанган, также сохранившее вассальную преданность Маджапахиту [229, т. I, с. 188].
Во внутренних районах Явы почти повсюду, по-видимому, еще сохранялась власть индуистских феодалов. Однако прежний авторитет короля Маджапахита был совершенно утрачен. Как сообщает Т. Пиреш, «и так как яванцы (государства Маджапахит. — Э. Б.),уверенные в себе, отдались роскошной жизни, они потеряли большую часть своих земель. Короли больше не приказывают и не принимаются в счет, а реальная власть у вице-короля и главного капитана (первого министра. — Э. Б.).Сейчас на Яве (в Маджапахите. — Э. Б.)правит Густе Пате, вице-король и главный капитан. Его почитают как настоящего короля. Все сеньоры Явы (Маджапахита. — Э. Б.)подчиняются ему. Он держит короля Явы в руках, распоряжаясь, чтобы его кормили. Король не имеет голоса ни в чем… Густе Пате правит всей языческой Явой. Он — тесть короля Явы. Он — благородный человек, всегда воюет с маврами на морском побережье, особенно с сеньором Демака. На войну он берет 200 тыс. воинов, в том числе 2 тыс. конных и 4 тыс. мушкетеров. Это мне сказал король Тубана, его друг и вассал, так что, возможно, это — преувеличение» [229, т. I, с. 175–176].
Энергичный первый министр Маджапахита Густе Пате пытался предпринять наступление на мусульман, опираясь на помощь появившихся в Индонезии в 1511 г. португальцев. В 1517 г. в Маджапахит прибыло португальское посольство, которое вело с королем Маджапахита переговоры о совместных военных действиях против Демака. В 1521 г. в Маджапахит прибыло еще одно такое же посольство. Индуистский король Сунды в это время также пытается остановить наступление мусульман, опираясь на португальцев. В 1522 г. он заключил с португальцами договор, по которому важнейший порт Западной Явы Сунда Калапа переходил во владение Португалии [249, с. 256, 257]. Но военные силы Португалии были недостаточными для того, чтобы активно вмешиваться во внутренние дела Индонезии. Демак быстро подавил эти попытки. В 1524 г. Транггану был провозглашен султаном и объявил священную войну неверным. В том же году войска Демака под предводительством пангулы (духовного руководителя) султана Рахма-туллы атаковали Маджапахит. Эта атака была отбита, а сам Рахматулла был убит [228, с. 8]. Более успешно агенты Демака действовали на Западной Яве. В 1525 г. родственник Транггану Фалетахан (Сунан Гунунг Джати) захватил власть в за-паднояванском порту Бантам. Этим было положено начало мусульманскому султанату Бантам. В 1526 г. он же захватил Сунда Калапу и этим пресек попытки португальцев утвердиться на яванском побережье. Сунда Калапа была переименована в Джайякарту (совр. Джакарта) [269, с. 97]. В 1527 г. войска Демака под предводительством нового пангулы Сунан Кудуса снова атаковали Маджапахит и на этот раз успешно. Маджапахит был взят и разрушен. Король и его приближенные бежали в княжество Баламбанган на крайнем востоке Явы, которое до конца XVII в. продолжало сохранять независимость и старую веру [228, с. 8].
После смерти султана Транггану Демак охватили феодальные неурядицы. Сын Транггану султан Сунан Правата (1546–1549) убил своего дядю, удельного князя Джипанга и вскоре сам был убит сыном этого дяди Арья Панангсангом. После этого свои права на трон предъявил муж старшей дочери Транггану Кали Ньямат. Однако он тоже был убит Арья Панангсангом, который, пользуясь поддержкой видного духовного князя Сунан Кудуса, пытался закрепить трон за собой [160, с. 157; 228, с. 11].
В стране началась гражданская война. Против Арья Панангсанга выступил муж младшей дочери султана Транггану Джака Тннгкир, удельный князь Паджанга, в союзе с вдовой убитого князя Джапары рату Кали Ньямат. Хаос феодальной междоусобицы продолжался девять лет. В 1558 г. Арья Панангсанг был побежден и убит. Джака Тингкир стал гегемоном яванских князей и перенес столицу государства в Паджанг (1558–1587). Сын Сунана Праваты — Пангеран Кедири остался княжить в Демаке, но за ним сохранился только чисто религиозный авторитет. В то же время значительно выросла самостоятельность Джапары, где княжила рату Кали Ньямат. В 1550 и 1574 гг. она даже вела собственными силами войну против португальской Малакки [228, с. 27].
В 1575 г. на политической арене появляется новое лицо — Сутавиджайя (Сенапати), сын капитана гвардии короля Паджанга, получившего в награду за свои воинские подвиги небольшую область Матарам (совр. Суракарта) в управление. Онг сумел быстро округлить владения, завещанные ему отцом. И хотя в 1581 г. съезд феодальных князей Явы в Гири провозгласил Джака Тингкира султаном под именем Ади Виджайя, центр тяжести феодальной Явы все более стал перемещаться во внутренние районы [160, с. 158; 228, с. 15, 27–28].
