Шрифт:
Я стал думать, что же делать с «Городком». Зрители любили нашу передачу. Значит, пусть живет дальше, но в новом облике. Главное во всем этом был мой месседж Олейникову – туда, наверх, о котором никто посторонний не должен был догадаться.
–Юрий Николаевич, поговорим в необычном для «Коллекции Каравана историй» формате интервью – по скайпу? – Главное, что интервью не для Кунсткамеры… – Напрашивался вопрос о том, как вы проводите время в «вынужденном отпуске», но поскольку на «Ютубе» появились ролики «Стоянов в изоляции», делаю вывод, что активно работаете. – Да. Это актерские ролики, которые я снимаю каждый день без выходных, что помогает мне не сойти с ума, не выпасть из профессиональной формы. Оператор – жена. Хронометраж не дольше минуты-полутора. Дома есть четыре осветительных прибора, специальные панели для съемок, в общем, я отлично укомплектован. Как это все появилось? У меня небольшая дача в Подмосковье, участок четырнадцать соток. Я обошел свои владения, осмотрел каждый закуток, прикинул количество локаций. Мастерская, сторожка, подвал, бойлерная, комнаты… Вполне хватает, чтобы снимать персонажей в разной обстановке. На чердаке нашел целлофановый пакет с двенадцатью париками, оставшимися от «Городка». Вышлю вам несколько роликов – оцените. Хуже нет, чем рассказывать, что хотел всем этим сказать, когда намерений больше, чем реализации. Но если кратко, то «Стоянов в изоляции» о том,
– Сюжет о гречке будет? – Разумеется. Приоткрою секрет: это будет история из 2042 года. – На канале «Россия 1» показывают еще одно ваше шоу – «100ЯНОВ». Верно, что идея родилась семь лет назад и за все это время вышло всего пять выпусков? – Не совсем. История появления этой программы непростая, но давайте по по рядку. «Городок» закрылся в 2012-м, когда не стало моего партнера Ильи Олейникова. Год ушел на то, чтобы мне прийти в себя и решить, как жить дальше: прощаться ли с этим жанром, искать в нем новые пути или нет. Было сразу понятно, что в прежнем формате, когда в кадре два главных героя, программа не останется, нужно что-то другое. Даже если мне предложили бы вдруг сотрудничать с Де Ниро или Николсоном, отказался бы. Привожу эти имена, чтобы вы правильно поняли мою мысль. Дуэт не рассматривался ни при каком варианте. Во-первых, по моральным соображениям, а вовторых, потому что мы с Ильей были гениальной парой. Подчеркну: не гениальными артистами, а именно парой – Олейников и Стоянов. Это не повторяется. Илья – светлая голова, умный пробивной мужик. Искренний, добрый, немногословный, умеющий просчитывать ходы. А я – раздолбай. И за почти двадцать лет существования нашего тандема привык к тому, что рядом есть Илья, умеющий то, чего не умею я. При этом, чего греха таить, внутри нашей пары я любил доминировать, полностью брал на себя организацию съемочного процесса. Отвечал за, скажем так, творческую часть. Мы здорово дополняли друг друга. – Удивительно, что вам, таким разным, удалось не переругаться вдрызг, как это часто случается в творческих дуэтах. – Однажды я участвовал в игре «Что? Где? Когда?» – артисты против кого-то. Знатоки делились с нами технологиями поиска ответов на вопросы. Мне запомнилась одна интересная штука: во время обсуждения разных версий категорически нельзя произносить «нет». У этого слова останавливающий эффект. Скажи «Нет!», и все – мысль, пусть даже абсурдная, исчезнет. Фантазия людей не терпит остановок и категоричности. Из бреда рождаются действительно правильные версии. Поэтому и я никогда не говорил Илье «нет», даже если был совершенно не согласен с его идеями. И он тоже не обрубал мой креатив категоричным «нет». В первый год после смерти партнера, пока идея нового формата зрела в голове, меня подхватило кино – одно предложение, другое… Все как-то само по себе происходило. Честно скажу: участвовал за эти годы в разных историях. Были