Ютланд, брат Придона
Шрифт:
Ютланд вспомнил белого как снег коня, с любопытством посмотрел на молодое чисто выбритое лицо героя, у него такие же черные волосы, только широкие плечи обтягивает кольчуга из тонких колец, а рядом ждет, прислоненный к лавке, длинный меч с затейливой рукоятью.
– Да, – подтвердил Аксиал, – он молод… но уже герой!.. Тебе совсем немного осталось…
– До чего?
– Тоже будешь творить и совершать такие же подвиги. Ну, пусть не такие великие, но что-то в тебе есть…
Ютланд сказал с неохотой:
– Аксиал, меня
– Чего? – изумился Аксиал.
– Не до подвигов…
– Как это?
– Знаю, – объяснил Ютланд, – должны интересовать, но когда есть что-то более важное, что просто зудит внутри…
– Ого! Что это?
– Мне куда важнее, – произнес Ютланд с трудом, – отыскать одного…
– Друга?
– Нет…
– Недруга? – спросил Аксиал еще радостнее. – Тогда пойду первым! Мы его по закоулочкам, только перья полетят.
– Не скажу, – пояснил Ютланд с натугой, – что недруга… Я сам еще не знаю, кто он мне… И кто я ему. Но отыскать очень хочу.
Аксиал посерьезнел.
– Что-то непростое? Даже сложное?
– Да, Аксиал. Очень непростое.
Аксиал подумал, поглядел с угрозой на пастухов, что прервали беседу и начали с интересом прислушиваться к их разговору.
– Так-так… Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Если сложно, то это не значит, что безнадежно. Слушай, тут недалеко живет один могучий чародей!.. Думаю, он знает все на свете… а то и дальше. Такой уж он человек странный.
– Почему странный?
Аксиал с небрежностью сдвинул плечами.
– А зачем знать все на свете? Тогда и жить неинтересно… А вот когда знания по капле, тогда за них чего только не отдашь… На люди почти не показывается, да и зачем это чародею?
Пастухи переглянулись, младший не выдержал, фыркнул громко и насмешливо:
– Это Утиные Лапы могучий?.. Ха-ха!.. Чего же он тогда себе нормальные ноги не вернет?
Аксиал буркнул:
– Зачем?
Пастух вытаращил глаза.
– Как… зачем? Да по улице ходить, к бабам подкатываться! Да мало ли зачем?
Аксиал фыркнул, сказал Ютланду негромко:
– Не слушай, мужичье ничего не понимает. Волшебник Корунберт по прозвищу Утиные Ноги когда-то, находясь в отчаянном положении, превратился в утку и чудом успел удрать от гибели. Упорхнуть как бы. Правда, две стрелы его догнали в небе, но лишь поцарапали перья. Но вот на обратное превращение не хватило то ли снадобья, то ли заклятий… В общем, в человека превратиться сумел, однако задние лапы остались утиными. Единственное, что смог сделать после нового колдовства, это увеличил ноги, чтобы держали его немалый вес. С того дня ходит в длинном халате, что волочится по полу, и никто не видит, что у него там такое. Может быть, даже хвост, как у ящерицы.
Второй пастух слушал с пренебрежительным видом, хмыкнул, проговорил медленно, словно лил мед из узкого кувшина:
– Еще молод этот ваш Корунберт!
Аксиал не успел рот открыть,
– Молод? Да ему сто семьдесят лет!
– Умом молод, – уточнил старший, – а мудрости так нет вовсе. Для мудреца вообще нет разницы, что у него за ноги или какие руки. Это вы, молодые дурни, вертитесь перед зеркалом, подстригаете усы или бородки, приходите в ужас от прыщика на морде… Вас не волнует, что морды глупые, что дурость написана там крупными буквами, вам отсутствие прыщиков важнее всего на свете.
Аксиал подумал, криво улыбнулся.
– Ну, вообще-то я тоже не старик, но в зеркало не смотрелся уже несколько лет.
– Потому и стал героем, – сказал старший уважительно. – Умеешь отличать важное от неважного. Доспехи-то куявские?
– Они самые, – ответил Аксиал довольно.
– И чтоб добраться до таких, – продолжил старший пастух, – пришлось зарубить кучу простых воинов? Я же понимаю… Вот и говорю, герой… А насчет утиных ног все ошибаются.
Ютланд помалкивал, старшие говорят, Аксиал спросил заинтересованно:
– В чем?
– На самом деле, – объяснил пастух, – Корунберт, когда вернулся, мог бы без особого труда превратить свои утиные лапы в ноги. Потом. Но зачем? Так ему не надо снадобий, чтобы превращаться в утку! Стоит только захотеть… А внешность для мужчины разве важн'a?
Ютланд вспомнил, что над ними вчера дважды пролетала странная утка, свешивала голову, рассматривая так, будто она не утка, а коршун, выискивающий добычу.
– А где он сейчас? – спросил он.
Аксиал ответил торопливо:
– Сейчас доедим и пойдем. Я знаю его дом. Ты что, и не пьешь?
– Пью, – ответил Ютланд. – Но не вино.
Глава 10
Аксиал насыщался так, словно на две недели вперед, а когда поднялись из-за стола, туго набитый живот заметно нависал над поясом. Ютланд подивился, как ратоборец ухитрился еще и полкувшина выпить прямо из горла перед тем как встать.
Дверь распахнулись в ночь, но воздух еще теплый, настоянный на запахах сена и дорожной пыли. Тонкий серп луны висит прямо над верхушками далеких деревьев, словно не может отцепиться и плыть дальше. Звезды крупные, с вечера еще разогретые, к утру станут мелкими и колючими. Народу на улицах нет, только одинокие собаки неспешно обшаривают закоулки в поисках остатков еды.
Ютланд повернулся в сторону конюшни, но Аксиал придержал его за плечо.
– Пусть лошадки отдохнут. Это не люди, их жалеть надо.
– А колдун? – напомнил Ютланд.
Аксиал сказал сытым голосом:
– А вон там, видишь, крыша дома чародея?.. Пешком дойдем быстрее. Не понимаю, почему не живут, как все люди? Обязательно надо на отшибе…
Ютланд буркнул:
– Это вон тот, где над трубой серебристый конек?
– Да…
– Это еще хорошо, – сказал Ютланд.
– Чем?