За мечту. За Веру. За любовь
Шрифт:
Максима Александровича в столовой не оказалось.
– Влад, а где Русланов? – спросила я, когда брат плюхнулся на стул рядом со мной.
– А что?
– Влад!
– Он уехал, Вер. У него дела в Калининграде, а вечером самолет, – ответил брат и добавил: – А ты не знала?
– Догадывалась… – Я безмятежно повела плечами и зевнула, надеясь, что Влад не заметит моего смятения. Зря.
– Вер, я не знаю, что…
– Владислав Витальевич! А мы когда на пляж пойдем? – спросила Соня, и остальных как будто прорвало.
– А купаться сегодня можно?
–
– А мы наперегонки?
– А до города далеко?
– А грозы не будет?
– А где Максим Александрович?
– Точно, где он?
Владислав спрятал лицо в ладонях, тяжело вздохнул, набрав полные легкие воздуха, и гаркнул:
– Тихо!!
Ребята замерли. Кто-то испуганно опустил глаза, но большинство продолжали смотреть на тренера, ожидая продолжения. В полной тишине Влад сделал большой глоток кофе, отставил в сторону кружку и только потом произнес:
– После завтрака все идут собирать вещи. И только потом на пляж. Купаться можно, только не забыть переодеться в сухое!
– А Максим Александрович уже уехал? – храбро спросила Соня.
– Да, София, – ответил тренер. – У него сегодня днем самолет.
– А он вернется?
– Возможно.
Возможно…
Я знала, что мы можем никогда больше не встретиться. Но на деле все оказалось гораздо больнее. Сидя на пляже и наблюдая за резвящимися детьми, я пыталась понять, что же меня ударило сильнее… Его внимание? Или же его бегство. Глупое мальчуковое бегство. Его ненужное "увидимся". И пустота там, где еще вчера теплом разливалось новое чувство.
– Вер, ты в порядке? – спросил Влад.
– Да, просто уезжать не хочется, – ответила я, глядя на море. Сегодня оно казалось непривычно, обманчиво ласковым.
– Это из-за Макса?
– Что?
– Ты хмурая. Это ведь он был у тебя ночью.
– Ты же все знал, Влад? Зачем тогда пришел?
– Вер, Макс, он…
– Ты издеваешься? – осознание того, что произошло на самом деле, накрыло ледяной волной. – Владик, солнышко! Я взрослая девочка! Меня не нужно опекать! Это моя жизнь, Владик, милый! Моя! А не твоя!
Я вскочила на ноги. Брат схватил меня за запястье. Я попыталась вырваться, но безуспешно.
– Отпусти! Тут дети, Влад!
– А ночью тебя это не волновало?
– Хватит!
Он все-таки понял. И отпустил.
Мне удалось не разрыдаться. Я взяла себя в руки, тысячу раз повторив про себя, что дети важнее. Мы дружно кинули в море монетки, постояли на дюне и хором крикнули:
– До свидания!
Дорога домой оказалась тяжелой. Как это часто бывает, когда пару часов пробок и плохое настроение полностью перечеркивают все хорошее. Я вымоталась морально и физически. Наговорилась до хрипоты и мечтала только о горячей ванне и теплой кровати. Но брат решил иначе. Войдя в мою комнату без стука, он привалился спиной к косяку и сказал:
– Вер, прости меня. Да, я был не прав. Но Русланов тебе не пара.
– Он женат? – спросила я глухо.
Влад молчал слишком долго.
– Он женат?!
– Нет, но…
– Тогда почему? Мне не пятнадцать, Влад, – проговорила я устало и все-таки спросила: – Зачем, Владик?
– Ты знаешь о планах Русланова?
– UFC? – усмехнулась я. – Да, он рассказывал.
– Знаешь, кто сейчас лидер в его дивизионе?
– Нет…
– Богдан Соломатин.
Этого просто не могло быть.
Я смотрела на брата и никак не могла поверить.
Так долго сдерживаемые эмоции прорвались наружу, я пару раз шмыгнула носом, безуспешно пытаясь взять себя в руки, и разрыдалась. Влад притянул меня к себе, и я обняла его, снова скрываясь в его объятиях от всего мира.
Богдан Соломатин считался одним из лучших бойцов. Высокий. Красивый. Перспективный. Все девчонки сходили по нему с ума. И я тоже. Только тихо. Кому интересна мелкая, похожая на гадкого утенка дочка тренера, когда вокруг полно девчонок постарше.
Но Богдан решил иначе. Я долго не могла поверить в свое счастье, а потому согласилась молчать обо всем. О случайных встречах. О горячих поцелуях. Ему было за двадцать. Он хотел большего. А еще он ненавидел моего отца. Я знала, что первый раз будет больно. Но не думала, что так. Когда все кончилось, он протянул мне платок, чтобы я вытерла слезы.
Говорить, о том, что произошло, я никому не собиралась. Но он, сжав цепкими пальцами мое горло, напомнил, что я должна молчать. И я молчала почти полгода, рыдая после каждой нашей встречи, пока меня, измученную, зареванную, с синяками на запястьях и бедрах, не нашел Владик. И я рассказала ему все. Едва брату исполнилось восемнадцать, он добился того, что вышел против Соломатина в поединке. И избил Богдана до потери сознания. Тем самым навсегда закрыв себе дорогу в большой спорт.
Часть вторая
Клетка
Гард (Guard) – защитное действие в партере, когда один боец лежит на спине и удерживает тело соперника между своих ног, не давая тому нормально двигаться и развивать атаку.
Глава первая
Макс
В Москве было жарко, суетно и душно.
Москва давила на мой уставший после перелета мозг.
Я сидел у себя на балконе с видом на гостиницу "Салют" и ждал друга.
Было далеко за полночь. Тяжелый, перегретый за день воздух, в котором четко ощущался синтетический запах закипевшего асфальта, угнетал.
Поэтому горький черный кофе в моей кружке казался единственно верным решением. Хотя я рисковал, сильно рисковал.
Жданов должен был приехать с минуты на минуту.
А кофе ночью, тем более после перелета он никак не мог одобрить.
Я уехал из детского лагеря, едва рассвело. И всю дорогу корил себя то за нелепый ночной визит к Вере, то за глупое бегство. Чуть не вернулся даже, готовый прилюдно покаяться в содеянном.