В 1587 т. произошло решающее сражение между Матарамом и Паджангом, в котором Ади Виджайя был разбит и убит. Сутавиджайя провозгласил себя государем под именем Сенапати Ингалага. Его власть на первых порах распространялась только на Центральную Яву. Поход, предпринятый Сенапати в 1589 г. на Восточную Яву, был отражен местными феодалами во главе с князем Сурабайи. В 1593–1595 гг. восточнояванские феодалы даже перешли в контрнаступление и вторглись на территорию Паджанга. Это наступление Сенапати отбил, но попытавшись в 1598–1599 гг. захватить восгочнояванский порт Тубан, потерпел неудачу. Только в 1599 г. Сенапати удалось окончательно подчинить главный в то время порт Явы — Джапару. В 1601 г. Сенапати умер, оставив завершение объединения Явы своим преемникам [160, с. 158–159; 228, с. 31–33].
Глава 12
ФИЛИППИНЫ В XIII–XVI вв
На всем протяжении рассматриваемого периода социально-экономическая и политическая структуры племен и народностей, населявших Филиппины, отличались большой пестротой. На низшей ступени социального развития стояли потомки коренного населения Филиппин — негритосы. Испанский историк Антониа де-Морга, живший в начале XVII в., сообщает о них следующее: «В различных частях острова Лусон проживает значительное число чернокожих туземцев. И мужчины и женщины у них имеют курчавые волосы, рост их невелик, хотя они сильны и крепки телом. Эти люди — варвары и мало развиты. У них нет постоянных домов или поселений. Они бродят группами по горам и лесам, сменяя одно место на другое, смотря по сезону. Иногда они сажают рис на расчищенных полянах, но чаще кормятся охотой. Они очень искусны в применении своих луков. Они питаются также горным медом и кореньями, добытыми из земли. Это варварский народ, которому никто не может довериться. Они весьма склонны к убийству и нападают на поселения других туземцев… И нет ничего, что может их остановить или подчинить, несмотря на все средства, хорошие или плохие, к которым прибегают (их соседи. — Э. Б.)»[210, т. II, с. 74–75].
На высшей ступени развития находился крайний юг Филиппин — архипелаг Сулу, где уже в XIII в. сложилось классовое общество. Арабский путешественник Ибн Баттута, посетивший Филиппины в середине XIV в., дает красочное описание этого государства. Он называет его Тавалиси, как звал его, согласно информаторам Ибн Баттуты, сам король.
«Эта страна очень обширна и король ее равен императору Китая, — пишет Ибн Баттута [101] . Он владеет множеством джонок, с которыми он воюет против китайцев, пока они не запросят мира, и согласятся сделать ему определенные уступки. Народ этот — язычники… Они обычно меднокожие и очень храбры и воинственны. Женщины у них ездят верхом, стреляют и сражаются, как мужчины.
101
Видимо, арабского путешественника, как и его современников, поражала морская мощь государства Сулу.
Мы бросили якорь в одном из их портов — Кайлукари. Это один из величайших и прекраснейших городов. Здесь находится резиденция сына короля. Когда мы вошли в гавань, на берег вышли солдаты, и шкипер спустился, поговорить с ними. Он взял с собой подарок для сына короля. Но ему сказали, что король назначил ему в управление другую провинцию [102] и передал этот город своей дочери по имени Урдуджа.
На другой день эта принцесса пригласила накоду (шкипера), карани (казначея), тиндаила (начальника моряков) и сипахсалара (начальника стрелков) к себе на банкет, который она устроила для них по своему гостеприимному обычаю.
102
Государство Сулу в XIV в. явно подчинило себе часть Восточной Индонезии.
Шкипер пригласил меня сопровождать их, но я отказался, потому что этот народ — язычники, и не пристало делить с ними пищу. Когда гости прибыли, принцесса спросила: „Кто-нибудь отсутствует?“. Капитан ответил: „Здесь все, кроме одного. Это бакши (искаж. „бхикшу“, санскритское — монах), который не ест вашу пищу“. Урдуджа сказала: „Пошлите за ним“. За мной прислали группу гвардейцев принцессы и часть людей капитана.
Я пришел, а она сидела на высоком кресле или троне. Перед ней стояли ее женщины с бумагами… Вокруг находились пожилые дамы или дуэньи, которые служили ей советницами. Они сидели ниже трона на креслах из сандалового дерева. Перед принцессой были также мужчины. Трон был покрыт шелком и имел шелковые занавески. А сам он был сделан из сандала и обложен золотом.