За любовь, которой больше нет

Раевская Полина Александровна

Ким недоуменно захлопала ресницами, спрашивая себя - в своем ли ее отец уме, и как он вообще это себе представляет.

– При всём желании тебе помочь вряд ли что-то выйдет, скорее всего, после этой статьи меня ждут проблемы с его семьей.

– О, за это не переживай у меня достаточно связей, чтобы Беркет согласился! А твое желание мне и подавно не требуется, если ты не хочешь оказаться на улице без каких-либо возможностей найти работу в Лондоне и его окрестностях.
– ехидно пропел отец.

Ким смотрела на него и

вновь чувствовала себя марионеткой в руках бескомпромиссного родителя, с каждой секундой петля затягивалась все туже. Оказывается, Ким никогда не была свободна. Всего лишь очередная ее иллюзия, которой она жила с позволения «великодушного» папочки. Вновь больно, причем нестерпимо. Хотелось топать ногами , биться головой, как маленький ребенок и, наконец, задать вопрос, который мучил ее всю жизнь, "за что ее так ненавидят?".

– Какой в этом смысл? – обреченно прошептала она.

– Смысл в том, Ким, что если у меня в семье бардак, то как я могу навести порядок в государстве?! Вот о чем думают люди, когда видят, как моя дочь обжимается с женатым мужиком. Но я уверен, что мы обратим эти нежности в дружескую поддержку в такой непростой период жизни для Беркетов. Ведь так?

Ким горько усмехнулась и ответила:

– У меня есть выбор?

– Отлично! –не обращая внимания на ее иронию, довольно хлопнул в ладоши мистер Войт.- На днях я решу вопрос с Беркетом, и начнем спектакль. И еще … Я надеюсь, что ты поставила точку в отношениях с о своим «другом» - нищебродом? А ведь я тебе говорил, что он плохая компания, но ты же никогда не слушаешь отца….

Он продолжал говорить что-то еще будничным тоном, полностью успокоившись и придя в себя. В этот момент невозможно было представить, что еще пару минут назад этот человек был на грани срыва. Ким отрешенно наблюдала, как родители собираются уходить, она ничего не слышала, только механически кивала головой.

– Постарайся вести себя разумно Ким, потому что это не шутки! Политика вещь опасная, твои увлечения могут плохо закончиться или закончатся, если не постараешься …

– За что ты меня так ненавидишь?

– Ким! – воскликнула мать, но девушка не обратила внимания, пристально смотря на отца, который со смешком закатил глаза.

– О, боже, не устраивай драм! Ты жила, как принцесса и никто тебя не трогал, но ты допустила непозволительную ошибку, и касается она не только нашей семьи, а очень многих. Поэтому придется нести ответственность, Ким, и к ненависти это никакого отношения не имеет!

Ким истерично хохотнула в ответ на данное заявление и покачала головой. Ей казалось, что она и родители говорят на разных языках. Впрочем, ничего другого Ким не ждала. Так было всегда- глухая стена непонимания и со стороны родителей не единого желания это изменить . Отец всегда был слишком занят карьерой, а мать слишком занята отцом.

– Итак, Колин Барт остался в прошлом и знать о сегодняшнем разговоре ему не нужно, думаю,

это понятно ?
– спросил он, остановившись в дверях. Ким передернуло от раздражения и гнева.

– Я не законченная идиотка!
– процедила она, на что отец ухмыльнулся.

– Думаю, комментарии излишни! Я дам знать, когда вопрос с Беркетом будет улажен. Всего доброго.
– бросил он через плечо и вышел из квартиры.

– До свидания, милая, жду тебя в воскресение на обед! Постарайся все обдумать и понять отца.
– неизменно вежливо произнесла миссис Войт и, слегка коснувшись губами щеки дочери, последовала за мужем.

Как только родители скрылись в лифте, Ким закрыла дверь и прижалась к ней разгоряченным лбом. Она задыхалась от унижения и бессилия. Ком, вставший где-то в груди, нарывал, разливая горечь и боль по венам. Хотелось кричать, что-то сделать, чтобы доказать себе, что она человек. Теперь ей даже некому было об этом кричать, кроме себя . От сознания этого стало еще невыносимее, и в то же время в душе поднялась такая волна ярости, что Ким не раздумывая, накинула поверх пеньюара плащ и помчалась к машине.

Спустя полчаса Ким припарковалась у дома Бартов и решительным шагом направилась к двери, но не успела она нажать на звонок, как на пороге возникла жена Колина.

– Где твой муж, Вики? – без предисловий заявила Ким, она была слишком взвинчена, чтобы проявить вежливость, но Вики сделала вид, что не заметила грубости.

– Он уехал по делам. – спокойно ответила миссис Барт. Ким поджала губы, сдерживая слезы.

– Ясно!
– коротко бросила она, не глядя на собеседницу. Девушка собиралась уже уйти, но тут ощутила на плече руку.

– Ким, послушай...- замялась Вики, а она посмотрела на нее и застыла, ошарашенно прошептав:

– Ты знала?

– Ким… Все очень серьезно, ему угрожали … у твоего отца очень серьезные конкуренты , там…

– Ты знала! – повторила Ким, не в силах больше ничего услышать. Она ощущала себя распятой на кресте. Верно говорят – не раскрывайте объятия людям, не позволяйте себя распять.

– Милая, у нас не было выбора, Колин не мог пойти на такой риск, это очень серьезные люди.

– Не мог пойти на риск…- вновь повторила Ким. Было слишком больно осознавать, что ты ничего не стоишь в глазах дорогих тебе людей.

– Ну, поставь себя на его место!
– умоляюще произнесла Вики, но Ким уже взяла себя в руки и холодно улыбнувшись, ответила:

– Разве вам нужно мое понимание? Сколько заплатили хоть? Интересно просто, во сколько меня оценили.

Вики покраснела, а Ким с горечью это отметила.

– Ким, береги себя, дело может принять очень опасный поворот…

– О, не стоит беспокоиться!
– насмешливо проговорила Ким, повернувшись, чтобы уйти.

– Ким… - тяжело вздохнула Виктория, а потом добавила.
– Колин обязательно приедет поговорить…