Юго-западная Туркмения в эпоху поздней бронзы. По материалам сумбарских могильников
Шрифт:
Попытаемся восстановить общую для всех погребенных бинарную оппозицию. Человек после смерти должен быть погребен по обряду, чем и противопоставляется нечеловеку, т. е. любому другому одушевленному существу. Эту оппозицию можно сформулировать как «человек—нечеловек»; опа определяет и выделяет человека вообще.
Рис. 24. Иерархия бинарных оппозиций по материалам Сумбарских могильников.
Почти все погребенные (кроме трех женщин) в Сумбарских катакомбных могильниках уложены в камеру лицом ко входу независимо от бока и ориентировки головой по странам света. Это всеобщий признак, и его значимость подчеркивается только тремя исключениями. Поскольку принято считать, что каждое кладбище принадлежало определенной социальной или территориальной единице, там были похоронены главным образом сородичи. В таком случае оппозицию «лицом ко входу—спиной ко входу» можно рассматривать как отражение более важной оппозиции — «свой (хороший)—чужой (плохой)». Подавляющее большинство погребенных — безусловно первый член оппозиции, подавляющее меньшинство — второй.
Несколько сложнее следующая оппозиция — принадлежность к мужскому или женскому полу. Двойственная (биологическая и социальная) сущность человека эту оппозицию значительно усложнила, придав ей двойственный характер — мужчину и женщину нельзя определять однозначно, тот или иной пол имел разный знак (он мог рассматриваться и как положительное, и как отрицательное явление) в зависимости от позиции как объекта, так и субъекта. Соответственно знаку мужчину и женщину помещали в могилу по-разному: если мужчина имел положительный знак, его укладывали на левый бок, если отрицательный — то на правый (таких случаев не встречено); женщину, имевшую положительный знак, укладывали на правый бок, а с отрицательным — на левый.
Отсюда можно реконструировать четвертую оппозицию. Погребение мужчины на левом боку соответствует полноценной сущности данного индивида, а могил биологически неполноценных мужчин пока не обнаружено, и их положение на правом боку можно реконструировать только в теоретическом плане. Положение женщины на правом боку отражало ее биологическую полноценность, а на левом — биологическую неполноценность. Предложенная выше интерпретация женских погребений на левом боку, по-мужски, как захоронений бездетных женщин не противоречит этому выводу, этой оппозиции.
На последний уровень бинарных оппозиций мы предлагаем выдвинуть размещение в могиле сосудов для воды (хумчи и горшочка с открытым носиком) относительно костяка. Они расположены либо около черепа, либо в ногах. Однако данный показатель не работает сам по себе, а только в сочетании с полом и боком, на который был положен покойник. Это значит, что размещение сосудов для воды в ногах скелета мужчины, лежащего на левом боку, указывает па его полноправность, около черепа — на его неполноправность. Если сосуды для воды были поставлены в могилу полноценной женщины, уложенной на правый бок, они отражали ее полноправность; если же в ногах — ее неполноправность при биологической полноценности. Помещенные в ногах неполноценной женщины, лежащей на левом боку, такие Сосуды отражали ее неполноправность.
Итак, выявленная иерархия признаков погребенного, зашифрованная в бинарных оппозициях, служила инструментом не только для более глубокого проникновения в сферу социальных отношений древнего населения. Она является надежным основанием для суждения об уровне идеологии этих людей. В данных бинарных оппозициях отражается способность древних земледельцев Юго-Западной Туркмении к сложным рассуждениям, направленным на понимание и объяснение окружающих явлений. Кроме того, в них можно видеть способ передачи системы информации предкам, к которым, по мнению живых, отправлялись умершие сородичи. Так, захоронением в катакомбе в скорченном положении на боку лицом ко входу, снабжением покойного определенным набором погребального инвентаря они удостоверяли отношение этого человека к людям вообще. Все сведения о биологических качествах умершего передавались его положением на том или ином боку, внутренней и внешней ориентировкой; социальная характеристика — положением в могиле сосудов для воды относительно его тела. .
При исследовании Сумбарских могильников возникли многие вопросы, ответы на которые следует искать в области общественной идеологии; в частности, следующие: почему покойников хоронили в столь сложном могильном сооружении, как катакомба, что значила катакомба, относится ли конструкция погребального сооружения к области духовной культуры; какое значение в погребальном обряде имела вода, какова ее роль в идеологии местного населения; почему мужчины и женщины были уложены при погребении на разные бока, что это могло означать? Перечисленные вопросы пе получили пока однозначного, полностью обоснованного и аргументированного ответа, но ниже мы попытаемся отметить те факты, которые будут содействовать пониманию проблем и поискам ответов на поставленные вопросы.
