За честь друга
Шрифт:
Получив сзади удар сапога, Кейн споткнулся о порог.
В комнате стояло две скамьи. Еще там были два металлических шкафа и стол. В задней стене была еще одна металлическая дверь из толстых скрещенных прутьев. Один из охранников открыл ее. Дверь тяжело заскрипела, повернувшись на петлях.
Харн обернулся.
— Прошу, — сказал он.
Кейн вошел; за ним грохнула дверь. Он услышал, как щелкнул замок. Харн с улыбкой спрятал ключ в карман рубахи.
— Отдыхай, Кейн!
Кейн сел на пол, прислонившись
Харн подошел к столу и начал рыться в бумагах.
Кейн огляделся. Камера была размером три на три метра; окон не было. Потолок состоял из толстых квадратных балок. Стены были сложены из камня, дверная рама глубоко вмурована в стену. Действительно, он был словно заперт в сейфе. Он посмотрел на широкие шкафы в соседней комнате. Скорее всего, там лежало золото, принадлежавшее компании. Сколько в них могло поместиться? Кейн отогнал мысль о золоте. Поверх стола, за которым сидел Харн, в окне виднелся двор и маячила темная тень виселицы.
Прошло несколько часов… Дважды Харн уходил, оставляя его одного. Когда он возвращался, от него исходил запах виски. Во второй раз он, пошатываясь, подошел к двери камеры.
— Что, — усмехнулся он, — коленки трясутся? — Он с довольным видом рассматривал бледное, обросшее щетиной лицо Кейна. — Многим не нравится смотреть, как вешают. Тебе тоже не нравится, Кейн? — Он рассмеялся. — А мне вот нравится! И петли я делаю отличные. Еще ни одна не развязалась…
Кейн проглотил слюну и облизнул растрескавшиеся губы. В глазах его мелькнуло отчаяние.
— Ради Бога, — прошептал он, — дай мне воды. Харн посмотрел на него.
— Воды? — повторил он и покатился со смеху. — Размечтался!
Он исчез и вскоре вернулся с жестяной банкой, встряхивая ее и разбрызгивая воду во все стороны.
Кейн встал. Пальцы его до боли сжали прутья решетки.
— Дай воды!
Харн выплеснул воду из банки ему в лицо:
— Пожалуйста!
Кейн опустился на пол.
Харн расхохотался и повернулся к столу.
На улице начинало смеркаться. Оттуда доносились голоса. Вероятно, это шла новая смена рабочих.
Харн отодвинул от себя стопку бумаг, широко зевнул и злобно посмотрел на Кейна. А Кейн не отрывал взгляда от своего пояса с револьвером, висевшего на вбитом в стену гвозде. В другом углу комнаты, у одного из шкафов, стояло двуствольное ружье.
Откинувшись на спинку стула, Харн курил одну сигарету за другой. Когда на улице стало тихо, он достал из ящика стола бутылку и отпил из горлышка.
— А-а, — выдохнул он. — Неплохая штука.
Кейн встал. Харн плохо видел его из-за темноты в камере. Он зажег лампу и подвесил ее к потолку. Неяркий свет озарил изможденное лицо Кейна.
Наступала ночь. Харн зажег вторую лампу. Он любил свет…
Кейна вдруг пронзила
Одолев половину бутылки, Харн поднялся, подошел к решетке и стал разглядывать Кейна. Тот с сожалением вспоминал о лезвии ножа, которое раньше всегда носил на бедре. Будь он сейчас при исполнении очередного задания, он смог бы спрятать это лезвие, прикрепив его к каблуку сапога… Но теперь он уже не имел права носить его. Оно осталось в Альварадо.
— Что, пить хочется, Кейн? — спросил Харн, встряхивая перед ним бутылку с оставшимся виски.
— Да… Пожалуйста, Харн, дай чего-нибудь выпить…
— А сколько ты заплатишь? — улыбнулся Харн. Глаза его были налиты кровью.
— Я отдам свои часы.
— Давай.
Кейн снял часы и протянул их сквозь решетку. Харн быстро выхватил их и стал рассматривать.
— Дерьмо, — сказал он наконец, бросил часы на пол и наступил на них каблуком. — Не очень-то тебе, видно, хочется пить…
Лицо Кейна сморщилось, он упал на колени у решетки. Плечи его сгорбились, он дрожал всем телом.
— Воды, — захрипел он. — Воды… воды…
Харн вышел и вскоре вернулся с кувшином воды. Кейн поднял глаза. Губы его дрожали.
— Пожалуйста… — прошептал он.
Харн поднял кувшин над его головой, просунул между прутьями и пролил тонкую струйку воды. Кейн поднял голову, в отчаянии пытаясь поймать струйку ртом, но Харн двигал кувшином, и вода лишь брызгала — Кейну то на плечи, то в глаза.
— Вылизывай пол! — крикнул Харн и плеснул из кувшина на пол.
Кейн стоял на четвереньках, напоминая животное. Лицо его опустилось к самому полу возле решетки. Харн продолжал свои упражнения с кувшином.
Вдруг правая рука Кейна мгновенно просунулась сквозь решетку и словно клещами ухватила Харна за сапог. Кейн дернул что было сил. Кувшин разбился о решетку. Харн вскрикнул, опрокидываясь назад; падая, он попытался изогнуться и достать свой револьвер. Кейн вовремя заметил это; он ухватился покрепче, протащил ногу Харна между прутьями и рванул в сторону. Вопль Харна чуть не оглушил его.
— Давай ключ, — сказал Кейн спокойно. — Иначе буду давить, пока не затрещит.
Харн громко выл. Кейн принялся выворачивать ногу. Харн захрипел:
— Хорошо… Ради бога, хватит!.. Рука его просунулась в карман рубахи. Кейн ухватил ключ и встал, наступив сапогом на вывернутую ногу. Он сунул ключ в замок, повернул его и толкнул решетчатую дверь. В это мгновение он заметил, что Харн дотянулся до револьвера. Кейн, не колеблясь, размахнулся и ударил его ребром ладони по шее. Харн распростерся на полу. Он был мертв.
Кейн подскочил к своему револьверу, осмотрел его, потом взял ружье. Оно было заряжено.
Он быстро стащил с Харна куртку, надел его шляпу. Револьвер Харна он сунул себе за пояс.