За гранью зеркал
Шрифт:
Я достал зеркало Камилы и поставил его на стол. Рассказал Жене, что нужно продемонстрировать свою силу перед зеркалом, еще решили, что заклинание прочитает Эдриан, как обладатель активной магии.
Как только Женя коснулась зеркала, оно увеличилось в размерах. Эдриан начал читать заклинание, следя за происходящим с ведьмой. Я сидел тихо и наблюдал, не зная, что еще делать, ожидание было таким томительным.
Женя начала менять свою внешность перед зеркалом, используя дар, под тихо, но угрожающе звучащий голос Эдриана. И спустя несколько
— Это невозможно! — прохрипел маг.
Женя обернулась на меня, потом на Эда:
— Что? Что это значит?
Я понимаю, что для этих двоих, произошедшее сегодня неожиданно, но ведь они должны быть рады. Тогда почему такая странная реакция?
Я вот очень рад, ведь я на шаг ближе к своей сестре.
Глава 26
ЕВГЕНИЯ ВЕРЕСОВА
Как же так? Что же делать? Эдриан не должен быть моим отцом.
После ритуала, я не смогла оставаться в комнате, рядом с Ирвином, который был слишком довольным, и особенно рядом с Эдрианом, поэтому выскочила из дома и побежала на луг, где обычно собираю травы, возможно, там, в спокойной тихой обстановке, смогу обдумать и как-то понять, что произошло.
Кисточка бросилась за мной, и когда я, прибежав на луг, упала на траву, лицом вниз, плача и, откровенно говоря, находясь практически в истерике, моя красавица улеглась рядом и от нее шла какая-то волна тепла, которая успокоительно на меня действовала.
— Спасибо, Кисточка, ты мне помогла, — немного успокоившись, и вытирая слезы, сказала я зверю. — Я сразу поняла, что ты необычная, но не думала, что настолько.
Я села, скрестив ноги, а Кисточка устроилась рядом, положив голову мне на колено.
Так, первые эмоции выплеснуты, а теперь надо подумать здраво.
Могу ли я быть дочерью Эдриана? Теоретически могу. Возраст совпадает, своих родителей и, вообще, детства до десяти лет я не помню, что тоже может быть косвенным доказательством. Возможно, после случившегося в замке, я и оказалась в ту грозовую ночь на пороге приюта. И к тому же я — ведьма.
По словам Ирвина, зеркало, что мы сегодня использовали, принадлежит мне. Получается, оно вернулось ко мне, как и говорила Верея. Теперь, я смогу использовать свою силу в полной мере, даже путешествовать по граням. Звучит очень интересно и заманчиво.
Я сорвала травинку и сунула ее в рот, почувствовав легкую кислинку, скривилась. В этот момент подумала о том, что как бы мне не хотелось, а мысли возвращаются к Эдриану.
Разве судьба может быть такой жестокой? Как мужчина, которого я полюбила всей душой, к которому неимоверно тянет, голос которого пробирает до мурашек, особенно его рычащие нотки, запах которого убирает все преграды мог оказаться моим отцом?
Как быть теперь? Я же не смогу думать о нем, как об отце, после всего, что успела нафантазировать за время, что нахожусь в этом мире. А как быть с нашими поцелуями?
Никогда не смогу их забыть.
Я
Ну, почему все так?
— Женя? — за спиной, как гром среди ясного неба, прозвучал голос Эдриана.
— А? — я резко обернулась к нему, чтобы тут же отвернуться, не могу смотреть ему в глаза.
— Давай поговорим, — Эдриан сел рядом со мной. — Я понимаю, как тебе сейчас, потому что сам чувствую то же самое, но мы не можем просто избегать друг друга, да я и не хочу этого.
Слезы снова покатились из глаз, как я не пыталась быстро-быстро моргать, чтобы сдержать их. И ответить ничего не могла, тугой ком в горле не давал издать ни звука. Сердце болело и будто огнем горело от обиды и разочарования.
А еще я подумала о том, что мне, наверно, легче, чем Эдриану. Я ведь своего отца совсем не помню и для меня это как-то все нереально, а Эд ведь Камилу помнит десятилетней девочкой, он помнит, как играл с ней, как носил ее на руках. Неужели, я так изменилась, что он не узнал меня. Хотя, конечно, еще вчера я выглядела как парень, и первые его чувства ко мне появились задолго до того, как он увидел мой настоящий облик.
— Женя, мы не сделали ничего плохого, ведь мы не знали. Ты не должна винить себя ни в чем. Если тебе будет лучше, я могу переехать на время, пока ты свыкнешься с этой мыслью.
— Нет, только не это. Не оставляй меня, — вырвалось у меня, и я, обняв руку Эдриана (не могу называть его отцом), прижалась к его плечу.
Почему-то от мысли, что он будет далеко от меня, стало еще хуже. Не хочу его терять. Он должен быть со мной, пусть даже в качестве отца.
Он погладил меня по руке и сказал:
— Хорошо, хорошо, я не уйду. Сам этого не хочу, просто подумал, что тебе будет так легче. Женя, хорошо, что мы узнали обо всем сейчас, когда еще не совсем поздно.
— Уже поздно, Эдриан. Я не смогу воспринимать тебя как отца, понимаешь?
— Понимаю. Но у нас нет выбора, девочка моя. Давай просто будем рядом.
— Как друзья?
— Как родные друг другу люди.
ЭДРИАН ДОРН
Я не могу поверить, что все это происходит на самом деле. Десять лет я и мечтать не мог, что хоть кто-то из моей семьи выжил. А сейчас меня разрывает изнутри противоречивое чувство.
С одной стороны я счастлив, что моя дочь жива и она замечательный человек. В моей душе рана от потери близких стала меньше, я готов на все ради дочери. Но я никак не могу в своем сознании соединить свою дочь Камилу и любимую девушку Женю в одного человека. В моем сердце для каждой из них есть свое место, но как же быть, ведь это один и тот же человек.
Я даже мысленно не могу назвать Женю Камилой, думаю и она сама не захочет слышать от меня это имя. Но отцовское сердце сжимается от удушливого стыда, как я мог влюбиться в нее. Это просто наказание какое-то.