Юлий Цезарь
Шрифт:
События развернулись следующим образом. Вскоре после возвращения из Британии Цезарю стало известно, что истекавший год вследствие засухи был в Галлии неурожайным. Поэтому ему пришлось отступить от обычного порядка при размещении своих войск на зимние квартиры, рассредоточив их по различным галльским общинам. При таком размещении, очевидно, было легче справиться с нехваткой продовольствия. Сам Цезарь на сей раз решил остаться в Галлии, пока зимние квартиры легионов не будут укреплены. В качестве главной квартиры временно был избран город Самаробрива (Амьен). Однако ближайшие события показали, что этой зимой Цезарю вообще не придется покидать Галлию.
Один из недавно набранных легионов, точнее, полтора легиона, т. е. 15 когорт, под командованием Кв. Титурия Сабина и Л. Аврункулея Котты были размешены и области эбуронов (между Маасом и Рейном). Здесь и произошла первая вспышка восстания. Как утверждает Цезарь в своих «Записках», одним из главных инициаторов движения оказался вождь племени треверов Индутиомар, у которого назревал конфликт с Цезарем еще перед экспедицией в Британию. Первыми же, кто поддался его агитации, были эбуроны и их вождь Амбиорикс.
Буквально через две недели после того, как римляне обосновались в своем лагере, эбуроны неожиданно напали на них. Однако нападение без труда было отбито. Тем не менее оказалось, что инцидент этим не исчерпан. Амбиорикс настоял на переговорах, во время которых он сообщил римлянам следующее: нападение на лагерь совершено отнюдь не по его инициативе, но под давлением всей общины эбуронов. Сам он никогда бы не выступил против римлян, так как, во–первых, слишком многим обязан Цезарю лично, во–вторых, он не настолько глуп и самонадеян, чтобы рассчитывать на победу над римлянами только собственными силами. Дело же заключается в том, что на восстание решилась вся Галлия и сегодняшний день выбран для одновременного штурма всех зимних лагерей римлян, дабы ни один легион не мог прийти на помощь другому. Кроме того, большой отряд германцев уже перешел через Рейн и через два дня прибудет сюда. Поэтому он, Амбиорикс, исполнив долг галльского патриота, теперь хочет исполнить долг благодарности и советует своему старому другу Титурию сняться с лагеря и присоединиться к какому–либо из близ расположенных римских легионов. Он же клятвенно обещает обеспечить римскому войску свободный и беспрепятственный проход через территорию, принадлежащую эбуронам.
Предложение Амбиорикса произвело большое впечатление. Был созван военный совет. Аврункулей Котта и большая часть военных трибунов считали, что без приказания Цезаря нельзя сниматься с лагеря и что они способны устоять перед любым штурмом. Однако после долгих споров взяло верх мнение Титурия Сабина, который считал необходимым покинуть зимние квартиры, правда с той оговоркой, что он отнюдь не следует советам врага, но лишь исходит из реальной обстановки, На рассвете следующего дня римское войско выступило растянутой колонной и с огромным обозом. Враги же поместили в лесах, в укромном месте, двойную засаду и внезапно напали на римлян. В завязавшемся сражении все преимущества оказались на стороне эбуронов, римское войско было застигнуто врасплох. Растерявшийся Титурий попытался вступить в переговоры с Амбиориксом. Тот дал на это согласие, даже гарантировал Титурию полную безопасность, но тем не менее римский военачальник был вероломно убит. Вскоре погиб в бою и Л. Котта. Жалкие остатки разгромленного войска отступили в покинутый ими лагерь. Римляне сопротивлялись до глубокой ночи, но, поняв безнадежность положения, покончили с собой.
Это было поражением такого масштаба, какого еще не знали войска Цезаря. Амбиорикс — следует отдать ему должное — решил до конца использовать благоприятную ситуацию и продолжал действовать с необычайной энергией и решительностью. Сначала он направился к своим соседям адуатукам, а затем в область нервиев; их он, ссылаясь на разгром и истребление значительной части римской армии, сумел убедить штурмовать зимний лагерь легиона, которым командовал брат знаменитого оратора Квинт Цицерон.
Первое и неожиданное нападение эбуронов, нервиев, адуатуков осажденный в лагере легион с большим трудом, но все же отразил. Начались спешные работы по укреплению лагеря, которые шли теперь непрерывно днем и ночью. Столь же непрерывно лагерь штурмовали враги. Квинт Цицерон пытался обратиться с просьбой о помощи к Цезарю, но его посланцы и его письма перехватывались неприятелем.
