Южный Крест
Шрифт:
Дитмар задумался, закурил новую сигарету.
— Что ж, не возражаю, — сказал он. — Должен ли я изложить свои показания по-немецки или по-французски?
— По-французски, немецким мы не владеем.
— Пишите тогда сами, я буду диктовать, а то запутаюсь в грамматике.
— Я готов, — Филипп придвинул к себе маленькую дорожную «оливетти», заправил в каретку два листа бумаги, переслоенных копиркой, и вопросительно глянул на Дитмара.
— Пишите! В декабре тысяча девятьсот сорок третьего года
Полунин с Дино вышли из сторожки и стали у окна — так, чтобы видеть, что делается внутри. То, что там делалось, выглядело со стороны вполне мирно: Филипп быстро печатал двумя пальцами, Дитмар сидел в непринужденной позе, закинув ногу на ногу и покачивая носком замшевой туфли.
— Спокойный он, этот рогоносец, — заметил Дино, — я думал, начнет скулить…
— Да, в выдержке ему не откажешь. Хотя, в сущности, чего ему бояться? Что мы его не собираемся хлопнуть, он уже понял, а на суде легко отделается.
— О, это уж точно! Я в Италии насмотрелся на эти процессы. Нанимают лучших адвокатов, свидетелей обвинения запугивают, и в результате — пшик. Как отсыревшая хлопушка, знаешь? Впрочем, это уж от нас не зависит. Наше дело — доставить его в Руан, а там уж как получится.
— В Руан… Сначала до Уругвая попробуй добраться.
— Доберемся, — сказал Дино. — Машину только надо хорошо проверить.
— Что-нибудь не в порядке?
— Да нет, я имею в виду обычную профилактику — смазать, почистить карбюратор, установить зажигание. И резину хорошо бы сменить на передке.
— В здешних мастерских это делать опасно, — подумав, сказал Полунин. — Поезжай лучше в Альта-Грасиа — так будет спокойнее.
— Далеко отсюда?
— Километров сорок.
— Прекрасно. Жаль только, придется ждать до понедельника.
Уже рассвело, когда Дитмар кончил диктовать свои показания. Филипп монотонным от усталости голосом прочитал вслух все двенадцать страниц.
— Дитмар, я правильно записал ваши слова?
— Будем считать так…
— Свидетели, — Филипп обернулся к Дино и Полунину, — считаете ли вы нужным добавить что-либо к показаниям Дитмара?
Дино молча пожал плечами.
— Там одно место… насчет Фонтэна, — сказал Полунин. — То, что улики сложились против него, — это случайно вышло, или вы хотели, чтобы так получилось? — спросил он у Дитмара.
— В общем, конечно, не совсем случайно, — подумав, ответил тот.
— Тогда это надо отметить. Прикинь, Фил, как лучше сформулировать.
— Ну… — Филипп подавил зевок — Можно написать так «Также признаю, что улики против Анри Фонтэна были мною подтасованы нарочно, поскольку в мою задачу входило не только установить личности рядовых участников подпольной организации, но и скомпрометировать ее руководство в глазах местного населения». Вы согласны с такой формулировкой, Дитмар? Свидетели тоже?
Он допечатал фразу и передал пачку исписанных листов Дитмару.
— Прочитайте внимательно и подписывайте, если не найдете никаких неточностей. Подписать нужно каждую страницу, оба экземпляра.
Он встал, потянулся и сделал знак Дино и Полунину. Втроем они вышли из сторожки, оставив Дитмара погруженным в чтение.
— Дело вот в чем, — сказал Филипп. — Нам это тоже нужно будет подписать как свидетелям Вопрос — подписывать ли и Мишелю?
— А почему нет? — спросил тот.
— Я бы этого не делал. Дитмар ведь не знает твоей настоящей фамилии? Я даже не уверен, что он помнит, как тебя называли в отряде. Тем лучше, старина, пусть он и пребывает в неведении. Когда на суде речь зайдет о том, как происходило похищение…
— Верно, — подхватил Дино. — Твое имя не должно упоминаться, мы с Фелипе ничем не рискуем, а ты и твоя жена — дело другое. Микеле, он прав.
Полунин почувствовал себя по-мальчишески задетым, но возразить было нечего.
— Как хотите, — он пожал плечами, — можно обойтись и без моей подписи, двух ваших хватит…
Дитмар, когда они вернулись в прокуренную сторожку, заканчивал чтение, аккуратно расписываясь в углу каждой страницы. Дождавшись последней, Филипп снова вставил ее в машинку и напечатал:
«Настоящие показания записаны со слов Густава Дитмара и собственноручно подписаны им 11 сентября 1955 года в городе Кордова, Республика Аргентина, в присутствии нижепоименованных свидетелей, бывших членов 6-й группы Сопротивления в департаменте Приморской Сены и бойцов отряда ФФИ „Бертран Дюгеклен“… »
— А теперь — спать, — сказал Дино, расписавшись следом за ним. — Первым дежурю я, через четыре часа разбужу Микеле, Филипп пусть выспится подольше, — не понимаю, как у него пальцы выдержали…
Дитмара заперли в кладовой — надежном каменном помещении без окон, войти в которое можно было только через сторожку. Было уже совсем светло, над Кордовой всходило солнце. «Интересно, не опоздал ли Кривенко на самолет», — подумал Полунин, засыпая.
Воскресенье прошло томительно. Дитмар вел себя тихо, шуршал в кладовой газетами, пообедал вместе со всеми и снова удалился к себе Когда ему предложили прогулку, он не отказался — чинно вышагивал по усыпанной щебнем площадке перед карьером, держа руки за спиной, как полагается дисциплинированному узнику. «Заранее входит в роль, — шепнул Дино, указывая на него Полунину, — ничего, пусть привыкает». За ужином Филипп предложил ему написать записку в контору, чтобы там не удивлялись его отсутствию в ближайшие дни.