За Гранью
Шрифт:
Барнис и Дирек, едва поняв, что происходит, помчались на помощь своим людям. Но огонь распространялся слишком быстро из-за ветра, бушевавшего в тот день, а у дэны Ферр было слишком много вооруженных людей. И пусть часть из них пала от рук разгневанных рыцарей и нескольких верных бойцов Свеллов, оставшиеся продолжали нести смерть.
Барнис потом рассказывал, что старуха вопила как одержимая, сама походя на Королеву Мертвецов. Будь Альва там, она бы точно пустила стрелу в сердце обезумевшей женщине, ни секунды не мучаясь угрызениями совести. Но ее там не было. Только Барнис и Дирек. Оба отчаянно бились за безнадежное
По словам Барниса жизнь покинула брата мгновенно. Даже в гробу у Дирека было удивленное выражение. Словно он так и не поверил в случившееся.
Увидев, к чему привела ее мстительная вылазка старуха предпочла отозвать людей и ретироваться под стены собственного замка. Думала, что Свеллы тут же возжаждут ответной мести. И, конечно, они этого хотели. Однако штурмовать замок Ферров с кучкой оставшихся людей — настоящее безумие, обреченное на провал. Альва строила у себя в голове планы тайной вылазки, пока их не достигла весть о том, что Арнера Ферр скончалась, пораженная болотной хворью. На третий день после учиненного злодеяния. Большая часть ее людей, побывавшая в зараженной деревне так же вскорости отправилась за Грань.
Но свершение мрачного правосудия не утешило Свеллов и улучшило их положения. Вслед за дэной Ферр их начали атаковать другие соседи — от самых знатных до безродных арендаторов. Конечно, не все поддались этому безумию, но и тех, кого страх, скорбь и отчаяние толкнули на ужасный путь было достаточно.
Уцелевших крестьян из деревни Свеллы забрали в замок, рискуя подхватить заразу. Однако прошло уже почти две недели, и никто не заболел. Это, пожалуй, единственное светлое пятно в их нынешнем положении. Вчерашние друзья стали врагами. И если даже не пытаются разделаться со Свеллами, то шлют проклятья на их головы.
И вот теперь дошло до того, что братья по очереди дежурят на крыше, высматривая врагов, а Альва, даже ложась в кровать, оставляет у изголовья свой лук.
Злой холодный ветер дохнул в лицо мокрым снегом. Погода была под стать их ужасному положению. Альва уже переступила черту, за которой страх и гнев переходят в тупое отчаяние. Все чувства словно притупились. Она вставала каждое утро, готовила еду, следила за замком. Пару раз пришлось пустить лук в дело, чтоб отогнать особо ретивых мстителей. Правда до сих пор она стреляла лишь в лошадей, благо таких предупредительных жестов нападавшим пока хватало.
— Альва!
Она обернулась, ожидая увидеть Вайна, но вместо него обнаружила Барниса.
— Что ты здесь делаешь? — строго спросил брат.
— Вайну нужно было погреться, я сменила его ненадолго, — она поймала себя на том, что оправдывается, хотя не видела в своем поступке ничего дурного.
— Это лишнее. Ты продрогнешь, — Барнис говорил короткими фразами, словно жалея слова. — Спускайся. Я останусь.
— Хорошо.
Она повернулась и направилась к маленькой дверце, служившей выходом на крышу.
— Стой, — внезапно окликнул Барнис.
— Да? — Альва замерла у дверей.
— Альва, ты должна знать… — он запнулся и отвел глаза. — Помнишь, я обещал, что отправлю вас с Оланом в Дайрию, к твоему рыцарю?
— Помню, — напоминание об Элвире Торне вызвало у нее горькую улыбку. — Но что толку бросаться такими обещаниями? Разве в твоей власти вывезти нас через закрытые пограничные кордоны?
— Нет. Но если он смог пересечь их, то смог бы и вас провести. Я написал ему. В тот же вечер, когда мы вернулись от Тайрина… будь проклята его гнусная сестра.
— И что? — против воли она ощутила трепет в сердце, хотя последние недели все чаще думала, что оно остановилось.
— Ничего, — Барнис отвернулся, обхватив голову руками. — Ничего! Думаю, по теперешним временам оно и до границы не дошло, а если дошло, то его тут же сожгли, опасаясь заразы. У нас нет надежды, — с отчаянием простонал он.
— Тогда зачем ты мне об этом рассказываешь? — холодно спросила Альва.
Она уже взяла себя в руки, вновь вернувшись к привычному бесстрастному равнодушию.
— Чтоб ты не надеялась зря. Я сделал все, что мог. Прости меня, сестренка.
— Я уже давно ни на что не надеюсь, Барнис. И глупо просить прощения за то, в чем нет твоей вины. Тебе только не стоило говорить об этом. Не надо было напоминать…
И она быстро закрыла за собой дверь, чтоб не продолжать тягостный разговор. На самом деле Альва почти не вспоминала то данное сгоряча обещание брата. Нарочно запрещала себе вспоминать. Ясно же, что выбраться из зараженной Фьерры совершенно невозможно, даже если бы озверевшие соседи не устраивали засад на подступах к замку. Из Фьерры сейчас никого не пускают и в соседние провинции Элара, не говоря уже о вражеской Дайрии, которая закрыла границы задолго до эпидемии.
И уж совсем безумно надеяться, что дайрийский рыцарь, приближенный к королю Малтэйру, из благодарности примчится в охваченную смертельной хворью провинцию, чтоб спасти ее. Да, он обещал вернуться за ней, и при других обстоятельствах, возможно, сдержал бы слово. Но не теперь. Глупо рисковать жизнью даже ради того, кто эту жизнь спас. Да и не для того она его спасала, чтоб стать причиной погибели, куда более страшной, чем смерть в бою.
Она смирилась с тем, что никогда больше не увидит Элвира Торна. Что бы там ни говорила покойная Хэнн, но все пророчества мира бессильны перед охватившей их бедой. Альва не забыла благородного рыцаря, но старалась не мучить себя мыслями о нем. Лишь каждую ночь, перед тем, как уснуть доставала из-за под сорочки перстень с темным камнем на цепочке и подолгу смотрела на него в темноте. Просто смотрела, почти без мыслей и чувств. Она словно понимала, что нельзя дать себе оттаять даже ненадолго, что ожившее сердце не выдержит непосильной для него боли. Именно поэтому она удержалась от желания перечесть письмо, которое привезли люди Торна вместе с подарками. Теплу и свету, которыми дышала каждая строка письма эна Элвира нет места в ее нынешней жизни.
Обратить сердце в камень — единственный способ продержаться еще хотя бы немного. Кто знает, в какой из дней все это закончится? Но пока она нужна братьям и тем немногочисленным людям, которых пощадили человеческое безумие и болезнь, посланная из-за Грани.
Альва собиралась отыскать Вайна, чтоб вернуть ему камзол. Девушка спустилась на несколько ступенек по узкой лестнице, освещенной тусклым светом одного жалкого факела. Остановившись, чтоб нашарить ногой очередную ступеньку, она услышала скрип открываемой двери. И тут же сверху раздался крик Барниса: