Юнга с "Чектурана"

Солдатова Наталья

– Капитан на мостике.

Белая униформа старших офицеров – китель с оранжевыми вставками на груди и рукавах – была насмешкой над вкусовыми пристрастиями старпома. Ларри Чача всегда носил только чёрное. Сам Ларри был невысокого роста, коренастый, желтокожий. Из-под иссиня-чёрной чёлки холодно и контрастно смотрели раскосые светлые, почти прозрачные глаза. Даже его собственная чёрная бесформенная хламида казалась снятой с чужого плеча. А уж напяленный поверх всего этого белый китель… Но униформа полагалась по уставу КосмТоргФедерации и шла вместе с судном, а если уж решили изображать добропорядочных торговцев, то марку приходилось держать. По крайней мере,

во время вахт и официальных встреч. Сам Синий не выносил казёнщину ни в каком виде и эти правила игнорировал, охотно предоставляя старшему помощнику быть официальным лицом «Чектурана». Там, где требовалось лицо самого Амега, на униформу, как правило, всем было накласть.

– Почему мне каждый раз кажется, что ты пристрелил настоящего старпома и натянул чужую робу? – с усмешкой поприветствовал он помощника.

Чача прищурил и без того узкие глаза, чуть пожал плечами, ответил уклончиво:

– Так шкура одна – не перелиняешь.

Не то просто ответил, не то на что-то намекнул.

И ведь не поспоришь.

– Что зубастые? Не наглеют? – поинтересовался Амега, как иные спрашивают о погоде или популярном сериале.

Оксана без запроса вывела капитану видеоизображение ремонтного дока, где крохотными светящимися точками сновали дроны и роботы-ремонтники. Чача снова пожал плечами:

– Вархава говорил, пытались вторую платформу отжать, – голос старпома звучал равнодушно. – И два слоя напыления сделать вместо трёх по договору. Но он пресёк.

Амега удовлетворённо кивнул. Вечное противостояние портовых и судовых техников кажется корнями уходило доисторический период, когда примитивные цивилизации ещё долбили бревна и меняли зубы на бусы. Заключалось оно в неписанном правиле «обхитри другого» и сильно зависело от опыта и уровня разгильдяйства портовых и судовых работяг. Так уж испокон веков заведено, что в портах и доках не бывает бесхозного имущества. Ни один портовый техник не пройдет мимо «забытого» инструмента, «заплутавшего» в лабиринтах космопорта дрона или удобного – сам в руку проситься – лазерного резака, хозяин которого так некстати отвернулся. Нет, если хозяин вовремя спохватиться – вещь возвращается без звука, с дружелюбными пожеланиями присматривать за своим добром, «а то ведь сам знаешь, как оно бывает», а вот если не спохватиться – то и хрен с ним, с придурком, такому идиоту и в космосе делать нечего. У иных нерасторопных или просто невезучих космолетчиков, не успевших обзавестись хотя бы охранным дроном, в отдалённых портах бывало подчистую свинчивали все наружное оборудование сами ремонтные бригады, чтоб потом втридорога вернуть хозяину его же собственные девайсы. Полиция космопорта прекрасно знала о неписаных правилах и занималась подобными делами крайне неохотно, а кое-где и вообще была в доле. Размах портового воровства зависел от уровня космопорта и степени удалённости от столичных центров, но присутствовал везде и всегда.

– Воду и кислород я решил брать на Эшете, там дешевле,– отчитался Чача. – Запас провизии мы пополнили. По пути на Марсе заберём гравикомпенсаторы для маневровых, те, что заказывали у Равеля. Трассу Гриман рассчитал – по времени даже с запасом получилось.

Амега бросил взгляд на алые цифры обратного отсчёта до основного рейса и кивнул. Приятно видеть, как созданный тобою механизм, работает без сучка без задоринки.

– И ещё, – Чача чуть замялся. – Сиеста. Ребята спрашивали, можно ли провести её на Марсе. На Земле же ты запретил.

Одним и достоинств и недостатков «Чектурана» была полная

несменяемость экипажа. Обычные транспортные компании таких забот не знали. Космолётчики приходили туда по контракту, отрабатывали три-шесть месяцев по судовому времени и возвращались домой. Состав экипажей постоянно менялся. Амега себе такой роскоши позволить не мог. Все кто устраивался на борт, знали, что отпусков не будет. Но копившееся напряжение требовало выхода – и космолётчики оккупировали каждый порт, где проходила стоянка, а раз в году непременно закатывали общекомандный праздник – Сиесту. Пропущенная Сиеста считалась плохим знаком. На судне прошёл как раз год, и космолётчики начинали уже нервничать.

С другой стороны, экипаж «Самодержца» повязали на Земле как раз вовремя Сиесты, а таких дурных совпадений ещё поискать…

– Хорошо, пусть Сиеста будет на Марсе. А на Эшете пополним запасы. И заодно и пацана выгрузим.

– Так мне его как груз оформлять? – Чача исподлобья покосился на Амега и заметил без тени улыбки: – Боюсь, таможня не пропустит, капитан.

– Нет, как биооборудование, – предельно серьёзно ответил Синий, оборачиваясь и глядя помощнику в глаза. Ларри тут же отвёл взгляд и сделал вид, что читает информацию с вирт-окна.

– Мы не можем оформить мальчишку как пассажира, – пояснил он. – У нас ролкер, а не…

– Да ну? А мне только что показалось, что у нас передвижной клуб весёлых и находчивых.

На этот раз Чача счёл нужным промолчать.

– Возьми всё, что надо из его личного дела, – Амега подгрузил нужный файл. – И оформи так, чтоб нас не только из порта выпустили, но и потом впустили обратно. Надеюсь, не слишком сложная для тебя задача? У тебя же, как я помню, образование высшее, а не только начальное цирковое?

Если у старпома и были личные соображения на этот счёт, он их оставил при себе.

Глава 5 Привет от Калеченого

Чезман провёл Джекканти по двум этажам жилого «бублика», подробно и обстоятельно разъясняя, что и где находится.

Первой, конечно, стала кают-компания: небольшое, но уютное помещение в привычной серо-зелёной гамме. Мягкий гарнитур – диван и два кресла, интерактивный стол на восемь человек, кофейный автомат, холодильник с прозрачной стенкой. Пространство кают-компании зрительно расширялось за счёт большого овального иллюминатора под потолком. Стены украшало странное вьющееся растение с крупными мясистыми листьями молочного цвета.

– Иллюминатор, конечно, ненастоящий, – развеял очарование Чезман. – Но картинка вполне себе. Оксана выводит изображение с внешних камер наблюдения. Правда, с небольшой задержкой в пять минут, но мы пока не заметили разницы.

Он тихо рассмеялся, а Джекканти спросил:

– А настоящие иллюминаторы здесь есть?

Совершенно замкнутое пространство было непривычным, нагоняло тоску. Боцман неопределённо махнул рукой в сторону:

– Есть, но это уже там, где шлюзы.

– А здесь почему нет?

– А куда их выводить, иллюминаторы-то? Почитай, в самой серёдке судна сидим. Видел его голограмму у капитана? Так вот диаметр нашего ролкера пятьсот четыре метра. Если навскидку, так отсюда до ворот шлюза метров двести по прямой. А если по лестнице – так ещё дольше… А это фацелия. – Чезман с любовью потрогал один из толстых белесых листьев растения. – Поглощает пыль, радиацию, вырабатывает кислород. Чувствуешь, какой здесь особенный воздух? Это все она! Я её вот таким росточком привёз – и гляди, как разрослась. Нравится ей у нас.