За горизонт

Zlobniy

Чиркнув по мелкоячеистой стальной сетке, установленной перед лобовым стеклом, острая железяка рикошетит куда-то в сторону.

Прыткий какой, разозлил ты меня не на шутку. Забираю чуть влево с целью принять крепыша на бампер.

Метателя острых железяк, однако, такой маневр ничуть не расстроил, скорее наоборот.

Увернувшись от бампера, крепыш умудряется на ходу вскочить на подножку грузовика - акробат хренов.

Стекло опущено, защитных решёток на дверях нет. Сейчас этот

акробат за руль схватится.

Загодя упираюсь ногами в пол. Тянуть руль азиат будет строго на себя, то есть влево. Протягиваю руку к обрезу.

– Не стреляй!

Крепыш, однако, за руль хватается не сразу, а сперва сует пару чувствительных плюх в мое румяное и свежевыбритое рыло.

Во рту скапливается соленая влага.

– Вот падла!

Чвяк!

Локтем пробиваю навстречу очередной плюхе из окна. Получается от души, локоть чувствительно заныл, а упрямый азиат наконец-то ухватился за руль.

Как назло городская застройка кончилась, "Татра" выкатывается на дорогу между сухими полями чеками. Хоть бы навес, или столб придорожный, или хоть куст какой, чтобы об него лишнего пассажира счистить с борта.

Хотя, куст это вариант!

Слева вытянутое вдоль дороги поле-чек длинное, но узкое. А сразу за чеком посадки невысоких, не выше "Татры", но очень ветвистых деревьев. Мечта просто, а не деревья.

И поле, что характерно, вспахано, но, похоже, не засеяно. Грунт мягкий, но не очень влажный.

Азиат тянет руль на себя, особо не мешаю ему, и грузовик по невысокому пологому откосу вкатывается на поле.

Проигнорировав легкую слякоть под колесами, мощный полноприводный грузовик левым бортом накатывается на стену деревьев.

Будем прыгать?

Приклад красного дерева чувствительно бьет по грязным пальцам на руле. Азиат хрипит, брызжет слюной, но руля не бросает.

Грета замахивается еще раз.

– Ах, твою ж! Хр-хр...., - азиат бросил руль и вцепился мне в горло.

Грамотно вцепился, как пассатижами, под самый кадык. Такой захват не сорвать, ну лично мне. Крепок азиат и бешено зол.

Грета еще в тесноте кабины свой аркебузой машет, ножом надо, ножом.

Счет пошел на секунды, сознание мутнеет, такое ощущение, что трахейные кольца уже сломаны. Рефлекторно цепляюсь в душащую меня руку, смысла в этом ноль, только мешаю, наконец-то выхватившей нож, девушке. Но разума уже нет, остались только рефлексы.

Грузовик вламывается в кусты.

Азиату не хватило секунды.

Не чтобы задушить меня, нет. Поняв, что со мной или без меня, грузовик все равно вкатится в посадки, упорный азиат отпустил мое горло и попытался сигануть с подножки.

Но.

Я не отпустил его руку, вкогтился насмерть - как в последней атаке.

Выскочившая из чека, "Татра" рычащим зверем замерла на дороге. Мне нужно время, хотя бы минута. И водички глотнуть, если получится, или хотя бы горло смочить.

– Сто там?
– слова с трудом протискиваются через горло, шипящие так вообще отказываются пролезать.

– Фарш, уже не дергается даже. Ловко ты вражину прихватил. Ветками его прямо под задние колеса смело.

Ну вот, еще один крест на моем персональном кладбище.

Хм, подобный расклад уже не напрягает. Вообще никаких эмоций, ни положительных, ни отрицательных, ни рефлексии или пустоты.

Н и ч е г о.

Говорят, человек привыкает убивать. Не знаю, может и так.

– Ты как?
– Дензел свешивается из кузова.

– Намано, - на самом деле мне совсем не нормально - локоть ноет, скула болит, в пасти солоно от крови. Одно ухо полыхает напалмом после знакомства с кулаком азиата, второе слышит через раз, после гретеных воплей в упор. Но, ехать могу - значит нормально, все остальное не в счёт.

– Тогда ходу, там местные уже собираются. Ходу, нужно проскочить пост на выезде из города, пока там не в курсе.

Вот тут я с парнем абсолютно согласен. Как сработает местное правосудие, это только ему - местному правосудию известно. Скорее всего, отделаемся штрафом в пользу города. Но дней на десять нас тут задержат влегкую, а там дожди. И как выбираться прикажете?

Если повезет, успеем проскочить. Шуметь, в смысле - стрелять, мы не шумели. Если только поблизости кто-то с рацией окажется, но тут гадать бестолку.

– Как там "Попрогунсик"? Крепес выдерсал скацки?

– Все гут, трогай давай, - Дензел подмигнул и ободрительно похлопал по больному локтю. И как только дотянулся?

– Да ус. Востох, дело тонхое, - грузовик трогается с места.

– Что ты там бормочешь?

– Го-р-ло расминаю.

Грузовик переваливает через вершину невысокого холма, сейчас метров семьсот по низинке, еще один холм и КПП, контролирующий трафик в Бейджин.

Будем прорываться? Не хотелось бы.

– Блокпост на выезде из Бейджина объехать можно?
– если есть возможность не ввязываться в неприятности, будем использовать эту возможность до конца.

Девушка на секунду задумывается, прикидывая шансы.
– Да, туда.

Грузовик опять съезжает на поле. Проламывается через посадки каких-то фруктовых деревьев и, наконец, выезжает на, даже по местным меркам, проселок.

На телегах они тут ездят, что ли? Хотя нет, какие телеги, местный гужевой транспорт запрягают в повозку, которой больше подходит слово - арба.