За горизонт
Шрифт:
"Макаровы", ну это бред.
"Стечкин".
"Стечкин" у нас по сути уже есть. АПБ даже получше будет, на мой личный вкус. И к нему глушитель крепится, что немаловажно.
"Калаши" пошли - те, которые АК. Неплохо, но лучше что-нибудь поновее.
РПК с банками магазинов. О, РПКС, вот тут стоит подумать. На обратной дороге присмотрюсь к ним поближе.
РПК-74 точно мимо - 5,45 не рассматриваю в принципе.
О, АКМы. Достаю один из ящика, примеряюсь. И металлические магазины есть. Смотрю че почём - 500 экю. Если ничего лучше не будет, надо брать АКМ и не мудрить.
Металлический грохот за соседним штабелем прерывает мои размышления. Мелочь пытается оседлать станкач неизвестной мне модели. Рискну предположить, "пулемет Станковый Горюнова", я их только на картинках и видел.
На шум из-за штабеля ящиков выглядывает Гельмут.
– Совьетский зольдатен, вы есть окрушены, - немец хватает из ящика ППШ без магазина.
– Таааааа, советский зольдаен, тафай сдавайся, - Гульмут делает вид, что стреляет из "папаши" по мелким.
– Русские не сдаются! Мочи фашиста!
– пыхтящая от натуги детвора пытается за ствол развернуть пулемёт в сторону немца.
Не дожидаясь пока в него прицелятся главным калибром, немец ныряет за штабель и, пригнувшись, заходит в тыл пулемётному расчёту.
– Хенде хох!
– Гельмут вырастает за спиной у ребят.
– Урааааа!
– пулемётный расчет, размахивая грязными гипсами, бросается врукопашную. С минуту слышно детское пыхтение.
– Подобрали что-нибудь?
– немец кладёт "папашу" на штабель зелёных ящиков и сморщившишь трет коленку. На войне как на войне, рукопашная не прошла для "фашиста" даром.
– Не успел закончить осмотр экспозиции. А что вы посоветуете?
– Смотря для чего?
– отвечает немец, отправляя детвору обратно играться в пулемётчиков.
– Для жизни. В войну играть с двумя детьми на руках я точно не собираюсь.
– А где ваша... Хм, к русским поедешь?
Вот и правильно, не надо спрашивать - где наша муттер.
– Не знаю пока, но думаю - да.
– Что-то из оружия уже есть в наличии?
– АПБ, вертикала 12 калибра и обрез 16.
– Что по деньгам?
– Оружие, последнее, на чем буду экономить, но денег у меня немного, - немец похоже ждал именно такого ответа.
– Гут. Зер гут. Комм, - Гельмут исчезает за ящиками.
– Вот, со складов ГСВГ сюда попали. Две последних остались, очень гут для этих мест, - Гельмут открывает прислонённый к стене длинный ящик.
В ящике стоят две СВД. Деревянный приклад и накладки. Явно не штатный, толстый резиновый затыльник на прикладе. ПСО-1 на месте. С виду винтовки как новые.
Собственно, как раз то, что я и искал.
Что меня смущает в СВД, это длина. Быстро из кабины с ней не выскочишь. И не постреляешь из кабины, но кто сказал, что ехать придется в кабине? Я совсем не Рембо, что бы там не говорили про пять трупов. Случись крупного зверя стрелять автоматный патрон ни о чём, имею печальный опыт с "Сайгой".
– Сколько?
– вынимаю из ящика правую винтовку.
– Тысяча экю с оптикой и пятьюдесятью патронами на пристрелку. Это немного больше стандартной цены. Но, с этими винтовками я поработал лично и уверен в них полностью. После сезона дождей русских будут принимать на новой базе. Так что мой склад освобождают от советского оружия. На этой базе будут принимать исключительно переселенцев из Западной Европы. А они плохо берут советское оружие.
– Беру. Прилично у вас остатков на складе остаётся. Куда их пристроите?
– Что-то китайцам отправим, тут недалеко. Что-то Русская Армия выкупит. Патронов сколько возьмёте? Есть немного снайперских со стальным сердечником, - Гельмут раскладывает на столе здоровенную брезентовую сумку.
– Цинк найдётся? Тут можно пострелять поблизости?
– Конечно. Стрельбище в карьере сразу за периметром. На КПП покажут, где именно, - немец аккуратно пакует винтовку в сумку.
– Магазинов сколько нужно?
– Семь.
– Ещё нужно что?
– Две сотни патронов к АПБ, пару запасных магазинов и кобуру. Если есть, приклад и глушитель. По ножам есть что-нибудь?
– Продажа спецсредств Орденом разрешена исключительно для сил самообороны анклавов. Так что глушитель законным путем тебе не купить. А нож и кобуру купишь в городе. Я подскажу, к кому обратиться.
– С вас 1322 экю,- Гельмут выкладывает на прилавок цинк винтовочных патронов, магазины к СВД и АПБ, пачки пистолетных патронов.
Отдаю Гельмуту свой Ай-Ди и распихиваю хабар по сумке.
Немец вставляет айдишник в прорезь терминала, поколдовав с ним пару минут, возвращает мне пластиковую карточку.
– Айн минутен, - немец ставит на сумку две пломбы.
– Вы в гостиницу, я полагаю?
– Правильно полагаете.
– Обождите, я сейчас закрою тут все и покажу, где гостиница. Нам по дороге.
Улица встречает непривычно влажной духотой. К особенностям местного климата еще привыкать и привыкать. А пока, закинув сумку в кабину, подсаживаю туда же несостоявшихся пулемётчиков.
Со стороны карантинной зоны мимо нас проезжает грузовик неизвестной мне марки. Кузов грузовика плотно заставлен деревянными поддонами.
– Хм, куда он их потараканил, интересно? И главное, откуда - мыслю вслух.
– На разборку. Поддоны аккуратно разберут. Досочки пойдут на мебель или в стройку. Даже гвозди отрихтуют для продажи, - Гельмут стоит на крыльце арсенала и щурится на вечернее солнышко. На боку немца появилась внушительных размеров кобура, на плечах куртка с эмблемой Ордена.