Однако осажденный легион держался стойко. Тогда нервии решили повторить прием, использованный Амбиориксом. Некоторые их вожди, лично знавшие Цицерона, изъявили желание вступить с ним в переговоры. Получив на это согласие, они заявили, что вся Галлия восстала, германцы перешли через Рейн, зимние квартиры Цезаря и всех его легатов осаждены. Цицерону сообщили также о разгроме войск Титурия и Котты и о гибели обоих полководцев. Вместе с тем вожди нервиев уверяли, что не питают никакой вражды ни к Цицерону, ни вообще к римскому народу: они, мол, лишь против зимних постоев на их территории и согласны предоставить римлянам свободный проход куда угодно. Но все эти сведения, уговоры и предложения вызвали у Квинта Цицерона совершенно иную реакцию. Он отвечал, что римский народ не привык принимать условия от вооруженных врагов и что он может выступить в качестве посредника между нервиями и Цезарем только в том случае, если они сложат оружие.
После этого военные действия возобновились с удвоенной силой. Цезарь особенно подробно описывает штурм лагеря, который произошел на седьмой день осады во время внезапно поднявшейся бури, когда врагам удалось поджечь ряд строений в лагере. Описание этого штурма включает в себя даже особую «вставную новеллу» — прием, которым Цезарь любил пользоваться для оживления рассказа о наиболее важных и наиболее драматических событиях кампании.
На сей раз это рассказ о двух храбрых центурионах Т. Пулионе и Л. Ворене, которые соревновались и соперничали друг с другом, добиваясь перевода в высший ранг. В тот момент, когда около укреплений кипел горячий бой, Пулион сказал, обращаясь к Ворену: «Чего же ты медлишь? Какого другого случая ты ждешь, чтобы доказать свою храбрость? Нынешний день должен решить наш спор!» С этими словами он бросился в самую гущу врагов. Тогда и Ворен, боясь уронить себя в общем мнении, не остался на валу и последовал за ним.
Пулион, подойдя на близкое расстояние к врагу, с силой пустил копье и пронзил им одного галла. Враги, прикрыв щитами тело своего товарища, стали засыпать Пулиона стрелами и не позволили ему отойти к своим. Его щит был пробит, а один дротик застрял в перевязи и не давал возможности обнажить меч. Пользуясь этим, враги окружили Пулиона со всех сторон. Но в этот момент к нему на помощь подбежал его соперник Ворен. Толпа врагов набросилась на него, полагая, что Пулион поражен дротиком насмерть. Ворен, искусно действуя мечом, убивает одного галла, остальных принуждает отступить, но, увлекшись преследованием, вдруг падает в яму. Теперь уже он окружен врагами, но ему приходит на помощь Пулион, и они оба, сражаясь плечом к плечу, поражают многих неприятелей. После этого они возвращаются в лагерь невредимыми, в ореоле славы. Так подшутила судьба над обоими соперниками, заставив их поддерживать и спасать друг друга, так и не дав возможности определить, кому же из них следует отдать предпочтение в храбрости.
Наконец Цицерону все же удалось известить Цезаря о своем положении. Как всегда, действуя быстро и решительно, Цезарь выступил ему на помощь во главе двух легионов. Узнав о приближении римлян, галлы снимают осаду лагеря и устремляются навстречу Цезарю. Если верить «Запискам», это была целая армия тысяч в шестьдесят, в то время как Цезарь располагал неполными семью тысячами. Такое соотношение сил и определило его тактику. Он не спеша и действуя осмотрительно выбирает для лагеря наиболее выгодную позицию. Обманутые его кажущейся нерешительностью галлы атаковали лагерь без должной подготовки, и потому, когда римляне совершили неожиданную вылазку всеми своими силами, галлы обратились в беспорядочное бегство, понеся серьезные потери. Цицерон и его героически сопротивлявшийся отряд были спасены.
Между тем известие о новой победе Цезаря с невероятной быстротой дошло до Лабиена, легион которого был размещен в стране ремов на границе с треверами (в районе Седана). Его положение также было весьма сложным, ибо против него стоял со своим войском сам Индутиомар. Более того, уже был намечен день штурма, и только победа Цезаря заставила его отступить на территорию своей общины. Однако восстание треверов вовсе не угасло и не было подавлено: Индутиомар хотел лишь выиграть время и более тщательно подготовиться к борьбе.