За каждый метр. «Лейтенантская проза» СВО
Шрифт:
Ремонтники замечают Кречета и Прозу, хмуро здороваются.
– Колесо в третий раз спустило. Умаялись клеить его. – Широкоплечий, низкого роста боец трет руки тряпкой в тщетной надежде очистить их.
– Еще раз заклейте. Вечером отбуксируем в рембазу армии, я договорился. Там заодно и колесо заменят.
Кречет обращает внимание Прозы на пустоту рядом с казенником:
– Лоток не нашел.
– Это в котором снаряд собирают?
– Да.
У «Гиацинта» снаряд столь тяжелый, что его перед применением собирают: гильза, картуз с порохом
– У него дальность какая? – спрашивает Проза.
– От двадцати восьми до тридцати трех километров, в зависимости от боеприпаса.
– Ого! С «Тремя топорами» можно потягаться! – Проза имеет в виду американскую буксируемую гаубицу.
Они спускаются с пригорка, Кречет ведет Прозу дальше в лес.
– С «Эскалибуром» – нет, – говорит зам по вооружению, – но этих снарядов у «немцев» мало, а с обычным фугасным – да, дальности сопоставимы.
– Десантникам же «Гиацинты» не положены? Где снаряды брать будете?
Кречет останавливается, неуверенно смотрит на Прозу, мнется и наконец решается рассказать:
– У меня две машины снарядов в лесу прикопано. У «вагнеров» выменял, их выводили на Бахмут, снаряды для «Гиацинтов» им были лишние, этих пушек ни у них, ни у нас не было. К «Мсте» не подходят, хотя калибр совпадает. Смеялись они надо мной: «Зачем тебе эти снаряды?» А вот пригодились.
– Я думал, «Гиацинт» – самоходка. – Проза вспоминает Берислав.
Однажды он на дороге разминулся с САУ, которую везли на танковозке. И надо ж было случиться, что именно в этот момент у «Ситроена» Прозы отвалилась скоба, фиксировавшая запаску под багажником. Обернувшись на резкий лязгающий звук, охрана «Гиацинта» схватилась за автоматы, и Проза порядком разволновался. Но обошлось.
Кречет и Проза идут по лесу в сторону командного пункта.
– «Гиацинт» в варианте САУ тоже есть. Но куда нам самоходка? В лесу ее не спрячешь. И весит она под тридцать тонн, не уволокли бы.
Они умолкают. Темное облако над лесом обещает снеговой заряд. Кречет возвращается к рассказу Прозы:
– Испугались небось тогда, под Бериславом?
– Ну-у-у… – тянет Проза, но решает не кокетничать: – Конечно. Но самый страшный для меня эпизод был другой. Я, кстати, и не рассказывал никому.
Зам по вооружению терпеливо ждет.
– Еду я как-то раз тихонько, задумался, и тут над головой «Панцири» сбивают HIMARS. А тот где-то падает, я из-за руля не вижу где, и обрывает провод ЛЭП. Этот провод срывается с опоры и падает на крышу машины. Я слышу скрежет и думаю: а провод обесточен или еще нет?
– Да вряд ли там напряжение было, тогда эти провода постоянно рвали.
– Но я ж не знал. И испугался.
Кречет спускается в землянку КП, а Проза остается снаружи сделать круг по расположению, пока совсем не стемнело. Воздух холодный, сырой, приятно расправляет легкие. После такой прогулки несложно уснуть в жаркой землянке. Их десантники перетапливают – опасаются плесени. Над землянками из труб вьется дымок. Проза проходит мимо туалета, находит
Некое подразделение огородило свое расположение забором из свежих сосновых веток в человеческий рост. Внутри трещит костер, а запах… В животе Прозы урчит, он обходит периметр и ступает внутрь.
Над костром что-то булькает в котелке, аромат истекает оттуда. Повар сидит на скамье и ножом кроит кусок темной кожи.
– Ты кто, человек? – Он беззлобно смотрит на Прозу снизу вверх.
Бойцу лет тридцать, его подбородок зарос не бородой, а длинной рыжей щетиной, которая касается тельняшки в вырезе куртки.
– Мой позывной – «Проза», – неуверенно мямлит гость, – я писатель.
– Да, нам говорили о вас, но вам здесь не положено быть. Здесь – разведка.
Он откладывает заготовку на скамейку, где свернут бухтой тонкий шнур, встает и, сняв крышку, мешает суп.
– На запах пришел, – оправдывается Проза.
– А вы правда про нас книжку написали?
– Правда, и Гризли там есть.
– На задаче все. А подарите? – Боец садится и тепло смотрит на Прозу.
– Подарю и подпишу. А зовут вас как?
– Антон Вячеславович. Но напишите просто: Туристу.
– А почему Турист? – спрашивает Проза.
– Я спортивным туризмом на гражданке занимался, – скромно улыбается разведчик, – профессионально.
– А откуда родом?
– Из Сибири, казаки мы.
– Мобилизованный?
Турист вскидывает взгляд на Прозу:
– Нет-нет! Я войны не боялся! Меня друг звал на контракт, как только СВО началась. Если бы любовь свою не встретил, то поехал бы на войну, не задумываясь.
– Я не хотел вас обидеть, не надо оправдываться! Наоборот, про мобилизованных истории собираю.
– Ну да, я – мобилизованный. Как повестка пришла, сразу пошел.
– А на гражданке кем были?
– С ребятишками возился на станции туризма.
– Расскажете про войну что-нибудь?
Турист смотрит на поделку, которая так и осталась лежать на скамейке рядом:
– А что там рассказывать?
– Скромничаете?
– Вы вечером к нам приходите, часа через два и суп, и второе будут готовы. Ребята придут, они, может, чего расскажут?
– Ладно, пора мне. – Проза смотрит на часы.
– Не прощаемся!
– Не прощаемся!
Проза выходит из расположения разведчиков в лес и включает телефон.
Симки в нем нет, можно почитать новости, привезенные из зоны Wi-Fi. Но новости устарели, поэтому Проза листает ленту сообщений WhatsApp, с кем бы встретиться здесь? К примеру, с Тёмой из роты Жумабая Раизова.
– В двадцатых числах буду у вас. Увидимся. Привет.
– Я на днях в отпуск уезжаю.
– Отпуск – святое!