Юный техник, 2004 № 10
Шрифт:
Полковник Вартон не разделял их радости. Он помнил, что такое война. В 2716-м, новобранцем, он участвовал в сражениях последней галактической войны между Землей и Дермираном. С тех пор, уже почти сто лет, в Галактике царил мир. А так как самому старшему из тех, кто служил под его началом, не исполнилось и девяноста, никто из них не представлял, что такое настоящая война. Звездолеты, корпуса которых лопались в открытом космосе, как воздушные шарики, континенты, стертые в пыль, целое поколение молодых мужчин, так и оставшихся молодыми.
Сто лет назад ни один инопланетный корабль не решился бы здесь на посадку. А кто осмелился бы дать подобный ответ на ультиматум офицера Земли?
Ситуацию усложняло и то, что ответственность за все целиком ложилась на него. Гиперграмма могла дойти до Земли лишь за месяц. Столько же времени понадобилось бы для получения ответа. За такой срок территориальная неприкосновенность земного сектора может быть нарушена добрый десяток раз. Поэтому он должен принять решение. Если нарушители будут упорствовать, ему остается либо уничтожить инопланетный звездолет и таким образом начать войну, либо разрешить ему остаться, тем самым пригласив всю Галактику безнаказанно нарушать земные границы. Не слишком приятный выбор.
Пока Вартон наблюдал, как мирный лагерь превращается в боевую крепость, к нему подошел Брикенридж.
— Сэр, я готов пойти к звездолету с Халивану. Мне кажется, я лучше других справлюсь с этой миссией.
— Не возражаю, капитан. Прикажите Смитсону подготовить вездеход и отправляйтесь. Повторите им наш ультиматум. Постарайтесь, чтобы до них дошло, что суть нашей службы здесь именно в том, чтобы уничтожать инопланетные звездолеты, оказавшиеся на Барлетте-5 без соответствующего разрешения.
Четыре часа спустя Звездолет с Халивану по-прежнему стоял на плато. Вернувшийся Брикенридж сразу же направился в кабинет полковника Вартона.
— Ну что? — спросил тот.
Брикенридж широко улыбнулся.
— Все в порядке, сэр. Они улетят на следующей неделе, как только закончат свои наблюдения.
Вартон так и сел от неожиданности.
— Что ты сказал?
— Я счел возможным разрешить им остаться, сэр.
— Брикенридж, ты в своем уме? — спросил Вартон. — Как ты смеешь нести такую чушь?! Тебя послали передать ультиматум, и ничего больше. Мне нужен их ответ.
— Вы сами сказали, что лучше разрешить им остаться, чем начинать новую войну, сэр.
— Я?! — проревел Вартон. — Когда?
— Непосредственно перед моим отъездом, — удивленно ответил Брикенридж.
Вздохнув, Вартон нажал кнопку, вызвал дежурного, чтобы отвести Брикенриджа в изолятор.
Оставшись один, Вартон обхватил голову руками. Он не давал Брикенриджу никаких инструкций насчет ведения переговоров. Однако лингвист клялся, что получил их. Что заставило сорваться такого испытанного военнослужащего, как Брикенридж?
Вартон печально вздохнул. Чего только не рассказывали о Халивану! Эти странные истории об их еще более странных парапсихических способностях… Но Брикенридж сам назвал все эти слухи вздором. И Вартон придерживался того же мнения. В свое время он слышал о множестве чудес, которые на поверку оказывались пустыми россказнями. Богатое воображение некоторых космонавтов нередко наделяло представителей малоизвестных цивилизаций сверхъестественными силами, но со временем все становилось на свои места.
Вартон вновь нажал на кнопку.
— Лейтенанта Кросли ко мне, — приказал он появившемуся дежурному.
Пять минут спустя лейтенант вошел в кабинет. Уже наступили сумерки. Лицо Кросли было бледнее обычного и выражало тревогу. Недавний выпускник академии, он едва разменял третий десяток.
— У нас осложнения, лейтенант, — сказал Вартон. — Сегодня днем я послал Брикенриджа к инопланетному звездолету, чтобы передать наш ультиматум. Вместо этого он разрешил им остаться до завершения их экспериментов. А теперь заявляет, что действовал согласно моим инструкциям.
— А я удивился, почему его заперли в изоляторе.
— Теперь тебе известно, в чем дело. Я не притворяюсь, будто пониманию, отчего он свихнулся, но знаю, что мы должны послать к звездолету с Халивану другого парламентера, чтобы отменить разрешение Брикенриджа и сказать, что они должны незамедлительно покинуть Барлеи-5.
— Разумеется, сэр.
— Я хочу, чтобы туда поехал ты, Кросли. Возьми с собой еще кого-нибудь и позаботься, чтобы вы оба вошли в звездолет. Скажи им, что ты облечен всей полнотой власти и, если они не улетят до рассвета, нам придется их ликвидировать.
Кросли побледнел еще больше, но решительно ответил:
— Сейчас же выезжаю, сэр.
— И никаких переговоров, лейтенант! Это ясно?
— Да, сэр.
Медленно тянулись часы. Прозвучал сигнал отбоя, но Вартон не ложился, меряя кабинет тяжелыми шагами. Звездный свет, достаточно яркий в безлунной темноте, сочился в окна. Сжав кулаки, Вартон вглядывался в ночь. Он жалел Брикенриджа. Результаты психоанализа ничего не дали: Брикенридж твердо верил в то, что получил указание вступить в переговоры. Шизофрения, признал врач. Но ведь шизофрения не возникает внезапно. Она заявляет о себе нарастающей неадекватностью поведения!..
Оставалось предположить, что внезапная болезнь Брикенриджа — следствие его контакта с инопланетянами, однако Брикенридж утверждал, что с ним ничего не делали, а данные обследования исключали прием наркотиков или гипноз.
Вартон вгляделся в свое отражение в стекле. Вдали показались яркие огни. Послышался рев двигателя.
Кросли возвращался. Вартон выскочил навстречу. Кросли и его водитель, Родригес, вылезли из кабины. Увидев Вартона, они отдали честь. Вартон приветствовал их обоих.