За двумя зайцами

Старицкий Михаил Петрович

Явление восьмое

Галя и Голохвостый.

Голохвостый (в то время как Галя наливает). Чего ты меня чураешься, моя рыбонька, разве будто я тебе не люб?

Галя (подает чарку). Я вас боюсь… Что это вы задумали, зачем меня трогаете?

Голохвостый. Задумал, моя курочка, хоч кишки себе вымотать, а тебя заполучить, потому влюблен, кипяток кипит.

Галя. Я вам не пара… С вами только беды наживешь… сейчас променяете на какую-нибудь панну.

Голохвостый (выпив). А-а! Из ручек твоих слаще от меда и от канахвет! (Берет за руку и хочет обнять.)

Галя. Пустите.

Голохвостый. Чтоб я тебя променял? Ни за какую кахвюру! Так бы и задушил! (Обнимает.)

Галя (вырывается). Ой, что вы?

Явление девятое

Те же и Секлита.

Секлита. А! Договорились, значит… Ну и помогай вам бог!

Голохвостый (в сторону). Опять споймала! Она, сдается, за дверями подслушивала.

Галя (со слезами). Я что же, мама, он сам прицепился!

Секлита. Да будет уж, будет, теперь ничего… Вот приготовь только угощение, а то кумы уже идут… (Голохвостому.) А вас теперь не пущу от стола, как хотите!

Голохвостый. Да я б радый, Секлита Пилиповна, и ночевать, когда б не… (В сторону.) Попал жучок на крючок.

Явление десятое

Те же, кумы и Пидора.

В комнату входят Марта и другие мещанки; кое-кто одет по-праздничному.

Марта. Здравствуйте, Секлита Пилиповна! С днем вашего ангела поздравляем вас. Дай вам боже чего только ваша душенька захочет, а вашей дочке пошли бог хорошего жениха!

Целуются.

Секлита. Садитесь же, чтоб сваты у меня сидели; может, вашими молитвами…

Голохвостый (в сторону). Впрочем, начхать: обойдется! (Мещанкам.) Ну и набралось же вас, полон дом. Знаете, где раки зимуют!

Марта. А вы, панич, разве не знаете?

Голохвостый. Зубы съел!

Другие мещанки. Ну и шутник же этот языкастый панич!

Марта. Не зацепляйте нас, а то как прицепимся все, так придется вам выставить нам магарыч!

Голохвостый. А вы зацепляйте меня, я оченно люблю, когда меня бабочки зацепляют… но когда молодые, чернобровые, такие, что только моргни…

Некоторые из мещанок. Хи-хи-хи! Зацепи его!

Секлита (обращаясь к гостям). Но что ж вы стоите? Садитесь, кума, садитесь, сватья, садитесь, кумушка, прошу покорно, кумка! (В дверь.) Пидора, Пидора! Вноси-ка столы, расставляй на серединке, чтоб нам просторнее было есть, беседовать да пить…

Голохвостый. Вот и я помогу! (Бежит и вносит с Пидорой столы.) Да поворачивайся поживее, Пидора, вот как я, а то еле ползет…

Пидора. За вами разве угонишься?

Голохвостый (тихо Гале). Пипонька моя! Кисточка манюсенькая!

Галя отходит.

Секлита (Гале). Что это ты, Галя, как неприкаянная? Застилай столы да подавай бутылки и чарки, а то мои кумочки заскучают.

Голохвостый. Ой-ой! (Вздыхает.) Как же не заскучать без чарочки?

Марта. С вами заскучаешь!

Голохвостый. Значит, могу найти развлечение?

Марта. Да отвяжитесь! (Толкает его локтем.)

Кое-кто из мещанок. Ха-ха-ха! Ну и панич!

Пидора и Галя расставляют на столах разную еду, бутылки и рюмки.

Секлита (берет бутылку). Выпьем же по чарочке за живых и за мертвых! (Наливает и пьет.) Живым, чтоб жить и не помирать, а мертвым, коли померли… (Машет рукой.)

Голохвостый. Чтоб не вставать!

Все. Ой, где это видано — так говорить! Ну и ну!

Секлита. Глядите-ка вы, умники! Мертвые лежат на Щекавице и никому зла не делают, а живые иной раз еще как, да еще как!

Голохвостый (наливает себе). По мне, выпьем и за здоровье мертвых. Пошли боже с неба, что нам на потребу! Помершим чарка, а нам горилка! (Пьет.)

Секлита ходит вокруг стола, наливает всем и сама пьет. Потчует. Подают пироги, другую снедь. Все пьют и едят.

Одна мещанка. Дай же нам боже этот праздник проводить, того года дождаться!

Марта. Чтоб нам в добром здоровье и на будущий год пить; а я тут забежала к соседке да пропустила чарку-другую… так уж малость веселенька!

Секлита. Оно и хорошо! На здоровьечко!

Голохвостый (еще наливает себе).

— А ты откудова?

— С Клина.

— Билет есть?

— Нема.

— В тюрьму шельму!