Юмористическая история династии Романовых
Шрифт:
– Ты у меня оказывается не только отважный рыцарь и храбрец, а еще и великий полководческий гений! Пойдем, Васенька, в спальню, и я награжу тебя за ратную доблесть!
Однако у турок и татар был прямо противоположный взгляд на полководческий талант Голицына. После его "победы" они совершенно обнаглели и многократно увеличили набеги на Россию.
Тогда Софья, снова развнерничавшись, объявила второй поход на Крым (1689 год), который оказался почти копией первого. На этот раз в нем приняло участие уже сто пятьдесят тысяч солдат (почти вся армия России),
– Без ложной скромности скажу, любимая Софочка, что я – самый выдающийся полководец всех времен и народов! – гордо объявил Голицын, вернувшись в Москву. – В самом деле, кто из людей, называющих себя военноначальниками, смог бы совершить опаснейший длительный военный поход, при этом не потерпеть ни одного поражения и полностью сохранить всю армию до последнего солдата!
– Ты и в самом деле лучший воин, каких только можно себе представить! – обняла его Софья. – Мне особенно нравится, что даже объявляя войну, мы никого не убиваем! Ведь убийство – это страшный грех, а я просто лечу свои больные нервы!
– Теперь я имею полное право написать на своем фамильном гербе: храбрость, храбрость и еще раз храбрость! – лихо ударил себя в грудь Голицын. – А свои воспоминания я назову: "Великие походы князя Голицына или в чем ошибались Цезарь и Македонский. Стратегия и тактика победоносной войны".
Пока Голицын занимался походами, а Софья лечила расстроенные нервы, выросли малолетние цари, Иван и Петр.
Так старшему царю, Ивану, во – время регентства Софьи последовательно исполнилось шестнадцать, восемнадцать и даже двадцать один год, т.е. по всем законам любой страны, он достиг совершеннолетия, однако, увы, совершеннолетним его так никто и не признал.
Покров над этой тайной приоткрывает переписка французского посла, в которой он в частности пишет: «Я в течение многих месяцев не мог добиться аудиенции с царем Иваном пятым. Иногда мне назначали время, но когда я являлся в Кремль точно к назначенному часу, мне приходилось часами ожидать выхода царя, но он так и не появлялся. Наконец, мне повезло, и я все-таки имел счастье лицезреть монарха. Это был очень болезненный молодой человек, который едва шел, сильно шатаясь, возможно, от опьянения. Я сразу после приветствия поспешил изложить краткий обзор геополитической ситуации в мире и предложил ряд мер по экономическому и политическому сотрудничеству наших стран. Неожиданно царь плюнул мне в глаз. Я застыл в крайнем изумлении, а Иван плюнул мне еще в нос и, смеясь, поплелся вдогонку за мухой. Когда царь удалился, присутствующий тут же патриарх Иоаким заметил, что это обычное дело с царем, и мне еще крупно повезло, что он не покусал меня".
Обычный день Ивана проходил так: утренняя молитва, потребление горячительных напитков, наблюдение за мухами до позднего вечера, снова молитва и опять потребление горячительных
Однако по ночам этот созерцатель мух вел себя куда активнее. Его жена родила аж пятерых девчонок, из которых одна, Анна, стала впоследствии императрицей, причем, не в пример отца, довольно жесткой и хитрой (об этом речь впереди).
Младший царь, Петр первый, оправившись от первого испуга, вызванного подавлением заговора Нарышкиных, с каждым днем становился все наглей, развязней и хамливей по отношению к старшей сестре.
В шестнадцать лет он уже ни во что не ставил регентшу, постоянно дерзил и оскорблял ее. Все закончилось тем, что он решил выгнать Софью из Кремля и заточить в монастырь (1689 год). О том, как это происходило, поговорим в следующий главе, посвященной Петру первому. Здесь лишь заметим, что, князь Голицын, несмотря на всю свою отчаянную храбрость и полководческий гений, палец о палец не ударил, чтобы ее спасти. Когда посланные ею люди передали ему просьбу о помощи, Голицын только удивленно пожал плечами:
– Вы меня, наверное, с кем-то путаете! Я с Софьей Алексеевной едва знаком и сам поражуюсь, что нас называют любовниками. Впрочем, вы это ей не говорите, а передайте лучше, что не застали меня дома. Скажите, я уехал в поместье собирать огурцы!
Что касается, старшего царя Ивана, то конфликт между Софьей и Петром, не вызвал у него никакого интереса. Кроме мух и алкоголя, он мало, чем интересовался и поэтому находился в прекрасных отношениях со всеми.
– Батюшка, царь! Погляди, что под твоим боком творится! – наседали на него придворные.
– И че я там не видел? – недовольно отвлекался Иван от разглядывания летающей мухи.
– Петрушка без твоего на то царского веления Софью сверг и всеми нами командует. Очнись, так недолго и царство потерять.
– И че такого? – широко улыбался Иван. – Я люблю смотреть на мух, слушать их приятное жужжание, смотреть как они летают и очень забавно передвигаются на маленьких мохнатых лапках! А вы мне про какое-то царствование. Смешно, господа!
В 1696 году русские люди очень удивились, когда им объявили о смерти "старшего царя" Ивана, которого они давно считали пропавшим без вести. С этого года начинается единоличное правление Петра первого, о котором поговорим в следующей главе.
Глава 6. Петр первый (1682-1725). Бомбы, пьянство и наука
В 1672 году в семье известного нам Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной родился Петр первый.
– Зачем он мне нужен? – поморщился Алексей Михайлович, узнав о рождении очередного ребенка. – Сын Федор будет править после меня. Ну а коли с ним, не приведи господь, какая хворь приключится, на подхвате всегда второй сынок, Ванюша. А куда девать этого Петра ума не приложу. Служить он не может, т.к. не царское это дело. Править и без него есть кому. Впрочем, авось он скоро загнется, как ранее скопытились мои сыны: Дмитрий, Алексей и Симеон.
Конец ознакомительного фрагмента.