Южный Урал, № 6
Шрифт:
В тот же день к нам в цех пришли директор комбината тов. Носов, парторг ЦК ВКП(б) на заводе тов. Светлов, председатель ЦК профсоюза рабочих металлургической промышленности тов. Ефанов. Долго и внимательно обсуждали они вместе с нами, тов. Батиевым, начальником и инженерами цеха все вопросы, связанные с нашим начинанием. А вопросов возникло множество. Например, как известно, металлургические цехи комбината уже давно находятся на хозрасчете, но каждый агрегат в отдельности на хозрасчет не был переведен. Мы потребовали от слов перейти к делу.
— Сегодня, — заявили мы, — выплавлено
Требование было вполне законным, но конторский аппарат цеха не был готов к такому оперативному подсчету. Это дело, оказывается, выходило за пределы цеха. Потребовались данные стоимости сырья, полученного цехом, а такие данные обычно давались лишь через 15 дней после истечения месяца. Значит нужно перестроить всю систему учета в масштабах всего комбината.
Отдельные работники считали, что вопросами экономии должны заниматься только экономисты, плановики, бухгалтеры. Нужно было доказать этим недальновидным работникам, что вопросами экономики занимается в нашей стране весь народ — бережливый хозяин своего социалистического хозяйства.
Мы потребовали пересмотра условий соревнования смежников. Ведь дело доходило до курьезов. Мы собирались экономить на всем, даже на расходовании воды, а цех водоснабжения премировал своих работников за большое количество отпущенной воды.
9 апреля в местных газетах было опубликовано наше письмо, в котором Зинуров, Семенов и я дали обязательство за счет строжайшей экономии в расходовании шихты, топлива, огнеупоров, электроэнергии, легирующих добавок и других материалов сэкономить в 1950 году один миллион рублей, а также выплавить сверх годового плана 12 тысяч тонн стали за счет лучшего использования агрегатов, в том числе одну тысячу тонн за счет сэкономленного сырья и топлива.
Мы обратились ко всем рабочим, инженерам, техникам и служащим комбината с призывом широко развернуть соревнование за экономию и бережливость, за дальнейшее снижение себестоимости выпускаемой продукции, за изучение каждым рабочим экономики производства на своем участке, агрегате.
Первыми откликнулись на этот призыв и выступили со встречными обязательствами сэкономить 800 тысяч рублей сталевары мартеновской печи № 2 нашего цеха тт. Крючков, Козыров и Тупикин.
700 тысяч рублей экономии обязался дать за год коллектив пятой печи во главе со сталеварами тт. Лапаевым, Кокосовым и Шамсутдиновым.
Каждый день из газет «Магнитогорский металл» и «Магнитогорский рабочий» мы узнавали о новых и новых последователях движения за экономию сырья, топлива, материалов.
Сталевары второго и третьего мартеновских цехов, доменщики, горняки, коксовики, вступая в соревнование, брали на себя конкретные обязательства.
К миллиону, который мы обязались сберечь, добавлялись все новые и новые миллионы. Одни только сталеплавильщики Магнитогорского комбината обещали сэкономить до конца года свыше 10 миллионов рублей.
Из Златоуста, Челябинска и других городов Урала приходили письма и телеграммы о включении целых коллективов
Сталевар Златоустовского металлургического завода имени И. В. Сталина, депутат Верховного Совета СССР, В. Амосов от имени своей бригады заявил о желании вступить с нами в социалистическое соревнование. Соревнование за экономию охватило всю страну. Молодые сталевары «Запорожстали», узнав о почине коллектива нашей печи, написали письмо, в котором сообщили, что хотят соревноваться с нами.
Разумеется, мы охотно приняли предложение товарищей и письменно подтвердили желание с ними соревноваться. Это тем более было отрадно, что многих из них мы знали лично — по совместной работе в Магнитогорске в годы Великой Отечественной войны. Сталевар «Запорожстали» Дмитрий Парахин несколько лет работал в нашем цехе. Я работал у него первым подручным, под его квалифицированным руководством осваивал мастерство скоростного сталеварения. И вот мой учитель вызывает меня на соревнование. Мог ли я отказаться от такой чести?
Сами того не ожидая, мы оказались в самом центре широко развернувшегося движения. Это ко многому обязывало, повышало чувство ответственности. Каждый из нас понимал, что раз такое большое дело затеяли, то и спрос с нас теперь большой. То, что раньше и в тени могло остаться, — теперь у всех на виду, как на ладони.
Известно, что одним из основных источников экономии для сталевара является скоростная плавка. Чем быстрее сваришь плавку, тем меньше затратишь средств на тонну стали. Если и раньше коллектив нашей печи широко пользовался скоростными методами сталеварения, то теперь и подавно каждый из нас старался на каждой операции экономить по 10—15 минут, сокращая пребывание плавки в печи до 12—13 часов.
В наш плавильный журнал мы почти ежедневно записывали данные о скоростных плавках.
Увеличение съема стали с квадратного метра пода печи — также значительный резерв в борьбе за экономию. Экономя минуты, сокращая время плавки, мы стараемся повышать съем стали. В работе мы стремимся поддерживать такой режим, при котором плавка во все ее периоды протекает ускоренно. Заправку мы обычно производим за полтора часа до выпуска плавки, когда температура в печи бывает предельно высокой.
Уже первый месяц работы по-новому дал неплохие результаты. В счет своего миллиона мы за 20 дней апреля сэкономили; материалов на сумму 100 696 руб. За это же время мы повысили съем стали с каждого квадратного метра пода печи почти на 3 тонны против нормы, 37 000 руб. мы сэкономили благодаря бережливому расходованию раскислителей и добавочных материалов.
Воспитывая в себе чувство бережливости, учитывая каждую мелочь, мы приучили себя замечать то, мимо чего раньше проходили, не заметив.
Вспоминается такой факт.
Идет по цеху подручный с соседней печи. Под ногами у него кусок скрапа, споткнулся, отшвырнул ногой и идет дальше. Я останавливаю его.
— Ты что же это: деньги под ногами валяются, а ты проходишь мимо!..
— Какие такие деньги? — недоуменно спрашивает парень!
— А это что, по-твоему?.. — в свою очередь спрашиваю я, подняв с полу кусок железа…