Юный техник, 2008 № 06
Шрифт:
* * *
Неделя прошла быстро. Даже не прошла, а пролетела. К экзамену почти никто из учеников не готовился. Большинство надеялись на последнюю версию «Мориарти», а некоторые вообще ни на что не надеялись, Петр Синицын выучил шесть вопросов из ста двадцати, а Элли… Она тоже была готова.
Экзамен длился два часа. Ученики, опустив руки на колени или сложив их на парте, сидели каждый на своем месте, огороженном защитным экраном от остальных, чтобы не отвлекаться.
Герхард Викторович прохаживался по аудитории, поглядывая на школьников. Изредка он останавливался и объявлял:
—
Эх, а ведь когда-то линзы с ответами пользовались огромным спросом! Надеваешь будто бы обычные контактные линзы на глаза — и видишь «дисплей», по которому мысленно выбираешь и читаешь любой текст.
— Изусов Владимир, вы тоже свободны. Программа «Шпора» очень хорошо ловится «Шерлоком Холмсом», такие вещи в вашем возрасте нужно знать.
Программа «Шпора» взламывала всю экзаменационную систему: меняла экзаменационный вопрос на заранее подготовленный, согласуя это на официальном уровне.
— Жак Екатерина! Раздвоение кода тоже не ново. Я же объяснял всем, что новое — это хорошо забытое старое. Наши программы проверки все помнят и сканируют. Школьников, воспользовавшихся последней версией «Мориарти», я тоже жду на пересдаче. Это Еременко, Карташян, Шибаева, Бердичевский, Мицкевич, Лунева…
Эх, а как все было бы здорово! Программа подстраивается под тебя и передает от твоего лица все нужные сведения… Но нет, не прошло.
— Экзамен окончен, — громко объявил Герхард Викторович.
Он встал за кафедру и начал анализировать результаты.
— Итак. Семнадцать учеников пойманы на списывании, из оставшихся девяти трое экзамен не сдали, трое получили «удовлетворительно», двое — «хорошо» и один — «отлично». Поздравляю Эллину Быстрову, не ожидал от вас такого высокого результата. Вам это зачтется. Синицын и Котрецкая — «хорошо»… Все свободны.
Элли выбежала из школы первой, чтобы избавить себя от вопросов одноклассников. Желтяка ждал ее недалеко от разрушенного в 2139 году метрополитена.
— Сдала, сдала! — еще издали радостно закричала Элли и, очутившись возле робота, вытянула из карманов сложенные гармошкой шпаргалки из самой обыкновенной бумаги. — Никто не видел, я просто в кармане отсчитала свой вопрос, достала, положила на парту — и читала, ха-ха!
— Я же говорил!
— Ладно, дорогой мой Желтяка, побегу домой, а завтра утром тебя навещу. Пока!
— Пока, пока, — добродушно попрощался робот.
Когда Элли уже скрылась из виду, на тропинке появился высокий человек в костюме.
— Здравствуйте, Арсений Всеволодович, — произнес он и протянул Желтяке руку.
— Привет, внучек, — протянул свою руку робот. — Сколько раз говорил, называй меня Желтякой.
— Не могу так обращаться к своему родному прапрапрапра…дедушке, извините.
— Мне нравится это имя.
— Что за сцена сейчас произошла? Вы как-то помогли Элли с историей?
— Естественно, помог. У нее ж глаза зеленые! В нашем роду зеленые глаза только у меня, у вашей прапрапра…бабушки и у Элли! Как же не помочь девочке с такими глазами!
— Так все же?
— Ну… — Робот поднял вверх свои зеленые глаза. — Это наша тайна.
— Ой, что стар, что млад… А еще главный советник президента Академии наук… Не надумали обратно к нам в Центр?
— Нет, внучек, мне здесь хорошо. Деревья, бабочки, травка… А связь мы с тобой и так держим. Если что — всегда обращайся.
— Да, да, помню, — засмеялся папа Элли. — Я дочке так и говорю: «Спроси у робота — он все знает!»
< image l:href="#" />Художник Ю. САРАФАНОВ
ПАТЕНТНОЕ БЮРО
В этом номере мы расскажем об очень теплом доме А.Смирноваиз Новокузнецка, о проекте самолета-аэростата Виталия Филипповаиз села Бичура Республики Бурятия и о «бессетевой» настольной лампе Николая Кузнецоваиз Владимира.
У НАС БОГАТЕЙШАЯ СТРАНА…
… всего много, но климат таков, что расход энергии на отопление самый большой в мире.
В прошлом люди расходовали дров гораздо меньше, а способ отопления у них был в теплотехническом отношении более совершенным. Отапливались «по-черному». Очаг находился внутри дома, и все его тепло попадало в помещение, а дым выходил через отверстие в потолке.
Почти все тепло очага шло на нагревание воздуха в помещении, но в воздух попадали и все вредные вещества, образующиеся при сгорании, и выгорал кислород. Крайняя вредность такого отопления для человека была очевидна еще в древние времена. Однако замена ее системой, при которой воздух в помещении оставался бы столь же чистым, как и на улице, требовала непомерно больших затрат.
Впервые это удалось сделать в древнеримских банях для богатых людей, которые с расходами не считались. Вот как эти бани отапливались.
В подвале здания, похожего на дворец, размещался очаг, а его дым, проходя через систему ходов, подогревал полы и стены, а затем через отверстие в крыше уходил наружу. Расход топлива римлян не беспокоил, главное, воздух в помещении был чист и свеж.
Некоторые историки полагают, что эта схема послужила прототипом для создания комнатных печей. Печи оставляли воздух в комнате совершенно чистым, но по сравнению с отоплением по-черному расход топлива резко возрастал. Однако с этим люди охотно примирились.