За что ты меня ненавидишь?
Шрифт:
За ужином я его тоже разглядывала, хоть не так пристально, как он. Когда он ругался с отцом, я успела уличить момент.
Длинные темно-русые волосы слегка вьются на концах. Он то и дело запускает руку и поправляет причёску. И когда он так делает, под рукавом футболки виднеется татуировка — прямо на трицепсе. Сколько я не пыталась, разглядеть не удалось. Интересно, это его единственная татуировка?
Глаза темно-зеленые или карие — я так и не поняла. Прямой ровный нос. Хорошо очерченные губы, широкие по центру, узкие по краям. На лице
Когда он скрещивает руки на груди, мышцы рук надуваются. Видно, что он занимается спортом. Интересно, каким? Может, гребля? Плечи широкие, возможно, и да. Ростом Саша высокий, наверно, около 185, может, даже выше. Завтра обязательно присмотрюсь и пойму точнее.
С мыслями о Саше я уснула.
***
— Что ты делаешь в моей комнате?
— Это мой дом. Куда хочу, туда захожу, — прошептал он.
— Но не в три часа ночи! — возмутилась я.
— Не имеет значения.
Он провел рукой по моему лицу, заправив сбившуюся из косы прядь волос за ухо. Затем он опустил руку мне на шею и большим пальцем стал гладить подбородок.
Я стояла перед ним в пижаме с Дональд Даком. Но его, видимо, это совсем не смутило. Он был в чёрной футболке, черных джинсах. Я подняла глаза, — на голове у него черная кепка с белым орлом. Опустила взгляд и посмотрела ему прямо в глаза — все-таки темно-зеленые. Попыталась посчитать веснушки — не удалось.
Тем временем, он уже гладил большим пальцем мои губы — сначала провел по верхней, потом по нижней.
И тут я посмотрела на его губы. Они были чуть приоткрыты, он тяжело дышал. Я тоже. Подняла глаза — он смотрел на мои. Я снова опустила взгляд, а через секунду уже почувствовала их вкус.
— Что за черт??!! — крикнула я, садясь в кровати. Вытерев тыльной стороной ладони пот со лба, я пыталась отдышаться. Все хорошо, это всего лишь сон! Сон, в котором я целовалась со своим братом! Человеком, который огрызался по любому поводу и дерзил на пустом месте. И сейчас он мирно спит за стенкой, пока я вижу во сне наш поцелуй. Аврора, ты точно чокнутая.
Слава Богу, он не пришел!
Четвертая глава
— И заберёшь Аврору из аэропорта.
Я вскинул голову и посмотрел на отца. Что? Кого? Видимо, мой взгляд был настолько удивленным, что он добавил:
— Дочь Марины. Она прилетает сегодня на лето, я же тебе говорил.
Точно. Я совсем забыл про то, что Марина решила сделать из нашего дома пансионат. Вообще в Сочи многие так делают — строят дома, а потом сдают комнату, комнаты или две весь дом. Перспектива, что у нас поселится ещё один ребенок, не сильно радовала. И даже Полина приехала на пару дней перед своим отъездом в Китай.
Я снова позавидовал сестре. Она, конечно, молодец, что получила место. Но, как бы это сказать… Я не могу назвать ее умной. Упорной — да. Но умной — нет. Все ее заслуги получены именно упорством. Она могла довести любого препода в универе, лишь бы никто не испортил ей зачетку.
Мне даже пришлось взять академический отпуск. И осенью я снова возвращаюсь в универ, хотя все мои одногруппники получили дипломы.
Я листал ленту в соцсетях, когда отец подкинул мне ключи от машины.
— Что? Снова можно?
На прошлой неделе я сел за руль в нетрезвом состоянии. Нет, я редко такое делаю, но мне пришлось. Конечно, меня остановили гаишники. Если бы мы жили где-то в Москве, меня бы точно лишили прав. Но мы в Сочи, где не малая доля бизнеса принадлежит — угадайте, кому? — моему отцу, бинго! Типичная история, но так и есть. Отец позвонил нужным людям, и вот меня любезно подвозят до дома. Ключи от машины, конечно, у меня забрали и отдали отцу. Тот пригрозил, что скорее я увижу свои уши, нежели ключи. Уши я свои так и не увидел, а ключи — вот они, уже у меня на ладони.
Мне всегда все сходит с рук. Может, поэтому я и перестал контролировать себя? Хочется выяснить, где же та точка невозврата? Когда же мне действительно прилетит наказание за все преступления?
Надеюсь, мы об этом никогда не узнаем.
В аэропорт нужно было ехать к двум, но ведь никто не запрещал выехать за три часа. Я просто ответственный сын, хочу приехать туда вовремя.
Я быстро поднялся к себе, принял душ, переоделся. Из чистого были только черные шмотки, ну, и ладно.
Носить чёрное летом — ужасно. Но мне не хотелось идти ругаться с Мариной снова из-за нестиранной горы одежды.
Раз в неделю приходила домработница, убирала, стирала, гладила. Но это было недостаточно, потому вещи копились. Марина не работала, у нее не было грудных детей. При этом, целыми днями она была занята магазинами, встречами с подругами. У них даже есть какой-то книжный клуб — то есть, они сидят, кто-то один читает, потом они обсуждают. Дичь какая-то. Не, я не против чтения, пусть читают. Но как можно на полном серьезе заниматься этим, а потом приходить домой и заявлять, что устала, потому что было много работы в клубе?
Наверно, я больше похож на отца. Если какое-то занятие не приносит денег — это не работа. Хобби, увлечение, отдых от работы — да. Но не работа. Он всегда так говорил.
Я сел в машину, и уже через десять минут доехал до первого пункта.
— Ты сегодня рано, не ожидала увидеть тебя до темноты.
— Я ненадолго, мне надо забрать у тебя сумку, которую тебе Миша оставил вчера.
Я не стал разуваться, так и стоял в коридоре у входной двери.
— Ты про пакетик, за который тебе может святить срок? — переспросила она с ехидной улыбкой. Проклятье! А на что я, собственно, надеялся? Что моя любопытная девушка не откроет сумку, которую мне оставил друг, славившийся своим всегда нетрезвым состоянием?