Юлька или рыжая муза кавторанга Беляева
Шрифт:
— Вот! Умничка! Можешь же когда хочешь! — а про себя думаю: «Разоритель ты мой! Я, значит, в поте лица баксы с амеров старалась, вытрясала, а ты вон перед итальяшками моими рублями раскидываться вздумал». Прогорю я с такими коммерсантами. По ветру пустят…
— Да я…
— Молодец! Теперь все тряпки, чо найдешь, вымачиваешь в селитре, сушишь и угольной пылью просыпаешь. Можешь паруса, кста, забрать… К 16.00 бочек пять нужно набить этими тряпками!
— Мне самому это делать?
— Ну если командовать не умеешь, то можешь и сам!
— Григорий Павлович, я попрошу вас…
— Попросишь как сделаешь! Вперёд! — выскочил, хлопнув дверью, — Опять обиделся. Ну а чо с ним делать? Взрослый мужик, а как петух — пока не пнешь, не полетит. Ток языком болтает!
В 15.00 мой старый помощник Засухин начал из себя для всего порта строить капитана Блада. Чо зря меня в детстве папуля порол и книжки читать заставлял? Пригодилось вот. Лучше б когда дочка встряла, жив был и помог…
Вспомнила! Хотя, вот вроде бы все мои офицерики читали, а в голову торкнуло ток мне.
Нет, канеш без кипиша в порту это всё бесполезно. Углядят. Но! Думаю, сначала все будут увлечены зрелищем тонущего «Варяга», потом крути-не крути джапы в порт полезут, а потом… Потом и моя ночь наступит!
Освободили от сетей с нашитой командой матросика Кеши Анисимова травой нашу большую шлюпку, и стали гонять ее челноком к «Виксбургу». Ну да, умный квартирмейстр попался. Переприказал типа, красавчег!
Короч, туда и обратно шнырять. Движуху создавать. Туда, как у Сабатини, набитую сидячими матросиками, оттуда — тож полную, но ток уже пластом лежачими на дне. Типа, пустую. Создали для всех видимость эвакуации.
Амеры, канеш, сначала на это шоу повыскакивали. Даж улюлюкать попробовали. Но Маршаль быстро просек и подыграл. Красавчик, отрабатывая будущие капиталы, даже древнюю фотокамеру приволок, селфи для журналюг наделал! Ну и имитацию суеты для джаппов, походу, устроил.
Сука, и чо я не допёрла и себе камеру надыбать? Как теперь в историю входить?
Но вот, сука, вот чо с людьми правильная мотивация творит, а? Чудо просто! Страх и… страх! Вот на чо способен человек, который наконец-то допёр — у него нет другого выхода! Сразу и бабки ляжки жмут и инициатива из всех щелей прет!
Почти до назначенного мной часа Х так и мотались. А я, матерясь, заряд под первую мачту крепила. Хотела под третью, но ее уж, когда не знаю, подрезало. Короткая, сука!
Левицкий, как не пыжился, рассчитать взрыв нихрена не смог. Ток пальцы гнул! А когда короб пироксилина из распотрошенного снаряда мне под ноги уронил я чуть зарастание очка не заработала. Так сжало. День назад бы так в метро — задроту точно шаловливые пальчики б в труху перетерло!
Выгнала Левицкого нах. Ой, эт по немецки, ма. Не матерюсь я! Почти…
Минный, сука, офицер! Пришлось в качестве грубой физической силы дергать опять Степанова и мудрить. А дядьке отдохнуть надо, ему со мной ночью ещё потеть и потеть! Опешил, но промолчал. И таскать начал. Молча! Умничка, исправляется!
А Левицкого сопли надувать и пустые бочки вязать на верхнюю площадку мачты загнала. Вместе с матросами. А то, сука, утонет мне ещё. Мачта, не Левицкий, ему не грозит…
В 16.00, привлекая внимание всей бухты, самолично дала сирену. Ну и Бойсман красиво сыграл — как дым повалил, выскочил с матросиками и на лодчонке к амеру рванул. Право, как в жопу ужаленый! Даж я, кося одним глазом на молящуюся Изьку, а вторым в окошко из своей рубочной, поверила. «Рванет, сука! Точно рванет»!
Потом молится пришлось и мне. Чтоб препод на лекции по взрывному ничо не напутал, чтоб я не ошиблась, формируя фокус этого долбаного направленного взрыва, чтоб Степанов незаметно убежать от мачты успел, и чтоб селитра Левицкого не ебн… ну чтоб разом не рванула! А то почти полсотни килограмм над моей головой ахнут. И пипец! Отделяет меня от этого счастья всего-то тонкий, в мизинчик, железный листик. Типа броня. После засады с бронеокощком специально выяснила всё у Степанова с Арой. Даже пощупала. Туго у нас с броней. Вот как тут не играть у девочки попе, а?..
Справились. Не рванула. Задымила. И лист выдержал. Правда, голову в несуществующие трусы так и подмывало втянуть. Сильно… По самые теперь существующие причиндалы… Отпустило уже в дыму, после того как вторым взрывом мачту окончательно срубило и пушка бахнула.
Но и тут сюрпрайз! В жопу как раскаленный лом сунули. Аж фуражка на прорезавшемся ирокезе дыбом встала! Орала, сука. Ну почему с жопой-то эта железяка бесполезная породнилась?
Ара вообще скакал козлом. Бедненький. Меня краем зацепило. Хвост-то у него из жопы рос. Эт чо б было, если и второй, передний, тогда ему вырвала…
Бирилев красава, хоть и посерел от моего вопля, но почти вслепую, по одним еле видимым буйкам, всунул нашего покоцанного «Корейчика» между амером и берегом. Тож самолично. Отодвинутый рулевой ток за спиной терся.
Ссала — на мель сядем. Пузом скребли, но пронесло. По краешку отмели пролезли! Ну и боцман не сплоховал. Пока пелена дыма ещё скрывала нас в полной тишине умудрился в сети всю лодку укутать. Даже оставшуюся мачту. При этом ни разу на косоруких матросов не матюкнувшись! Железный дядька!
Когда дым рассеялся, амер просто казался чуть ближе к берегу. Ну а мы, мы просто стали большим поросшим травой камнем прикрытым от любопытных глаз «Талбота» ещё и конфискованной джонкой.
Владелец кореец, попавший на мой «Кореец», ток шкнил и глаза щурил пока сотню баксов за его гнилое корыто не сунула. Сначала хотела сэкономить, ну и ещё подрезания моей шлюпки этому корыту припомнить, в холодную к доку засунуть, пусть остынет, осознает на кого пасть разевал.