Юлька в стране Витасофии (сборник)
Шрифт:
— Зачем тебе? — отвернувшись от плиты, улыбнулась мама, думая, что сама хотела бы узнать ответ на этот вопрос. — Для меня и папы главный в семье — ты.
— Нет, я маленький! — замотал головой сын. — Нехорошо обманывать.
— Тогда, наверное, папа — вздохнула мама. — Особенно когда деньги приносит. Тебе-то это зачем?
— Поговорить надо.
— Ну, со мной поговори.
— Нет, только с главным. Я слышал сегодня в садике, как наша воспитательница Анна Андреевна другой воспитательнице объясняла: «Если хочешь чего-то добиться —
— Что у тебя такое серьезное? — разлив суп по тарелкам, мама поставила их перед собой и Денисом. — А вдруг я смогу помочь?!
— Нет, подождем папу! — нахмурившись, решил Дениска.
Папа пришел, когда Дениска досматривал по телевизору вечернюю сказку.
— Между прочим, у сына к тебе серьезный разговор — сообщила мама, ставя на стол ужин.
— Что-нибудь в детском садике? — встревожился папа.
— Не знаю, — пожала плечами мама. — Со мной Дениска откровенничать не захотел, потому что я в семье не главная.
— А кто тогда главный? — удивился папа.
— Я тут с народом посоветовалась и решила, что главный — ты, — объявила мама. — Кушай, потом с Дениской посекретничаешь.
Поужинав, папа, с грустью посмотрев в сторону телевизора, где диктор объявил о начале футбольного матча, отправился в детскую; за ним, притворяясь человеком-невидимкой, бесшумным шпионским шагом последовала мама.
— Рассказывай, что у тебя? — поцеловав Дениску, попросил папа.
— Помнишь: у меня через неделю день рождения? — выдержав паузу, торжественно спросил сын.
— Ты об этом! — облегченно вздохнул папа. — Конечно, помню. Я и мама уже и подарки тебе придумали.
— Опять какой-нибудь автомобиль или железную дорогу? — скривился Дениска.
— Не совсем, но почти, — растерялся папа. — А чем тебе такие подарки не нравятся?
— Они неправильные, от них только я радуюсь, — убежденно произнес сын. — А нужно, чтобы подарок для всех был.
— Для всех? — озадаченно переспросил папа. — Хорошо, я с мамой посоветуюсь.
— Не надо советоваться, — великодушно махнул рукой сын. — Я все придумал: вы подарите мне новое имя.
— А чем тебе нынешнее не нравится? — вмешалась мама, вспомним, что выбором имени занималась она. — Так звали греческого бога Дионисия, очень популярного, между прочим.
— Конечно, все-таки бог вина, — гордясь своими познаниями, мечтательно произнес папа, прислушиваясь к голосу телевизионного диктора.
— Не только, — бросив на папу сердитый взгляд, уточнила мама. — Дионисий еще и радости покровительствовал. Ты послушай, как звучит: Денис! Правда, красиво?!
— Наверное, — задумался сын и вздохнул — То, которое вы мне подарите, все равно лучше.
— Ладно! — переглянувшись с мамой, согласился папа. — Будем тебя называть другим именем. Наверное, Колей или Сашей, как твоих друзей?
— Нет! — отмахнулся Дениска. — Зовите меня теперь «Гарри Потер».
ИНДЕЙКА
Серьезных
— Мурочка! — на всякий случай спросила Тоня. — Ты как к индейкам относишься?
Мурка презрительно дернула хвостом, давая понять, что к индейкам она относится еще хуже, чем к индейцам, о томагавках которых так страшно рассказывал любитель ковбойских фильмов сосед Ваня.
— Умница! — обрадовалась Тоня и, подойдя к двери, ведущую из кухни в гостиную, прислушалась.
— Не ребенок, а наказание! — жаловалась мама подруге Люде. — Я вчера устала так, что к ночи еле ноги передвигала. Да еще Настька на свидание сбежала — в полночь вернулась, до сих пор спит! — пришлось посуду вместо нее мыть. Уложила Тоньку в постель, забралась под одеяло на соседнюю кровать — и мгновенно уснула. И чудится сквозь сон Тонькин голос:
«Мамочка, ты спишь?». Затем громче: «Мамочка, ты спишь?». Потом за ночную рубашку меня дергает: «Ты спишь, мамочка?» Просыпаюсь, говорю:
«Уже нет!». И слышу счастливое: «Спокойной ночи, мамочка!».
— Точно, как моя Ленка! — восклицает подруга Люда. — Воскресенье, решила подольше поспать, но где там: на рассвете толкает меня в бок:
«Вставай!». «Зачем?» — удивляюсь. «Будем делать зарядку и обливать холодной водой соседей». Представляешь?!
— А недавно Тонька читает «Доктора Айболита» Чуковского и спрашивает: «Если у Тянитолкая головы с обеих сторон, то как он писает?» — вспомнила мама. — Я, кстати, так ничего и не придумала.
— Нужно у Ленки спросить, у нее фантазии достаточно, — решает подруга Люда. — Захожу вчера в детскую: сидит и плачет. «Что случилось?» — заволновалась. А она: «Когда ты и папа умрете от старости, кто меня в детский сад водить будет?».
Догадавшись, что ябедничанье мам на дочек может длиться бесконечно, Тоня, взяв с Мурки клятву о том, что та не оставит индейку без охраны, выскочила в гостиную:
— Мамочка, а почему Настя до сих пор спит?! Столько дел, а она…
Хочешь, я ее разбужу?
— Не знаю, — заколебалась мама, спрашивая взглядом совет у подруги. — Будет сонная по дому бродить..
Мамины колебания прервал донесшийся со стороны кухни шум: что-то упало и не разбилось.
— Ой! — воскликнула мама и ринулась на кухню.
Индейка исчезла — так же, как и кошка.
— Инопланетяне! — ахнула Тоня. — Ваня говорил, что видел летающую тарелку.
Представив улепетывающих с индейкой на плечах зелененьких человечков, подруга Люда фыркнула, тогда как далекая от науки мама, галопируя, проскакала через кухню на улицу, где и обнаружила волокущую добычу воровку.