КАТАКОМБА И ДРЕВНИЕ ВЕРОВАНИЯ
Катакомба представляет собой камеру, достаточно высокую для того, чтобы там поместился человек или на корточках, или сидя. Все входы в катакомбу, будь то штольня или колодец, устроены так, что входное отверстие открыто на северную сторону горизонта; следовательно, важно, чтобы вход в могильную камеру (или выход оттуда) был обращен на север. Наконец, все покойники уложены лицом ко входу, чем достигался эффект либо прощания, либо встречи, а постоянство этого приема, независимого от пола, отмечается для всех погребенных (кроме исключительных случаев). В могилах, когда это возможно установить, прослеживается слой тлена от органической подстилки (до 1—1.5 см), на которой лежал скелет и которая отделяла его от земли.
Принцип погребения в катакомбе сохраняется у населения долины Сумбара до сих пор [Поляков, 1973, с. 23—32], несмотря на многократные изменения в социальном строе и духовной культуре, в религии и других формах общественного сознания. У современных туркмен считается, что подбой, в который укладывают на бок покойника, должен быть такой высоты, чтобы он мог сесть там в первую же ночь после похорон, когда его посетят ангелы смерти Мункир и Некир для допроса о проведенной им жизни [Овезов, 1976, с. 175—178]. Вероятно, вера в ангела смерти — еще один пример слияния доисламских местных веровании с исламом; очевидно, и в более древние времена считали, что за покойным должен был кто-то прийти, чтобы препроводить его или его душу па «тот свет». По современным представлениям туркмен и ряда народов Средней Азии, у человека существуют две нематериальные субстанции — душа (джан) и дух (рух), которые после смерти разлучаются: душа уходит па «тот свет», а дух остается на земле и невидимый глазам смертного помогает живым родственникам, если те его не забывают и устраивают ему время от времени угощения. Возможно, положение покойника лицом ко входу в Сумбарских могильниках связано с поверьем, что кто-то должен был прийти в могилу, а покойник — его увидеть; одним словом, этот приход не должен был быть неожиданным.
В катакомбе, как и в любом другом могильном сооружении, покойник не соприкасался с землей. Точно такую же функцию недопущения соприкосновения покойника с землей выполняли и деревянный сруб, и каменный ящик, а сейчас — гроб, у которого делают две ножки, чтобы не ставить его непосредственно на дно ямы. Как можно видеть, этот обычай древен и широко распространен, корни его теряются в глубине тысячелетий, а смысл достаточно прочно забыт. Однако мы не анализируем погребальных обрядов вообще, рассматриваем и пытаемся объяснить лишь частный случай. Получается так, что покойный, несмотря на то что его хоронили одетым, был изолирован от земли сверху воздушной прослойкой, а снизу — какой-то относительно толстой подстилкой из органического материала. С чем же это было связано?
Земля, согласно Авесте, которая отражает очень древний пласт воззрений среднеазиатских народов, является наряду с водой и огнем сакрально чистой стихией, потому что она родит хлеб; возделывание земли для выращивания на пой хлеба было самым богоугодным делом у маздаяснийца [Соколов, 1963]; таким же оно было без сомнения и задолго до этого. Соприкосновение земли с мертвым телом оскверняло ее, и для возвращения прежней чистоты землю надо было долго поливать водой, а затем вырастить на ней урожай. Кладбище считалось проклятым куском земли, прибежищем злых духов, приносящих вред человеку, причем не только кладбище, но и тот участок земли, куда выбрасывались обломки погребальных носилок после их использования. Существовало множество магических действий для очищения земли, па которой был обнаружен мертвец, дома, из которого покойника унесли на кладбище. Всего этого перечислять мы не будем, отослав читателя к специальной литературе [наир.: Снесарев, 1969, и др.]. Ясно одно, что обычай запрещения соприкосновения покойника с землей имеет глубокие корни и восходит, надо полагать, ко времени становления производящей экономики. Именно тогда земля в силу своего плодородия и произрастания на ней посеянных злаков стала сакральной стихией; благодаря тому что она ежегодно давала новый урожай, на нее было перенесено отношение к матери (они объединились в один семантический ряд); видимо, тогда она и стала для земледельца матерью-землей.