За далью волн
Шрифт:
Анлодда вдруг понимает, что знает Кугу, и вспоминает, где видела его раньше: в Харлеке, в пиршественном зале, где он о чем-то тайком договаривался с Гормантом, ее отцом! Знает ли ее отец о том, что Куга — сакс, или он считает его нейтральным ютом? Или юты теперь заодно с саксами?
На следующий день Питер дерется на турнире с Кутой и чуть не погибает, но Корс Кант, судья поединка, вмешивается и спасает ему жизнь. Питер бросает оружие и побеждает Кугу в рукопашной схватке, применив-таки современный прием каратэ. У Корса Канта возникает видение. Он видит Артуса в луже крови, кровью
После поединка Гвинифра бросается к Питеру и заключает его в страстные объятия. Это происходит при таком скоплении народа, что Артус не выдерживает и решает отправить «Ланселота» с боевым заданием, дабы тот немного поостыл. Пришла весть от принца Горманта. На Харлек наступают юты, и принц просит прислать ему на выручку Ланселота, Кея и Бедивира.
Питер волнуется: что может натворить Селли в его отсутствие? Поэтому решает захватить с собой в поход как можно больше подозреваемых, дабы не спускать с них глаз. Гвинифру Артус, естественно, не отпускает, но разрешает Ланселоту взять с собой Корса Канта, Анлодду, Кея, Бедивира, Медраута и даже Меровия, если тот согласится. Питер упрашивает Меровия отправиться с ним «ради Сына Вдовы», то есть употребив масонский «пароль».
Вечером Корс Кант замечает, как в комнату Ланселота входит Бедивир. Как только Бедивир покидает комнату, туда проскальзывает бард и обнаруживает там бутылку отравленного вина. Звучат шаги Ланселота. Корс Кант вынужден вылезти в окно. Он висит, уцепившись за подоконник. Руки срываются, и он неминуемо должен упасть вниз на камни и разбиться, но его спасает призрачный меч, воткнутый в стену прямо под подоконником. Ухватившись за него, юноша подтягивается к окну и таким образом избегает падения.
В Камланн прибывает король Эйра Лири. Он желает присоединиться к альянсу Артуса и Меровия. Анлодда прячется, не желая попадаться на глаза Лири, так как боится разоблачения.
Питер не в силах более сопротивляться чарам Гвинифры. Его тянет к ней, как мотылька на пламя, хотя он знает, чем грозит истории их роман. Они оказываются в постели, и чувства Питера так сильны, что он пугается их. Ведь прежде Питер никого по-настоящему не любил.
В ночь перед походом на Харлек Анлодда забирается на крышу дворца, спускается по веревке и проникает в покои Артуса. Одетая так, чтобы ее никто не узнал, с укутанным лицом, она прячется в гардеробной и ждет, сжав в руке кинжал. Является Артус и начинает молиться. Анлодда покидает укрытие, встает за спиной у Артуса, заносит меч для удара, надеясь, что, если убьет короля во время молитвы, тот попадет на Небеса. Но она не в силах осуществить задуманное. Рука ее падает — она воин, но не убийца.
В покои короля вбегает Ланселот: он, проходя по двору, заметил свисающую с крыши веревку. Он и Корс Кант, явившийся чуть раньше на зов короля, замечают преступника, не догадываясь, впрочем, о том, кто это. Анлодда спасается бегством, воспользовавшись тем, что все бросаются не к тому окну, через которое в покои Артуса проникла она. Она уходит тем же путем — хватается за веревку и спрыгивает во двор. Во дворе она сбрасывает «камуфляж» и идет в пиршественный зал, где притворяется пьяной.
На следующее утро отряд под предводительством Питера выступает в поход на Харлек. Питер пребывает в полной уверенности, что ночью помешал Селли Корвин убить Артуса.
Добравшись до реки Северн, отряд садится на трирему «Бладевведд», Мысли о Селли не дают Питеру покоя и он прибегает к хитрости: он «подогревает» подозреваемых и заставляет их шпионить друг за дружкой. Неожиданно он обнаруживает необъяснимое влечение к Анлодде. Именно влечение, а не любовь. Он боится своих чувств к Гвинифре и полагает, что интрижка с рыжеволосой вышивальщицей куда безопаснее.
Но все страсти отступают, когда перед глазами камланнских посланцев предстает Харлек, объятый пламенем. Разбойники-юты захватили и подожгли родной город Анлодды!
В это время, пятнадцатью веками позже, в лаборатории Уиллкса ученые тайком от полковника Купера готовятся к переброске в прошлое Марка Бланделла, понимая, что тело Питера не выдержит новой попытки вернуть назад его сознание. Но Купер догадывается о замысле ученых, мешает им осуществить его и требует вернуть Смита назад любой ценой.
Сбываются самые страшные предчувствия Бланделла. Тело Питера бьется в конвульсиях и умирает. Теперь майор лишен возможности вернуться в свое время.., и все равно кто-то должен отправиться в прошлое и предупредить его о том, что Селли Корвин не подчиняется ИРА, что там о ней не знают, что она опаснейшая фанатичка, действующая сама по себе.
Анлодда с помощью вспышек фонаря ночью посылает с борта «Бладевведд» тайное послание на берег. Она думает, что разговаривает с подданными отца, и сообщает им, что не выполнила задания Горманта: что Артус жив, а Канастир погиб. Анлодда обнаруживает, что на самом деле разговаривала с ютами и невольно выдала соратников.
Питер объясняет отряду свой план: они подплывут поближе к берегу, вплавь доберутся до суши и на берегу перегруппируются. Анлодда не говорит ни слова об ожидающей их засаде.
Корс Кант волнуется. Он ходит по палубе и встречается с Меровием. Барда посещает новое видение: сначала он видит закутанное в саван тело, а на ткани савана проступают странные латинские слова: «Et in Arcadia ego» — «И я в Аркадии…» Буквы рассыпаются и начинают складываться в анаграмму: «I tego ar…» но тут видение обрывается.., но прежде привидевшаяся барду Анлодда подает ему пузырек с каким-то зельем, на котором написано «выпей меня».
Наконец Корс Кант находит Анлодду. Та в слезах смотрит на горящий город. Странно — она вымаливает у Канта обещание: верить в то, что она принцесса, что бы ему ни говорили другие. Затем она признается, что это она была той ночью в покоях Артуса и пыталась убить его. Теперь она утратила веру в себя как в воина и окончательно запуталась.
Некогда она дала Корсу Канту разрешение завоевать себя, но сейчас сама должна попытаться вновь завоевать его любовь и доверие.
Бард потрясен услышанным. Неужели Анлодда не убила Артуса только из-за своей любви к нему, Корсу Канту? Разве от этого может зависеть жизнь или смерть такого человека, как Dux Bellorum?