За что ты нас предал?
Шрифт:
1.
– Лордик, тише, ты нас сейчас сдашь с потрохами!
– шикнула я беззлобно на своего йоркширского терьера, который вертелся у меня под ногами.
К такому поведению песика я давно привыкла. Лордик был очень активным и подвижным, я уже научилась ходить так, чтобы не наступить на него ненароком, но сегодня он мне уж очень мешал. Путался, подпрыгивал, а всему виной были две ленты, которые свисали с упаковки бенто-торта, что я несла в руках.
Торт был заказан специально для этого дня. Только кондитер знала, какого цвета внутри
Но Вадим вращался в тех кругах, где такое было в чести, вот я и называла тоже данное событие как полагалось.
Саму вечеринку мы с мужем планировали провести на выходных для многочисленных гостей и родственников. Мне этот размах не нравился, я считала, что действо, когда двое узнают пол наследника, - это дело лишь мужа и жены. Но Вадик настаивал на чем-то роскошном, что будут освещать в сети. Однако пошел на уступки. Сегодня мы планировали праздник вдвоем, а уже вечеринку закатим на уикэнд, как и собирались.
– Лордик, т—с—с!
– велела я собачонке, когда свернула по коридору к кабинету Вадима.
Йорик послушался и уселся на пушистом ковре, пока я неслышно подбиралась к приоткрытой двери. Тортик забрала раньше на два часа, вот и приехала домой, не в силах утерпеть! Вот-вот узнаем, кого я вынашиваю, а через час распоряжусь, чтобы для нас накрывали ужин.
– Зай, нет… - раздался голос мужа, и я остановилась, а в висках моих застучало.
Что это такое? Почему он называет таким прозвищем кого-то по телефону?
– Я не сплю с женой уже полгода, - продолжил, меж тем, Вадим, от чего по позвоночнику моему побежал озноб.
Да, у нас давно не было секса, но Вольский говорил, что это потому, что не хочет подвергать эту беременность опасности!
– Да, я тебе верен. Ну, кис… если ты мне не хочешь рожать и портить фигуру, то это будет делать Яна.
Господи… какой кошмар! Что происходило? Кому он рассказывал все это? С кем общался?
Я тебе верен. Да, он так и сказал! Как будто не я была его женой, нуждающейся в том, чтобы ей не изменяли, а какая-то совершенно другая женщина!
– Да не буду я с ней спать после родов, Снеж! Не буду. Только тебя хочу.
Снеж… Снежана Майская… Наверняка речь о ней! Какая-то мадам, которая крутилась рядом с богатыми мужчинами. Не замужем, красотка такая, что казалось, будто она сошла с обложки журнала… Он же сейчас называл кисой и заей именно ее?
Коробка с тортом выскользнула из моих рук и приземлилась прямо под ноги. Я смотрела на ее содержимое, а перед глазами все расплывалось. На этот звук выглянул муж, воззрившийся на меня с удивлением и мелькнувшим в глазах чувством вины. Он смотрел, казалось, прямо мне в душу, но эта эмоция, когда Вадим понял, насколько сильно облажался, очень быстро исчезла.
– У нас мальчик
– Поздравляю, Вольский…
Оставаться и дальше в этом коридоре, что показался сродни душной клетке, я не смогла. Развернулась и быстро, насколько позволяло мое положение, умчалась к себе в комнату. Позади, с заливистым лаем, бежал верный Лордик…
Сев на постель, я почувствовала, что мне становится дурно. Фразы, которые говорил Вадим Снежане, обрывками слов всплывали в памяти.
«Я тебе верен».
«Я не сплю с женой полгода».
«Если ты не хочешь рожать, это будет делать Яна».
Сколько всего еще я могла бы услышать, если бы не выронила торт? Может, узнала бы о планах Вольского, которые у него имелись по отношению ко мне? Что он собирался делать дальше с нашим браком и со мной в первую очередь?
Мы были женаты чуть больше пяти лет. Достаточный срок, как мне казалось, для того, чтобы все друг о друге понять. Но сколько же еще секретов хранил от меня муж? Мы познакомились, когда он не был богат. Я была с ним рядом во время его, как он это называл, становления. Я помогала ему не только своей заботой, но и реальными делами, потому что с работы уволилась лишь год назад, а до этого трудилась наравне с ним.
«Ну что ты там ради копеек будешь ишачить?
– спросил меня в один момент Вадим.
– Поверь, я смогу обеспечить и тебя, и наше потомство. Так что займись тем, что и полагается делать женам. Роди мне наследника!»
Тогда мне это показалось совершенно закономерным. Дом у нас - полная чаша, я осуществляла за всем пригляд, ни единая сфера не оставалась без моей хозяйской руки, несмотря на внушительный штат персонала. А через полгода после этого, когда мы с Вадимом ответственно подошли к вопросу деторождения и обследовались в клинике, я забеременела.
– Яна, - позвал меня тихо от порога Вольский.
Сам он зашел в комнату с самым непроницаемым выражением на лице из всех возможных. Я вскинула на него глаза и смотрела на то, как муж приближается. Он приостановился в метре от меня и, засунув руки в карманы брюк, сказал каким-то лишенным эмоций голосом. Сухим и спокойным:
– Мне жаль, что все выяснилось именно так. Я надеялся, что это случится через какое-то время после родов.
Я смотрела на Вадима и не узнавала его. Не узнавала взглядов, которые он на меня бросал, всего вайба, который от него исходил.
Я словно столкнулась с тем, кого встретила впервые в жизни, и это ужасало…
– Ты собирался сказать мне об измене, когда я рожу?
– выдавила из себя и инстинктивно положила руку на аккуратный животик.
Как будто мне нужно было защитить сыночка от этого равнодушного монстра, в которого превратился его отец.
– Это не совсем измена, Яна, - сказал ровным тоном Вольский.
– Снежану я выбрал на роль моей будущей жены. Пока мы с тобой будем вместе - до родов. Потом тихо и мирно разойдемся. Оставишь мне сына, получишь щедрый гонорар.