За гранью снов
Шрифт:
Сглотнув, и ожидая скорой расплаты не только за вчерашний поступок, но и за сегодняшнюю глупость, я неуверенно толкнула дверь и вошла внутрь большой комнаты, будто поглотившей меня собою.
Князь сидел за столом и, откинувшись на спинку кресла, разговаривал по телефону. Как только я вошла, его соколиный взгляд вонзился в меня, словно наконечник стрелы. И не отпустил ни на мгновение.
Я внутренне подобралась и втянула плечи. Сердце загрохотало в груди с удвоенной силой. Михаэль во мне таких ощущений не вызывал. Его я презирала, а этот демон, что сидел напротив, пронзая
– Подойди ближе, - обратился он ко мне, все еще прижимая телефон к уху. – Нет, я не тебе. Это рабыня.
Я двинулась вперед медленными неуверенными шажками и остановилась у стола, опустив голову.
О чем он хочет поговорить? Что ему от меня нужно? Он же сам сказал, что...
– Хорошо, - услышала я в опасной близости его жестковато тихий голос и вздрогнула.
– Да, я приеду, можешь не сомневаться. Совет через две недели, я успею. И что же? – губы его сжались, он нахмурился. – Исаак мне не указ, - грубо выдал он, начиная злиться. – И ты это знаешь. Вайлас? – задумчиво покачал головой.
– Думаю, будет. Да... Нет, не собираюсь!
– это звучало грубо, жестко, слова собеседника разозлили Князя.
– Кто тебе сказал?
– прищурившись, он стремительно наклонился над столом. – Ясно... Нет, и я не собираюсь обсуждать это с кем бы то ни было! – кажется, что он вот-вот вспыхнет, я напряженно сжалась.
– Нет. Хорошо, до встречи, - и решительно отбросил в сторону телефон, словно отмахиваясь от него.
Я не знала, с кем он разговаривал, даже предположить боялась, я вообще ничего не знала, о том, куда и к кому попала, но этот человек, сидящий за столом проникал, был опасен, и в кровь с каждой медлительной секундой, перетекающей одна в другу, проникало осознание того, что вставать у него на пути не стоит.
Он не простит, он не оценит, он уничтожит.
Я стояла, затаив дыхание, казалось, вообще не дыша, не решаясь смотреть на него, боясь увидеть тот взгляд, которым он удостоил меня в прошлый раз. Сердце стучало в висках, болью надавливая на нервные окончания. И хотя я не осмелилась смотреть на него, но чувствовала на себе его пристальный, острый, оценивающе пренебрежительный взгляд. И смущенно тупилась не в силах поднять на демона глаза. И лишь молилась: отпусти меня, не смотри на меня, не смотри же!..
Но он продолжал меня осматривать, будто впервые видел, медленно и неспешно пробегая глазами от лица и волос к сцепленным рукам, выглядывавшим из-под подола платья стройным ножкам и останавливая свой взгляд вновь на моем лице. Меня бросило в жар, а затем в холод. Какой холодный взгляд! Точно лед.
Сколько мы так стояли? Минуту, две, пять... или целую вечность? Я потерялась во времени, казалось, я тонула в пространстве, в нем, в том, что творилось вокруг меня. Я молилась о том, чтобы меня отпустили, но у Князя были иные планы на меня. И отпускать меня в них не входило.
Он ждал. Чего-то выжидал, как хищник, испытывал мое терпение, давил на нервы, вынуждал падать, но не подниматься с колен. Плел свои сети, вяло, неспешно, тягуче, иронично и насмешливо. Принудительно.
Я сжалась, ощущая легкое головокружение внутри себя, задышала чаще и резче, а демон продолжал смотреть на
А потом вдруг резко:
– Посмотри на меня.
Я задрожала от звука его голоса. Жесткий, резкий, вяло равнодушный, но такой тягуче невыносимый.
Он забавляется моим смущением, моей неуверенностью. Тем, что он знает то, о чем я даже и не догадываюсь. Он упивается своей властью надо мной, ему это доставляет удовольствие – мучить меня неизвестностью! Ведь он знает, он ощущает во мне неуверенность, и он играет на ней, как на струнах.
– Посмотри на меня сейчас же, - повторил он громче и жестче, когда я, не послушавшись, отвернулась.
Я сглотнула подступивший к горлу комок и подняла на него вызывающий взгляд.
«Не сдаваться. Не сдаваться!» звучало во мне снова и снова барабанной дробью.
Его глаза мне ничего не сказали. Вообще ничего. Или они молчали, или он умело скрывал свои мысли.
Холод серо-голубых озер полосонул меня ножом.
– Ты ослушалась, - заявил он, скрестив пальцы, опираясь на них подбородком и глядя на меня в упор.
Что мне следовало ему сказать? И стоило ли что-то вообще говорить? Ждал ли он от меня ответа?
Я просто кивнула, зачарованно глядя на него так же, как это делал он.
Тонкая линия губ дернулась, приподнимая уголки в жесткой ухмылке.
– Почему?
– спросил он тихо, от его шепота дрожь пронеслась вдоль позвоночника.
– Ведь ты понимаешь, чем это тебе теперь грозит?
Я догадывалась. Я знала, что Кэйвано не стерпит подобного. Не от рабыни. Вообще ни от кого.
– Я... не могу знать, - тихо проговорила я, опустив голову. Оказывается, от его глаз веет холодом.
– Не можешь, - растягивая слова, проговорил он, а потом резко: - Смотри на меня! – и я стремительно вскинула на него удивленный взгляд. Да что же тебе от меня нужно?! Я не нужна тебе, отпусти меня!
К моему изумлению, губы его дрогнули, растянулись, а глаза, казалось, покрытые ледяной коркой, вдруг улыбнулись, жестко, грубо. И меня бросило в пот, дыхание сбилось.
– Ты любишь играть, так, Кара? – неожиданно спросил он, усмехнувшись.
Мои глаза широко распахнулись. Непривычное имя резало слух, а скользкие намеки бросали в дрожь.
– Я не понимаю, - пробормотала я, видя, как загорается пламя в его глазах. И это пламя разгоралось все ярче, вспыхивало, пленило, завораживало... уничтожало. Меня.
– Понимаешь, - протянул он тягуче и, медленно поднявшись с кресла, двинулся ко мне.
– Кара.
Я знала, что нужно бежать. Немедленно, сейчас, пока он еще там, в нескольких шагах от меня, пока не захватил меня в свой плен, пока я еще чувствую себя в безопасности! Бежать. Но ноги не слушались меня, они дрожали, в коленях появилась нестерпимая слабость, а кончики пальцев закололи.