Юлия
Шрифт:
– Добавьте обаяния, и у вас все получится, – заверил ее Филатов.
Джульетта усмехнулась.
– Вам-то откуда знать, получится или нет?
– У нас нет другого выхода, – сказал Филатов. – Должно получиться.
– «У нас»? – переспросила она. – А ваш интерес тут где?
– Мой интерес совпадает с вашим, только в другой плоскости, – загадочно ответил он. – Я не могу пока о нем рассказать, вы же понимаете. Межгосударственная политика – дело тонкое.
Прием сработал, как и срабатывал почти всегда. Люди обычно предпочитают
Главное – добавлять «вы же понимаете», и они будут согласно кивать, на самом деле не понимая ничего.
Он опять вернулся к Лобенко.
– Попробуйте убедить его стереть отснятый материал и отказаться от дальнейшей работы.
– Но он уже получил деньги. Много.
– Знаю. Пусть вернет. Чего не сделаешь ради любимой женщины?
– Думаете? – с сомнением спросила она.
– Ради такой, как вы, – вполне! – горячо сказал он. – Я бы на его месте так и сделал.
Она с благодарностью посмотрела на него и улыбнулась.
– Спасибо.
– Я думаю, он не сможет вам отказать, – забил Филатов последний гвоздь в крышку гроба Лобенко.
Сам он ни на секунду не верил, что тот поддастся уговорам певицы. И не потому, что она была нехороша. Просто Лобенко был профи, а у них нет эмоций, когда речь идет о работе. Она должна быть сделана во что бы то ни стало, других вариантов нет. Но чем черт не шутит? Надо испробовать все.
– Кстати, – спросил Филатов, – на какой студии он работает?
– На той же, что и я.
– Стало быть, вы вхожи в его аппаратную?
– Да. А это важно?
– Это может понадобиться. Если вас кто-нибудь спросит, о чем мы говорили, скажите – о продюсировании.
Обменявшись телефонами, они попрощались.
Глава 30
На следующий день приехал человек от Лебедова, которого Филатов затребовал накануне. Это был коротко стриженный парень лет двадцати семи с небольшим шрамом на правой щеке. Он привез новейший микрофон направленного действия профессионального образца.
– Вадим! – представился он.
С ним Вадимом прибыла и секретарша Филатова.
Монтировали оборудование в соседнем номере, который Филатов специально снял для этих целей.
– Как вам удалось все это провезти? – спросил Филатов, разглядывая диковинное устройство, напоминающее небольшую базуку на треноге.
– Поездом, – лаконично ответил тот.
– Не досматривали?
– Они смотрят выборочно.
– А если бы обнаружили?
Тот усмехнулся.
– Цена вопроса – тысяча рублей.
– Но ведь техника, гм, специфическая. Тот посмотрел на Филатова.
– А кто об этом знает? На нем не написано. Обычное оборудование для
Филатов согласился – откуда простому, темному таможеннику знать, что это такое? Вспомнился анекдот, как в давние времена деревенский парень описывал самолет, впервые увиденный им на аэродроме: «Стоит такая хреновина, по бокам у нее две фиговины. Вот она мудохается-мудохается, а потом как звезданет – и нет ее».
Открыли окно и поставили штатив с микрофоном на подоконник, замаскировав его вазонами. Сразу стало холодно, пришлось одеться.
– Кого будем слушать? – спросил Вадим.
Филатов посмотрел в бинокль. Съемочная группа Лобенко была уже на месте.
– Вон тех, с телекамерой, – показал он.
Вадим навел микрофон и покрутил регуляторы на блоке управления.
– Тяжеловато будет, – предупредил он.
– Почему?
– Окружение шумное.
– Ну что же делать – хоть как-нибудь.
Через несколько минут возни Вадим показал Филатову жестом, чтобы тот взял вторую пару наушников. Филатов так и сделал, продолжая наблюдать в бинокль.
К Лобенко как раз подошел Ващенко.
– Как идет работа? – бодрым голосом поинтересовался он.
– Идет, – буркнул Лобенко.
Он высматривал, чего бы еще снять в толпе.
– Когда будет готово? – спросил Ващенко, словно не замечая настроения Сергея.
Филатов, наблюдавший за ними в бинокль, понял, что Лобенко его не очень-то жалует.
– Ты узнаешь об этом первым, – насмешливо сказал Сергей.
– Сроки поджимают, – настаивал Ващенко.
– Я закончу вовремя.
– Старший хотел бы просмотреть отснятый материал.
– Начальству и дуракам половину работы не показывают! – отрезал Лобенко.
Ващенко начал выходить из себя. В словах Сергея он уловил обиду.
– Он такое начальство, которому показать можно, – настаивал Ващенко.
– У нас когда срок? – спросил Лобенко.
– Послезавтра.
– Вот послезавтра вечером в клубе ты и получишь кассету с фильмом. А сейчас не мешай работать. Или ты хочешь, чтобы сроки передвинулись?
Филатов видел, как на щеках у Ващенко заиграли желваки.
– Сегодня фильм анонсируют по всем каналам, – предупредил он.
– Ну и что?
– Никаких срывов не должно быть.
– Их и не будет. Ващенко не уходил.
– Что еще? – с нетерпением спросил Сергей.
– Ты должен будешь поехать к старшему вместе со мной.
– Ничего я никому не должен, – отрезал он, – и особенно тебе!
– Он платит деньги.
– Я их отрабатываю.
– Он обидится.
– Пускай обижается.
Сергей показал оператору на новое место, куда нужно перейти. Вся группа двинулась туда. Ващенко остался на месте. После нескольких секунд размышления, во время которых, как показалось Филатову, он считал в уме до десяти или даже до двадцати, он повернулся и стал выбираться из толпы.