За голубым порогом
Шрифт:
Лягушата сидят на букете, стоящем в террариуме, и охотно едят мелких мух и комаров, которых мы для них ловим. На зеленых листьях лягушата зеленые, спускаясь на дно террариума, они становятся ржаво-бурыми, под цвет жести. Вот их перевезти в Москву будет просто. Лягушата свободно разместятся в карманном проволочном инсектарии и не потребуют никаких забот.
Заказаны билеты на самолет. Началась скучная и тяжелая работа — укладка багажа.
У нас три так называемых «гроба» — оцинкованных ящика, где лежат пойманные, фиксированные животные. В двух «гробах» формалин, в третьем — спирт. В свое время каждое животное было нарисовано, но существует правило — обязательно иметь помимо рисунка и его оригинал. Часто это необходимо для точного определения вида животного учеными-специалистами, а кроме того, нередко приходилось делать только беглые наброски цвета, не вдаваясь в подробности. Для тщательного, детального рисунка понадобится само животное.
Иной раз в спешке мы клали животных не в тот «гроб», в который следовало бы. Теперь приходится их перебирать, отделять особенно хрупких, завертывать в марлю, перекладывать. От запаха едкого формалина текут слезы, перехватывает дыхание. Кожа на руках становится тоже будто фиксированной, дубленой: резиновые перчатки давно потеряны. После этой неприятной работы Анна Федоровна отпаивает нас молоком, верным средством в случае отравления формалином.
Наконец запаяны крышки «гробов». Все наши сборы и ящики с экспедиционным оборудованием пойдут малой скоростью по железной дороге.
Рисунки и животных мы возьмем с собой в самолет. Вместе с нами уезжают Слава и московские биофизики. Они обещали помочь при перевозке многочисленных сосудов с нашим «зоопарком».
До чего же нам не хотелось уезжать отсюда, расставаться с полюбившимся Приморьем! Здесь нам нравилось все: люди, влюбленные в свой прекрасный край и в свою работу, суровая и в то же время щедрая природа. Разве можно будет не тосковать об этом синем море или забыть островерхие сопки с голубым туманом в распадках и воздушные, легкие. Как взмахи кисти китайского художника, контуры их на далеком горизонте?
Нет, нам решительно не хотелось уезжать! И все же настал день, когда пришла наша очередь прощаться с остающимися здесь друзьями. Анна Федоровна, Сергей Михайлович и Лариса пришли проводить нас на причал. Мы дали слово писать друг другу часто и подробно. И вот отходит катер, исчезает за поворотом поселок. Издали кажутся крошечными знакомые утесы в дальних бухтах.
На следующее утро мы были уже на аэродроме. Часам к одиннадцати стало жарко. Беспокоило состояние наших животных: трепанги вытянулись и лежали неподвижно длинными, тонкими червяками, непрерывно выпуская слизистые нити. Это означало, что им очень плохо. Воздуходувка подавала нагретый воздух и приносила мало пользы. Асцидии закрыли сифоны, звезды и ежи сидели на стенках мешочков, наполовину вылезая из воды. Только береговые крабы чувствовали себя отлично.
Объявили посадку. А еще через некоторое время под нами развернулась великолепная панорама побережья. Николай показал на желтоватый мыс в легкой дымке и уверял, что это Посьет.
А с другой стороны таяло в солнечном сиянии едва заметное пятнышко — остров Путятин, по словам наших спутников. Впрочем, меня можно было уверить в чем угодно — всякое представление о масштабе и пространстве было безнадежно утеряно.
Щеголеватая девушка стюардесса предложила поставить животных в подсобном помещении в хвостовой части самолета. Там было очень прохладно и спокойно, но все равно надо было следить за ними, одному подбавить воздуха, другому долить воды. Когда мы подлетали к Иркутску, животные совершенно освоились. Трепанги приняли нормальный вид, ежи занялись морской капустой, а пугеттии катались по мешочку в общей свалке, и уже отдельно лежала чья-то оторванная нога.
Прошло лишь одиннадцать часов с тех пор, как дул в лицо горячий степной ветер аэродрома и марево колыхалось над выгоревшей, пожелтевшей травой, а за окном уже знакомый московский двор, присыпанный тонким слоем тающего снега. И не верилось, что еще сегодня полыхало перед нами голубым огнем далекое и такое нам близкое Японское море.
На письменном столе лежала забытая карта Приморского края, которую мы рассматривали в вечер накануне отъезда. Вспомнилось, как я пыталась тогда представить себе эти места. А теперь карта заговорила живым и понятным языком. За ее условными обозначениями вставали знакомые очертания сопок, скал и бухт. Волны бежали по нарисованному морю, рассыпая золотые блики на вершинах подводных утесов, и глубина светилась ярчайшей синевой.
Мы вернемся к тебе, Японское море!
Приложения
Список русских и латинских названий животных и растений, упоминаемых в тексте
| Агономал — рыба из сем. морских лисичек | Agonomalus spp. |
| Акмея, или морское блюдечко, — брюхоногий моллюск | Acmaea spp. |
| Актиния метридиум — кишечнополостное животное | Metridium dianthus |
| Акула колючая | Squalus acanthias |
| Акула — молот | Sphyrna zygaena |
| Акула сельдевая | Lamna cornubica |
| Алектис — рыба из сем. ставридовых | Alectis ciliaris |
| Альционарии (мягкие кораллы) — кишечнополостные животные | отряд Alcyonaria |
| Амфитрита — многощетинковый червь | Amphitrite cirrata |
| Анфельция — красная водоросль (багрянка) | Ahnfeltia plicata |
| Анчоус — рыба из сем. анчоусовых | Engraulis japonicus |
| Ареникола, пескожил — многощетинковый червь | Arenicola claparedii |
| Арка — двустворчатый моллюск | Arca spp. |
| Асцидия бугорчатый тетиум — хордовое животное | Tethyum rorgtzi |
| Асцидия пурпурный тетиум — хордовое животное | Tethyum aurantium |
| Баланус — см. морской желудь | |
| Букцинум — брюхоногий моллюск | Buccinum spp. |
| Бычок Брандта — рыба из сем. рогатковых | Myoxocephalus brandti |
| Бычок мохнатый, или волосатый, — рыба из сем. рогатковых | Hemitripterus villosus |
| Бычок рогатый — рыба из сем. рогатковых | Enophrys diceraus |
| Венус — двустворчатый моллюск | Venus spp. |
| Водорослевый краб — см. крабы | |
| Восьмилинейный терпуг (морской ленок) — рыба из сем. терпуговых | Hexagrammos octogrammus |
| Гетеропора — животное из класса мшанок | Heteropora spp. |
| Гигантский скат — хвостокол — см. скат-хвостокол | |
| Голова Горгоны — иглокожее животное | Gorgonocephalus caryi |
| Голотурия — иглокожее животное | класс Holothurioidea |
| Гонионема, или крестовичок, — медуза, кишечнополостное животное | Gonionemus vertens |
| Гребенчатый рак-отшельник — см. рак-отшельник гребенчатый | |
| Гребешок приморский — двустворчатый моллюск | Pecten yessoensis |
| Гребешок Свифта — двустворчатый моллюск | Chlamys swifti |
| Гребешок Фаррера — двустворчатый моллюск | Chlamys laetus |
| Губка пробковая, или суберитес | Suberites domuncula |
| Губка оранжевая прутовидная | Homaxinella subdola |
| Губка факеллия | Phakettia cribrosa |
| Дазия — красная водоросль (багрянка) | Dasya spp. |
| Дендронотус — голожаберный моллюск | Dendronotus spp. |