Юлька или рыжая муза кавторанга Беляева
Шрифт:
За «Асамой» дала на джонку отмашку избавляться от мин, растягивая их редкую цепочку вправо, зажимая самого страшного джапа в клетку.
Избавилась, зацепила джонку на буксир назад, ещё наверное с минут двадцать перетерпела и начала набирать ход к огонькам у острова Киху. Устрою я вам, суки, за мое сжатое очко, ночной сюрпраиз!
* * *
Недоброе утро Сотокити Уриу
Как не старался, как не планировал Сотокити Уриу сутки не
Так прекрасно начатая война с блокирования беспечных русских в Чемульпо не омрачилась даже инцидентом с попыткой неожиданного, незапланированного ночного ухода канонерской лодки «Кореец». Встретили, загнали назад.
Даже безрезультатная стрельба миноносцев не омрачила радости! Русские не почесались! Русские вообще не стали препятствовать высадке десанта! И даже не телеграфировали Алексееву!
Что это? Глупость? Бестолковость? Безалаберность? Или прекрасная работа японской разведки?
Контр-адмиралу в урывках беспокойного сна виделось, что он вместе с десантными транспортами с «Чиоды» высадился на русский крейсер! Может и стоило рискнуть?
Фантазии…
К утру Уриу смог выполнить изначальный план, он успел! Блокировал порт и всё же зажал в нем этот, беспокоящий Того, новейший российский крейсер. А с рассветом выставил издевательский ультиматум, и Руднев повелся. Под салюты и оркестры вышел на абсолютно безнадёжный, бессмысленный бой. Хотя лучше бы просто сдал корабль. И Ямато достался бы новый неповрежденный крейсер-рейдер!
"
«Борт корабля Императора Японии "Нанива»
8 февраля 1904.
Сэр!
Ввиду начала военных действий между Японией и Россией я имею честь почтительнейше просить Вас покинуть со всеми судами, находящимися под Вашей командой, порт Чемульпо до полудня девятого февраля 1904 года. В противном случае я атакую Вас в порту.
Имею честь быть Вашим почтительнейшим слугой.
С. УРИУ,
контр-адмирал Императорского Японского Флота и командующий Японской эскадрой на рейде в Чемульпо"
А потом всё пошло не так! Нет, «Варяг», как и ожидалось, вылез из гавани как глупая улитка из крепости-ракушки. Вылез в «кишку» отмелей, подставляся и мазал. Рыбу глушил. Нет, доблестные японские артиллеристы доказали свою выучку — уже через тридцать минут русский пылающий крейсер отвернул назад.
Но, никто не брал в расчет это старье, этого Беляева на его убогом «Корейце»! На него даже имперская разведка не посчитала нужным составлять личностный портрет! По нему
И вот этот Беляев смог неприятно удивить. Очень неприятно. «Тахачико» пришлось срочно выводить из боя. С подводной пробоиной до сих пор, вон, борются…
А потом, увлекшись преследованием русского «Варяга», нарвался смелый, но очень маленький «Ниитака». И Беляев снова удивил. Снеся за каких-то три попадания из своих старых, медленных, но чудовищно мощных восьмидюймовых орудий фугасными снарядами нос новейшему крейсеру эскадры Уриу. Пусть и 3-его ранга, но крейсера! И месяца не отслужил…
Усиливающийся ветер и продолжающий набирать воду «Тахачико», не оставили выбора. Пришлось идти в порт сразу по затоплению русских.
Вошли хозяевами. Встали на якоря. Даже в сгущающихся сумерках успели осмотреть залёгший на мель «Варяг».
В три утра Сотокити разбудила канонада у острова Кихо. Кто-то неизвестный внаглую избивал его оставленные там миноносцы! И Сотокити сделал то, что по всем правилам должен сделать хороший флотоводец. Сделал и совершил ошибку!
Он сорвал, спасая миноносцы, свои сильнейшие корабли — бронированных «Асаму» и «Чиоду». Ничего сильного там у русских быть просто не могло! Не должно было… Но бросать в ночной артиллерийский бой с неизвестным противником на короткие дистанции огня слабозащищеные бронепалубники было откровенным слабоумием. И он их, естественно, поберег…
Сорвал… Да… Вот теперь рядом с кормой «Ниитаки» торчит из воды и рыжее дно его «Асамы». Что не смогли сделать днем русские снаряды с лучшим броненосным крейсером линии, легко сотворили две мины и детонировавший боезапас носовой башни…
Крейсер не выдержал такого издевательства. Перевернулся, унося с собой и экипаж. Почти на мели…
«Чиоде» пришлось спешно отражать минную атаку. Маневрировать в узостях шхер залива. Стрелять. На мель не сел, показав отличную выучку штурманов. Но время потерял…
А его миноносцев в это время неизвестные продолжали добивать.
И кто — найти, все же вырвавшийся на простор «Чиода» так и не смог!
К утру всё оказалось ещё грустнее, ещё печальнее. Остовы двух разбитых миноносцев торчали из воды верхушками мачт и труб на стоянке между Рихо и Сомуыйдо. Даже не успели сняться с якорей!
Ещё один, «Тидори» как издевательство торчал высоко задранным носом на отмели у островка Иодолми.
Капитан «Тидори-Кулика» от ужаса ночного избиения, видимо, сошел с ума. Жаль, такой молодой! Придется списать. Но что делать с морским офицером, утверждающим, что их атаковал плавающий остров, населенный ёкай?
И что он не сумасшедший, а герой, спасший Ямато. Он один смог уничтожить этот таинственный остров, пущенной миной. Только след разрыва мины нашли опять на Иодолми… Проклятый островок!
Потом, началась откровенная чертовщина — отправленные с «Акаси» водолазы, не обнаружили уже остатков русского «Корейца», а начавшийся отлив обнажил три всплывшие мины Герца.
Контр-адмиралу стало удушливо стыдно.
Мины, расстреляв, уничтожили. Отмель облазили. Кроме едва торчащей грот-мачты ничего. Русский как сквозь землю провалился! Ну не могло ж их так взрывом раскидать?