Южный Крест
Шрифт:
Филипп кивнул, Дино тоже сказал, что считает этот вариант разумным.
— Так, с этим ясно, — продолжал Полунин. — Взяв Дитмара, мы везем его в заранее подготовленное место, — нужно что-то найти, снять какой-нибудь пустой домишко. Что угодно, хотя бы заброшенное ранчо. Там он должен написать свои показания…
— На кой черт? — спросил Филипп. — Показания он будет давать перед судом.
— Где? В Руане? До Руана его еще нужно довезти, — возразил Полунин. — А это будет не так просто.
— Микеле прав, — сказал
— Ну, допустим, — согласился Филипп. — Давайте дальше.
— Дальше его придется где-то держать до прихода «Лярошели». Вот это и есть самая сложная часть плана. Будь Морено на месте, мы могли бы попросить самолет…
— Какой самолет?
— Его, личный. Лагартиха говорил, у Морено небольшой спортивный самолет. Мы бы сразу вывезли Дитмара в Уругвай, а там у Морено достаточно эстансий в глуши, чтобы можно было его держать под замком сколько угодно. Но Морено нет — я звонил в пятницу, он будет только после двадцатого. А до двадцатого мы в Кордове оставаться не можем.
— Из-за прогнозов Лагартихи? — спросил Филипп. — Не знаю, мне они представляются несерьезными. Даже если допустить, что дата восстания действительно намечена, то неужели он станет выбалтывать ее каждому постороннему?
— Во-первых, я для него не совсем посторонний, — возразил Полунин. — Я для него — человек, который предоставил ему убежище, ни о чем не спрашивая, и это убежище оказалось безопасным. У него были достаточные основания мне доверять…
— О том, что убежище окажется безопасным, он в первый вечер еще не знал, — заметил Дино.
— Верно. Ну, значит, поверил заранее. Может такое быть? Может. А во-вторых — не забывайте, речь идет об аргентинце. Их конспиративные методы кажутся нам наивными, но для них это в порядке вещей. Не исключено, что такой Лагартиха стал бы молчать под пыткой, но в беседе с приятелем он может выболтать что угодно…
— Ну, хорошо, — сказал Филипп. — Короче говоря, ты считаешь, что через две недели в Кордове может вспыхнуть восстание?
— Я считаю, эту возможность нужно иметь в виду.
— В таком случае, увезем Дитмара оттуда, как только захватим.
— Да, но куда? Самое удобное место — Энтре-Риос, на границе с Уругваем… вот, смотрите…
Филипп встал и, подойдя к столу, склонился над картой.
— Сколько это километров от Кордовы?
— Около семисот…
— Одна ночь пути, — сказал Дино. — Если выедем в воскресенье вечером — утром в понедельник будем на месте. А до понедельника Дитмара не хватятся. Дороги хорошие?
— От Кордовы до Росарио — да, а вот как тут, не знаю…
Все трое долго молчали, разглядывая карту, потом Филипп сказал:
— Ну, что ж… Вероятно, ничего другого пока не придумать. Ты как, Дино?
— Я — за.
— Тогда будем считать, что договорились, А что с этим твоим шофером?
— Отправим куда подальше, — усмехнулся Полунин. — Пусть едет в Парагвай, там у него найдутся друзья…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Я что-то не очень понимаю. Выходит, моя работа кончена?
— Здесь — да. Дитмар переходит ко мне, а ты получишь другое назначение.
— А… с Келли как же? — неуверенно спросил Кривенко.
Полунин, полуотвернувшись от собеседника и свесив руку за спинку стула, продолжал разглядывать выцветшую афишу с изображением матадора, взмахнувшего мулетой перед самыми рогами быка.
— Ты деньги от кого получаешь, от меня или от Келли?
— Да нет, я просто…
— Короче говоря, пусть это тебя не волнует. Ты сейчас свободен?
— До обеда отпросился.
— Поехали, покажешь мне, где живет эта ваша фрау Клара…
В автобусе Кривенко удрученно молчал — то ли ему не хотелось расставаться с полюбившимся поднадзорным, то ли не давала покоя мысль, не проштрафился ли чем-нибудь перед строгим начальством. На одной из остановок тронул Полунина за локоть: «Следующая — наша… »
Они вышли на тихой, тенистой от платанов окраинной улочке. Полунин осмотрелся, стараясь запомнить ориентиры — альмасен на углу, дом необычной для здешних мест архитектуры, похожий на швейцарский «шале», незастроенный участок рядом. На следующем квартале Кривенко остановился, показал рукой через улицу.
— Вон тот, белый, со ставнями…
— Пошли, нечего пальцем тыкать, — Полунин, не замедляя шага, окинул дом быстрым взглядом, словно сфотографировал в памяти. — Машину где оставляете?
— Дальше, за углом…
Тупичок действительно был глухой и вечером, вероятно, совсем темный.
— Ясно, — сказал Полунин. — Ну что ж, здесь я с ним и встречусь, это удобно…
— Мне его предупредить?
Полунин, закуривая, пожал плечами.
— Да нет, пожалуй… вдруг еще что-нибудь помешает, а он будет ждать. Нет, ничего пока не говори. В субботу, когда оставишь его здесь, приходи сразу в тот бар — возле автобусной станции. С десяти вечера я буду там. Только сразу, никуда не заходя, понял?
— Яволь! Буду как штык.
— Теперь вот еще что. Когда ты последний раз писал Келли?
— Да уж дней двадцать будет, — с виноватым видом сказал Кривенко, — все как-то было не собраться…
— И хорошо, что не собрался. — Полунин достал лист, протянул Кривенко. — Держи! Перепишешь это своей рукой и завтра пошлешь. Почерк разбираешь?
Кривенко, наморщив лоб, стал медленно читать вслух по-испански: «Соратник Келли, в субботу мы с объектом наблюдения едем недели на две в Сан-Луис, так что если что будет надо, то пишите туда до востребования центральный почтамт… »