сериалы и хорошие, и не очень. – Не в ваших правилах отказываться, если сценарий не по душе? – Ну послушайте: когда рабочий делает на станке деталь, он же не размышляет – с ее помощью будут откачивать говно или эта болванка часть космической ракеты. Надо было на что-то жить, вот я и снимался. Определиться с будущим, решить, как вообще жить дальше в профессиональном смысле, помогла моя жена. Причем неожиданным образом. За полгода до трагедии, когда о болезни Ильи еще ничего не было известно, я заказал в автосалоне машину. Выбрал модель, пользующуюся спросом, и ее следовало подождать. Что означает автомобиль в России? Очень многое. Это в Европе миллионеры катаются на фиатах и не парятся, а Юра Стоянов должен иметь машину, которая будет выделяться из тех, что «на одно лицо». В общем, нашел такую, внес предоплату, настроился. И вот подошло время выкупать автомобиль, а тут Илюша умер… Конечно, я был абсолютно уверен, что в условиях полной неизвестности, когда, как говорил Гамлет, «дальше – тишина», следует отказаться от намерений. И тут моя жена сказала: «Самое глупое, неверное и преступное, что можно сделать в этой ситуации, – не купить эту машину!» И не потому что необходима новая. Нет конечно, на фиг она сдалась. Можно и на старой ездить. Мысль Лены была в том, что отказаться от покупки означало признаться в растерянности. В том, что не представляю, что делать дальше. А если куплю – то как бы ничего не изменилось. В глобальном смысле изменилось, конечно. Произошла трагедия, не стало человека. Но машина – это стимул идти в профессии дальше. Знаете, это был по-житейски простой и мудрый совет. Я его послушал, а дальше стал думать, что же делать с «Городком». Зрители любили нашу передачу за легкую грустинку с отсылом в детство. Значит, пусть живет дальше, но в новом облике. Решил, что возможна реконструкция. Это как история со старым домом, когда оставляют стены, а начинку полностью меняют. Поскольку постоянного партнера больше не будет, то в каждом сюжете
со мной могут сниматься хорошие артисты. И я начал продумывать саму концепцию. Мне было важно не «про что», а «как». В каких обстоятельствах развивается действие, в чем конфликт героев и так далее. Но главное во всем этом был мой месседж Олейникову – туда, наверх, о котором никто посторонний не должен был догадаться: «Смотри, Илюша, как много потребовалось потрясающих актеров, чтобы заменить тебя одного…» Я быстро написал грустную песню для новой программы. Понятно, что старую, в исполнении Анжелики Варум, использовать нельзя, хотя она знаковая. И мы с ребятами сделали пилотный выпуск программы. Это был 2014 год. – В «Википедии» сообщают, что 2013-й. – Вы поменьше читайте, что там пишут! Любой дурак сейчас может выйти в Сеть и написать бред. Как-то вычитал, что у меня, оказывается, есть четвертая дочь – некая Яна. Так вот, «пилот» был снят, он получился приличным, но это было совсем не то, что я хотел бы предъявить зрителям. Какой-то «недоГородок». Поэтому проект умер, я о нем не вспоминал несколько лет. – А что было не так? – Сейчас, когда телевидение кардинально изменилось, достигло пика и наступила стагнация, новым программам требуется технологический прорыв. На коленках шоу не сделать. Прелесть «Городка» помимо труда, таланта, усилий команды в том, что нам приходилось постоянно изобретать какие-то телевизионные приемы, менять картинки. Условно говоря, мы пошли вместе с зарождающимся российским телевидением в первый класс. Вместе окончили сред нюю школу и поступили в институт. Хотя новый проект был отложен в сторону, я о нем не забывал, держал в голове. Однажды появились продюсеры одного из самых крупных российских продакшенов – молодые очаровательные ребята Марго, Катя и Александр. Мы встретились в кафе. Они принесли с собой огромную книжку размером метр на метр – презентацию проекта и сказали: «Юрий Николаевич, ваше возвраще ние на телевидение должно быть триумфальным». Извините, это их слова, не мои. О самом себе так говорить неудобно. Мы пили кофе, и они показывали проекты декораций, которые предполагают использовать в этом шоу. Вот квартира, вот тир, столовая, магазин, аэропорт – конструкция по типу пчелиных сот. Никогда еще для телевизионного юмористического шоу не использовали декорации такого высокого уровня. Так вот, когда мы с продюсерами договорились о главном, проработали концепцию, я вдруг испугался масштаба. Сказал: «Ребята, по тратить можно миллионы. А если будет несмешно?» Знаете, как в старом анекдоте. Командир экипажа обращается к пассажирам: «Мы находимся на борту нового двухпалубного боинга с бизнес-классом на двести мест, экономклассом на тысячу. С тремя барами и кинотеатром. Самолет оборудован шестью двигателями «РоллсРойс»! А теперь попытаемся со всей этой фигней взлететь!» Попытались. Но сначала еще на полгода встали на паузу. Требовалось время сколотить авторскую группу, а им – написать огромную кучу сюжетов. Мы записали восемь выпусков всего полтора года назад, а дальше встал вопрос – как все это показывать. Я ожидал формата сериала – когда последовательно, в одно и то же время, без длинных пауз. Однако на канале решили подать шоу «100ЯНОВ» как проект праздничного дня. Первая передача вышла Первого мая 2019-го, потом Двенадцатого июня, потом под новый, 2020 год, затем к Двадцать третьему февраля… И вот радость – наконец принято классное решение. Показ «заново» начался по выходным с середины мая. По субботам – повтор, по воскресеньям – премьера. В одну из серий вставили сразу три сюжета из «Стоянов в изоляции». Меня растрогало время эфира – в 11.30 утра, когда много лет подряд выходил «Городок». Скоро пройдет дайджест «Городка»: микс из сюжетов разной давности на тему заражения, карантина и медицинских масок. Про будущее, которое уже наступило. Мы как бы предсказали то, что происходит сейчас. В чем-то зрелище будет шоковым. – В период самоизоляции по Сети прошел старый сюжет «Городка» о карантине, масках и закрытых поселках. Если бы в кадре не было Ильи Олейникова, можно было подумать, что сняли это на днях. – Это скетч 2002 года. Вы видели обрезанную версию. Разных сюжетов из «Городка» сейчас полным-полно в Интернете. Тогда тоже случались эпидемии – то птичьего гриппа, то свиного. Мы часто снимали на эту тему. Все это мы уже прошли, но быстро забыли. Когда мой друг монтажер Паша Медведев, с которым почти весь «Городок» склеили, сделал нарезки, я поразился: неужели этим историям пятнадцать – двадцать лет? Посмотрите двадцатичетырехминутный выпуск на «Ютубе» «Городок под маской». Уму непостижимо, ничего актуальнее никто еще не снял. – Как бы заглянуть «на кухню» вашего шоу? Как проходили съемки? – Сначала снимали на «Мосфильме», потом нам отстроили павильон в районе «Динамо». Это уникальное место. Помимо удобства самих локаций, для артистов сделано все, чтобы они получали удовольствие от процесса. В каждой гримерке, оборудованной на одного, есть туалет и душ. Это уже многое! Поверьте артисту, который сорок лет в профессии. Обычно у продюсеров отношение другое: двенадцатичасовая смена шесть раз в неделю – в непо нятных условиях, с невозможностью отдохнуть, пока переставляется свет, с кинокормом, от которого можно сдохнуть. На шоу «100ЯНОВ» все иначе. Каждый артист за смену снимается сразу в четырех сюжетах, значит, четыре раза следует перегримироваться, переодеться, выучить разные тексты. При этом новый образ должен быть ярким и непохожим на предыдущий. Это затратная актерская история. Проще придумать одного персонажа и размазывать его, как талое масло, на шестнадцать серий. А у нас – щедро, артист должен почувствовать, что ему за такую работу благодарны. Коллеги, которые приходили к нам на площадку, поражались. – Можете назвать их имена? – Все звезды первой величины! Маша Аронова, Оле ся Железняк, Наташа Щукина, Дмитрий Певцов, Виктор Сухоруков, Владимир Меньшов… Список огромный. – Удивительно, что удалось собрать такой звездный состав. Спасибо щедрым продюсерам или актеры откликнулись по дружбе? – У каждого из нас есть определенная ставка за смену, которую продюсеры оплачивают. Но приходится за один раз играть несколько ролей, а это физически непросто, как вы понимаете. То, что актеры первой величины согласились участвовать в проекте, расцениваю как личное доверие ко мне, теплое отношение к памяти «Городка» и ностальгию по профессиональному баловству. Конечно, были и те, кто отказывался. Причина? «Не вижу себя в этом жанре», – говорили они или спрашивали: «А как программа называется?» «100ЯНОВ»? Ага, значит, Стоянов главный, а мы что? Просто подыгрываем?!» Кто такое говорил – несчастные люди! Значит, им не везло с партнерами. Я лично всегда заинтересован в том, чтобы не на чьем-то унылом фоне гарцевать и распускать павлиньи перья, а сотрудничать с роскошным артистом, желательно сильнее меня самого, чтобы было куда тянуться. Чем лучше играет партнер, тем лучше играю я. – Чья идея такого неординарного написания вашей фамилии в названии программы? – Когда однажды мне надоел длинный автограф – Юрий Стоянов, я расписался: «100Янов». Это мы и использовали. Потому что внутри прикольной расшифровки есть намек на формат программы – многоликость, сто разных героев. Речь об этом, а не про понты. С ними точно не ко мне. – Юрий Николаевич, откуда берутся сюжеты и какое влияние вы лично оказываете на выбор? Или это больше продюсерская история? – В «Городке» соотношение написанных и отснятых историй было десять к одному. Авторы присылали порядка ста сюжетов, мы брали в работу всего десять, остальное шло в корзину. Сейчас у нас работают две авторские группы с двумя-тремя редакторами. Причем все они – из разных городов и даже стран, прекрасно собираются онлайн. Алгоритм такой: на мою электронную поч ту ребята высылают материалы, причем валом, и я собственноручно их разгребаю. Ищу то, чем потенциально можно заняться, и отсылаю обратно на доработку. В общем, обычный процесс для скетчей. – Зачем вам федеральный канал? Сейчас молодежь предпочитает Интернет, а не «ящик». Как вам, представителю старшего поколения, идея транслироваться не на «России 1», а только на «Ютубе», к примеру? – Мои продюсеры, как я уже сказал, люди молодые, из поколения соцсетей и Интер нета, но почему-то они пришли именно ко мне с предложением делать программу для телевидения. Конечно, свой канал тоже будет в самое ближайшее время. – В «Городке» была чудесная рубрика «Приколы…», которые вы снимали скрытой камерой. Сейчас в принципе возможен такой формат? Или все следует согласовывать? – Мы снимали скрытой камерой первыми в стране. И это требовало серьезного технического прорыва. А еще сопереживания, сочувствия по отношению к тем, кого мы разыгрывали, – случайным людям с улицы. Вообще, розыгрыш – это сложно. Превратиться в скотину очень легко. Зайдите-ка сейчас в магазин и покашляйте на покупателей – вроде как шутите, снимаете веселую программу. Это будет выглядеть полным свинством. – Часто совсем несмешными получались сюжеты в одной программе федерального канала, где разыгрывали звезд. – Кстати, там в основе лежал неприемлемый для меня принцип выбора героев. Почему известный певец N интереснее Васи из Долгопрудного? К тому же снимать с вертолетами, целым автопарком, десятком операторских камер и звуковых комплектов намного проще, чем сделать что-то стоящее своими скромными силами. Как это было у нас в «Городке». Однажды мне позвонили из той самой программы и сказали: – Юрий Николаевич, мы хотим вас снять. Я поразился: – Но я не должен об этом знать, иначе какой же это розыгрыш?!
Конец ознакомительного фрагмента.