За дождём
Шрифт:
Мужчина не соображал, что дальше должен сказать. Осудил себя за то, что не выбрал другое время и место для этого. Но по-другому не мог. Долгие годы носит тяжкий груз в себе… и Дарья имеет право об этом узнать. А также должна знать, зачем Денис остался именно здесь, в Санкт-Петербурге.
— И… где же она? — на счастливом выдохе вымолвила женщина.
Дарья ждала, что Денис подтвердит её светлую иллюзию о старшей сестре. Что Оксана живёт где-то за границей, существует ни в чем себе не отказывая, как и хотела когда-то.
Дарья заметила, как Денис
Улыбка Дарьи сошла с лица — поняла то, почему так резко поменялось настроение Дениса, и то, что Оксану она вряд ли увидит, или услышит…
Её нижняя губа дрогнула, хотелось дико закричать, но женщина жадно схватила воздух ртом и сдержала этот порыв. Она огляделась, провела глазами по людям вокруг. Стадия отрицания перерастала в желание схватить Дениса за грудки и орать на него.
Слезы скатились с глаз…
— Я хотел бы показать тебе… где она. И у нас очень мало времени.
ГЛАВА 41
ГЛАВА 41
Музыкальное сопровождение главы Sevara Nazarkhan «Там нет меня»
(Музыка — И. Николаев, слова — П. Жагун-Линник).
Душевная боль из-за потери Кевина только-только притупилась. Хотя прошёл уже почти год со дня его смерти. И вот опять… А она так ждала эту поездку, надеясь, что ностальгия вылечит.
Дарья в тягостном унынии смотрела в боковое окно автомобиля. Уткнувшись в кулак, она следила за мелькающим забором по краю дороги. Подсознательно знала, куда вёз её Денис. Но какой-то частью уповала на другую действительность. Официальная встреча перетекла в нечто личное и потаенное. Сейчас чувства к мужчине обострились до пика, они наедине, но даже не пытались говорить. Денис снова заставляет испытывать часть мучений.
— Ну почему ты… всё время приносишь мне боль… — почти прошептала Дарья, не смотря на него.
Денис с состраданием посмотрел на Дарью, затем вновь на дорогу через лобовое стекло.
— Сам себя ненавижу за это! — ответил хриплым голосом и сердито сжал руль.
Дарья повернулась к нему на мгновение. Она не чувствовала ненависти к нему, давно всё отпустила… Денис главный человек в судьбе, поступая правильно и неправильно, но именно он «растил» все ветви её жизни.
Мужчина снова взглянул на часы, когда припарковал машину на просторной стоянке у кованой ограды. Дарья уже хотела задать вопрос о том, зачем постоянно смотрит на часы. Опаздывает куда-то? Но, устремив взгляд за забор, ничего вымолвить не смогла.
Сакральное место. Бесплодное, окутанное печалью в тихом уединении. Сердце Дарьи гулко застучало в груди. Она прислушивалась к себе, к своим ощущениям — стало боязно, и это выбивалось в холодный озноб.
Денис вышел из машины и направился к пассажирской двери, чтоб помочь Дарье. Но она не стала дожидаться. Покинув салон автомобиля, почувствовала, что её трясет.
— Обещали, что к вечеру потеплеет, — подчеркнул Денис, что заметил дрожь Дарьи.
Они прошли через ворота мимо небольшой часовни. Женщина запрокинула голову, чтобы посмотреть на стаю воробьев, вспорхнувших от крыльца. Вероятно, птицы — это вечные спутники, здесь, среди неподвижной гармонии.
Солнце скрылось за кучными облаками, которые, казалось, медленно плыли и загромождали небо. Дарья старалась держать внутренний стержень, отвлекая себя внешними факторами. Но с каждым шагом понимала, что ноги слабеют. Образ старшей сестры встречал издалека, возвышаясь на мощном камне над всеми другими.
— Ну вот… пришли, — вздохнул слишком досадно Денис, приложив ладонь к памятнику.
Дарья смотрела на мраморную чёрную плиту с яркой цветной гравировкой. На портрете Оксана казалась точно живой — красавицей, что замерла в счастливом кадре для широкой публики. Как и хотела…
Ноги налились невероятной тяжестью и окончательно подкосились. Дарья постепенно принимала эту реальность, опускаясь на колени.
Она протянула руку и, едва касаясь пальцами, провела по изображению. Дарья горько заплакала. Ведь ссора со старшей сестрой стала для неё страшным уроком на всю жизнь. Никогда нельзя желать плохого близкому и дорогому человеку, даже если он тебя сильно обидел. Безвинные проклятия напоследок иногда больно материальны. Но хуже всего, когда жестокие слова становятся последним, что сказали друг другу.
— Я беру свои слова обратно, Ксан… Не проваливайся сквозь землю… Я не желала этого…
— Даша… — Денис хотел было её успокоить.
Она своим состоянием сковырнула старые раны до боли. Ему жутко хотелось прижать её к себе. Баюкать, как маленькую, приговаривая: «Всё пройдёт!».
— Не трогай меня… — повернула голову и злобно посмотрела на Дениса.
Мужчина понимал, что Дарья не даст ему возможность себя утешить, поэтому нервно посмотрел вновь на часы.
Но где же он? Тот, кто однозначно сгладит её страдания.
Женщина утирала слезы, что капали на кромку широкого цветника перед ней. За Оксаной однозначно кто-то ухаживает — идеальный порядок, тёмный мрамор почти блестел. Живой букет из красных гвоздик не успел завянуть…
Она не могла прекратить плакать, ведь держалась до последнего. Во внимание попалась пара конфеток, положенных с края, и Дарья осознала, что пришла с пустыми руками. Когда человек много лет привыкает к чужому менталитету, то забывает о своём родном, требующем мирских обычаев. Она вновь смахнула слезы с глаз, сунула руку в карман пальто, вспомнив, что там у неё лежит дорогая брендовая помада. Открыла колпачок и вывернула карандаш красного цвета почти до конца. Слегка хохотнула, вспомнив, что сестра когда-то подарила ей такую же со словами: «Хочешь, я тебе помаду подарю? Импортную!».