Юстиниан Великий : Император и его век

Чернявский Станислав

В это время отборные войска вандалов геройствовали в Сардинии. Их вел брат Гелимера — Цазон. Он высадился в гавани Караналии или Каралиса (совр. Кальяри), немедленно вступил в бой с врагом, с первого натиска взял город, убил тирана Году и его людей. После этой короткой схватки Сардиния вернулась к вандалам; правда, пользы от победы не было никакой. Цазон послал в Карфаген быстроходный корабль с рапортом об успехах. Корабль спокойно вошел в гавань… и был захвачен византийцами. Плывшие на нем вандалы предстали перед Велисарием. «Они были поражены увиденным и потрясены внезапностью перемены», — посмеивается Прокопий.

Вернемся к приключениям

Гелимера. Конунг прибыл на равнину Буллы. Он стал собирать остатки разбитых войск. Гелимер обратился за поддержкой к маврусиям. Однако и эти попытки провалились: кочевники не желали объединяться со вчерашними недругами. Дело в том, что византийские шпионы и дипломаты развернули бурную деятельность и попытались, в свою очередь, привлечь на свою сторону берберские племена. Это принесло плоды. «Те, кто правили маврусиями в Мавретании, Нумидии и Бизакии, отправив послов к Велисарию, объявили себя подданными базилевса и дали обещание сражаться в союзе с ним», — утверждает Прокопий. Некоторые предлагали заложников и просили прислать знаки власти: то были «серебряный с позолотой жезл и серебряный головной убор, покрывающий не всю голову, но, как венок, отовсюду поддерживаемый серебряными пластинками; белый плащ, застегивающийся золотой пряжкой на правом плече наподобие фессалийской хламиды; белый хитон с вышивкой и золоченая обувь». Велисарий велел всё это изготовить и отослать берберам. Кроме того, вождям направили денежные подарки.

Впрочем, выяснилось, что берберы намерены жить сами по себе, ограничиваясь номинальной зависимостью от императора. На помощь Велисарию они не пришли, вандалам помогать тоже не стали. Они выжидали, чтобы начать новую войну — сами за себя.

Гелимер направил письмо Цазону, рассказав о поражениях и прося о помощи. Воины Цазона покинули Сардинию и пристали к берегу Африки на границе Нумидии и Мавретании. Коней раздобыть не удалось, вандалы пешим ходом добрались до равнины Буллы, где соединились с армией Гелимера. Конунг и его брат кинулись друг другу в объятия. Они рыдали, сжав руки. «И каждый из вандалов, находившихся с Гелимером, обняв прибывшего из Сардинии, делал то же самое», — замечает Прокопий. Теперь Гелимер мог выставить примерно 10 тысяч бойцов.

Собрав такую армию, конунг счел себя достаточно сильным для продолжения войны. В конце концов, под его началом были теперь отборные воины. Они ждали решительных действий от своего вождя. Гелимер повел их на Карфаген.

Прокопий описывает этот поход иронически. Должно быть, такое настроение царило тогда в штабе Велисария. Подойдя к городу, вандалы Разрушили акведук. Ни малейшего впечатления на горожан и гарнизон это не произвело, от жажды никто не умер. Подождав результата, варвары потоптались под стенами Карфагена и удалились, закрепив за собой репутацию бессмысленных разрушителей.

Начались маневры. Вандалы бродили вокруг и перекрывали дороги, как бы осаждая Карфаген. Однако местность не грабили — Гелимер считал окрестные поместья своими и не хотел разрушений. К тому же он всё еще думал привлечь на свою сторону крепостных.

Неудачливый конунг стал засылать шпионов в город, чтобы переманить плебс и нобилитет на свою сторону. Об этом узнал Велисарий. Он велел посадить на кол одного знатного карфагенянина по имени Лавр, уличенного в измене домашним секретарем. Вероятно, это был один из римских чиновников, служивших вандалам и теперь затеявших двойную игру. Суровое наказание возымело действие. По словам Прокопия, римляне «пришли в ужас и воздержались от попытки измены». С византийцами было опасно шутить.

7. ВЕЛИСАРИЙ ПЕРЕХОДИТ В НАСТУПЛЕНИЕ

Так прошло больше двух месяцев. Велисарий не рисковал приступать к действиям против вандалов до того, как укрепит город.

Наконец в декабре месяце, когда укрепления были закончены, ромейский главнокомандующий объявил о начале последней фазы войны против врага.

Исход боевых действий должна была решить конница. Велисарий выслал против вандалов всех всадников, кроме пятисот, которых оставил в резерве. Командовать вылазкой поручил Иоанну Армянину, который прекрасно зарекомендовал себя в битве при Дециме. В знак власти полководец передал Иоанну «бандум» — войсковое знамя.

Впоследствии европейцы превратят это слово в обозначение небольшого подразделения под собственным флагом. «Банда», то есть «знамя», — это и есть такое подразделение.

Иоанн получил приказ не ввязываться в ближний бой, но вести перестрелку. Кроме несения знамени на нем была и другая обязанность: он вел в сражение ипаспистов Велисария.

На другой день выступил сам Велисарий вместе с конным отрядом в 500 человек. Пехота частью осталась в городе, частью направилась следом за полководцем, но сразу отстала. Нельзя сказать, чтобы она была тогда «третьим сортом» и совсем не принимала участия в битвах. На восточном фронте ее использовали довольно активно. В сражении при Даре мы видим пехотинцев, бьющихся с врагом (правда, в обороне). Следовательно, пехоту использовали для оборонительных сражений, для осады крепостей, для защиты городов. Но решать наступательные задачи она уже не могла; вот почему Прокопий столь презрительно именует «пехотой» проституток, в число которых попала будущая святая императрица Феодора.

Гелимер по-прежнему «осаждал» Карфаген. По крайней мере, конунг именно так называл свои действия. Он остановился у городка Трикамара, на расстоянии 140 стадий от Карфагена (примерно в 25 километрах от города). Вскоре после начала боевых действий сюда пожаловал Иоанн Армянин с конницей. Велисария еще не было.

Ромеи разбили лагерь у какой-то речушки, переночевали и получили знамение. На остриях копий некоторых воинов словно вспыхнул огонь. Солдаты не знали, как это истолковать, и очень тревожились.

Дело было рано поутру. Ромеи в своем лагере еще готовили завтрак, когда увидели приближавшихся варваров. Они побросали еду и выстроились у речушки, чтобы дать бой. Водный поток отделял их от вандалов. Правда, он был неглубок. Иоанн Армянин заключил, что удобнее будет иметь реку перед собой: она играла роль защитного рва. Вандальская конница не решалась переходить водную преграду.

Византийцы спокойно развернули боевой строй. Из этого следует, что вандалы долго мешкали и собирались — вялое командование Гели- мера опять раскрылось во всей красе.

Левое крыло у ромеев занимали военачальники Мартин, Валериан, Киприан, Алфия, Маркелл «и все архонты федератов». На правом крыле встали Папп, Варват, Эган и опять же наемники. В центре находился Иоанн Армянин, «имея при себе щитоносцев и копьеносцев Велисария, а также войсковое знамя». В этот момент подоспел и сам Велисарий. Он одобрил распоряжения Иоанна и принял сражение. Пехота маршировала далеко позади.

Тут выяснилось, что византийские наемники-болгары ведут себя двусмысленно: они выстроились отдельно и чего-то ждали.