За гранью

Энтони Марк

Она протянула руку и взяла булочку. Булочка была горячей и воздушно легкой. Она пахла корицей, орехами и еще чем-то непонятным, но очень аппетитным. Грейс откусила кусочек. Было так вкусно, что она слопала всю булку в мгновение ока.

– Понравилось?
– ухмыльнулся булочник

– Очень, - кивнула Грейс.
– Благодарю вас. Она повернулась и пошла прочь. Грубая мозолистая рука пекаря ухватила ее за запястье и резко развернула. Грейс ахнула.

– Постой-ка минутку, сестренка. А платить кто будет? Пенни серебром за штуку, между прочим' - Физиономия булочника разом утратила приветливость и дружелюбие; маленькие черные

глазки вспыхнули злобой, как два раскаленных уголька.

Грейс растерянно покачала головой.

– Пенни серебром? Но я думала... я думала, вы меня просто угостили!

– Угостил?
– удивился пекарь, продолжая удерживать ее за руку.
– Да с какой стати я стал бы тебя угощать, сестренка, скажи на милость?

– Потому что...
– начала Грейс, уже понимая, как абсурдно звучат ее слова, но все же закончила упавшим голосом: -... потому что я герцогиня.

Булочник хрипло расхохотался:

– Ну да, конечно, ваше высочество! И как это я вас сразу не признал? Я, кстати, тоже герцог, так что мы с тобой быстро договоримся, сестричка. Ежели, разумеется, сперва денежки заплатишь.

Грейс непонимающе уставилась на него, потом ее вдруг озарило. Ваше высочество. Сестренка Пекарь и не помышлял, что имеет дело со знатной леди, а все эти словечки - лишь своеобразная манера общения с покупателями. Да, он чуть ли не силком навязал ей эту чертову булочку, но при этом, естественно, рассчитывал получить за нее деньги. Грейс стало ужасно стыдно.

– Извините меня, пожалуйста, - с чувством сказала она.
– Я такая глупая. Понимаете, у меня с собой нет денег, но я обязательно раздобуду, только наведаюсь в замок. Вы подождете полчасика?

– Ну нет, сестричка, на такой дешевый трюк меня не купишь! Ты никуда не тронешься с этого места, пока я не получу свой пенни, - заявил булочник, жарко дыша прямо ей в лицо сладким ароматом специй, смешанным со зловонием от гнилых зубов.

– Повторяю, у меня нет с собой...

Быстрота реакции булочника поразила ее не меньше, чем физическая боль. Он одним движением рванул ее на себя и с силой притиснул к каменной кладке стены.

– Выходит, ты еще и воровка, да?
– прошипел он.
– А известно ли вашему высочеству, как мы поступаем с ворами? Мы отрубаем им их шаловливые ручонки, чтобы впредь неповадно было!

Пальцы на ее запястье сжались сильней. Почему-то никто не обращал на них внимания: люди либо обходили их стороной, либо смотрели как на пустое место. Булочник вдруг широко осклабился, и эта его ухмылка напугала Грейс куда больше, чем самая зверская гримаса.

– Ладно, не бойся, сестричка, я пошутил, - понизил голос пекарь и подмигнул.
– Я сегодня добрый. Нет денег - и не надо. Мы с тобой по-другому сочтемся.

Он навалился на нее животом, вдавливая в стену. Острые края кладки больно впились в спину Грейс. От жаровни в лицо ей плеснула волна раскаленного воздуха. Рука булочника, выпустив ее запястье, принялась жадно ощупывать грудь под плащом. Другой рукой он, не глядя, дергал за какие-то тесемки под своей засаленной туникой.

Грейс окаменела. Боль и страх сменились холодной яростью. Сознание просветлело и очистилось.

"Нет. Я поклялась, что этого больше не повторится!"

Зеленые с золотистым отливом глаза Грейс бестрепетно скрестились с похотливым взором насильника. Он вдруг заколебался, прекратил терзать ее грудь и замер в недоумении.

"Никогда!"

Все

остальное произошло так быстро, что случившегося не уловил бы и самый внимательный наблюдатель. Незадачливый пекарь, еще мгновение назад прижимавший ее к стене и всерьез намеревавшийся получить за свою продукцию плату натурой, теперь корчился в грязи и вопил благим матом, тщетно пытаясь сбить руками пламя со своей вспыхнувшей одежды. Вокруг немедленно образовалась толпа зевак, окружившая несчастного плотным кольцом. Помог ему кто-нибудь потушить огонь или собравшимися двигало элементарное любопытство, Грейс уже не заботило. Она прошла несколько шагов вдоль стены, свернула направо и бросилась бегом наискосок через площадь.

– Вам нездоровится, леди Грейс?
– осведомился с притворным участием знакомый голос, сопровождаемый двумя изумрудными вспышками.

Мир вокруг покачнулся и начал медленно вращаться. Лишь неимоверным усилием воли Грейс удержалась от того, чтобы не осесть прямо в вонючую жижу под ногами. Плотно стиснув зубы, она сосредоточилась, и приступ головокружения вскоре прошел.

– Благодарю за заботу, леди Кайрен, но со мной все в порядке.

– Ее величество пожелала приобрести отрез материи на новое платье, конфиденциальным шепотом поведала графиня, - и попросила меня помочь с выбором. А что вы ищете на рынке, милочка?

– Я...
– Грейс беспомощно оглянулась через плечо. Толпа уже рассосалась, пострадавший булочник исчез - то ли его унесли, то ли сам уковылял.
– Просто решила пройтись немного - подышать свежим воздухом, вот и все.

– Ну да, как третьего дня, не так ли?
– понимающе усмехнулась Кайрен, многозначительно облизав мелкие белые зубки.
– Кстати, вы так быстро нас покинули тогда, что я даже не успела засвидетельствовать вам свое почтение.

Точно рассчитанный графиней удар попал прямо в цель, так ошеломив Грейс, что у нее не нашлось слов для достойного ответа.
– Сейчас же прекратите, леди Кайрен! Разве вы не видите, как сильно расстроена наша сестра?

Удивительно чистый и вместе с тем властный голос принадлежал спутнице графини. Грейс только сейчас обратила на нее внимание. Незнакомка была одного роста с ней. Стройную фигуру облегал опушенный горностаевым мехом серо-голубой плащ. В уложенных короной пепельных волосах сверкали всеми цветами радуги драгоценные камни. Что там такое сказала Кайрен? Ее величество...

– Королева Иволейна!
– смущенно воскликнула Грейс, поспешно приседая в низком реверансе.

– Встаньте, сестра, прошу вас!

Сестра. И пекарь называл ее почти так же... Но в устах королевы это обращение звучало совсем по-другому - не с насмешкой, не панибратски, а тепло, располагающе, на равных. Грейс подняла голову и встретилась с сочувственным взглядом прозрачных и светлых, как две льдинки, глаз Иволейны. Потрясающая красота королевы окончательно развеяла все ее страхи.

– Благодарю вас, ваше величество.

Заметив за спиной Иволейны нескольких вооруженных стражников, Грейс убедилась, что знатные дамы действительно не разгуливают по рынку в одиночку. Помимо охраны, королеву сопровождала еще одна женщина - полная, рыжеволосая, довольно симпатичная, с умным лицом. Грейс уже видела ее раньше и легко опознала в спутнице Иволейны леди Трессу, первую камер-фрейлину толорийского двора и, по словам Эйрин, ближайшую подругу и наперсницу ее величества.