За мечту. За Веру. За любовь
Шрифт:
Настроение резко упало. Я даже себе до конца не мог признаться, насколько меня ранило недоверие Жданова. Я был готов, черт возьми! Давно готов. Но лучший друг каждый день заставлял меня в этом сомневаться.
– Я, пожалуй, пойду, – произнес я, спускаясь с полки на пол. – День какой-то…
– Это ночь, Макс, всего лишь еще одна новогодняя ночь, – ответил Жданов и прикрыл глаза.
Я молча вышел, аккуратно прикрыв за собой стеклянную дверь. Быстро принял прохладный душ, прошелся по телу жестким полотенцем и набросил халат.
Девчонка спала, смешно подложив под щеку ладошку. Я сбросил халат и скользнул под одеяло, прижимая Веру спиной к себе. Она недовольно зашевелилась, забормотала во сне и прижалась попой ко мне. Ее сорочка задралась, обнажая округлые бедра и плоский живот. Я положил на него ладонь и аккуратно, слегка щекоча, обвел пупок. Вера дернулась, еще теснее прижимаясь ко мне, и приоткрыла рот, задышала чаще.
– Вера… – позвал я.
Она сделала вид, что не слышит.
Я поцеловал немного влажный от пота затылок, прошелся носом по выступающим шейным позвонкам. Коснулся девичьей груди, мягко сжимая пальцами набухший сосок. Она застонала, уже не скрываясь. Потерялась ягодицами о мой пах, заставляя меня зарычать.
Я легко перевернул ее на живот и лег сверху, прижимая к кровати. Она испуганно дернулась подо мной и замерла.
– Тссс, – прошептал я. – Не нужно меня бояться.
Вера резко выдохнула и уткнулась носом в подушку, демонстрируя покорность. Но я чувствовал, как бьется ее сердце.
Я сел. Слегка шлепнул ее по ягодицам и задрал вверх сорочку. Мягко провел руками по узкой спине, разминая и поглаживая. Вера засопела недовольно и внезапно расслабилась. Я почувствовал, как замедлился ее пульс. Увидел, как девчонка разжала сжимающий край простыни кулак. И спросил:
– За что ты со мной так?
– Я не знаю, – ответила Вера. – Правда, не знаю. Просто иногда у меня…
– Я – не он, слышишь? – прошептал я и провел губами вдоль выступающего края острой лопатки. – Я не обижу.
Ее кожа покрылась мурашками. И она перевернулась сама, подставляя моему рту розовый напряженный сосок.
– Я не боюсь, – сказала она просто. – Я знаю, что ты – другой.
Где-то далеко в небе взрывались салюты. А в густом сумраке старой мансарды я целовал девчонку, один вид которой сводил меня с ума. И уже не сдерживая себя, вжимал ее хрупкое тело в кровать.
А она отдавалась мне так безрассудно, желая доказать, что не боится, что я не мог сдержать дрожи, касаясь ее горячей кожи. Я ловил губами ее тихие стоны и смиренно ждал, пока она ко мне привыкнет. Но девчонка лишь нетерпеливо подавалась мне навстречу, пряча от меня непрошенные слезы.
– Я люблю тебя, Вера, – прошептал я и провел пальцем по влажной дорожке на ее щеке. – Но сейчас ты делаешь мне больно.
Она отвернулась и прошептала куда-то в темноту:
– И я люблю тебя…
Глава вторая
Макс
Питер встретил нас солнцем. И уже одно это было странно. Белый снег блестел и переливался на солнце. Вера жмурилась, как довольная кошка. Жданов напялил солнцезащитные очки и теперь выглядел так, что люди вокруг неосознанно шарахались в сторону. Артур просто искрил. Нервы его были на пределе, и все мои попытки свести предстоящий бой к рядовому, абсолютно проходному событию, разбивались об один единственный довод.
– Ты идиот, Русланов, если не понимаешь, как опасен Усольцев!
Да блин!
Я пахал два месяца день и ночь. В начале февраля я вернулся под крышу к любимому тренеру, полностью предоставив ему контроль над моей жизнью. Ксюха улыбалась сочувственно, но не лезла. Я нажрал почти десять килограммов, чтобы сравнять шансы, и теперь мне предстояла голодовка перед взвешиванием. Жданов водил меня за руку по врачам во время медкомиссии и своими вопросами кое-кого довел до точки кипения.
Допуск к турниру я получил.
Но в то, что Жданов действительно разрешил Вере лететь с нами в Питер, я поверил не сразу. И еще по глупости надеялся, что Владик это не допустит.
Зря надеялся.
И вот Вера, зарумянившаяся на морозе и неприлично довольная, стояла рядом с братом и смотрела на огромный отель на берегу Финского залива. Артур был в своем репертуаре. Измайловы, за годы, проведенные на сборах, привыкшие к аскетизму спортивных баз, были, мягко говоря, удивлены его выбором. Но в отеле был спортзал, бассейн, спа. А еще удобные матрасы и окна с видом на залив.
– Просыпаемся, детки! – гаркнул Жданов, и мы, подхватив сумки, направились на ресепшн.
До поединка с Усольцевым оставалось два дня.
Артур пришел, когда я уже разобрал вещи и раздумывал, будет ли уместно навестить Веру. И стоит ли?
Последний месяц мы провели практически врозь. Я выматывался на тренировках, ставших ежедневными. Она – разумно не настаивала на встречах. Короткие телефонные разговоры, сообщения в мессенджерах, нежные "люблю" перед сном и все…
– Максик, на весы! Быстро! – рявкнул Жданов. Он вошел в номер и рухнул поперек кровати, закинув руки за голову. – Ау! Прием! Мы все еще работаем? Или я бегу договариваться об отмене боя?
– Не дождешься! – буркнул я и стянул через голову футболку, оставшись в одних легких штанах.
– Портки… – устало напомнил Жданов, но я решил сделать вид, что не услышал.
Весы показывали девяносто три.
– Нормально так, – хмыкнул я.
– Еще не вечер, – огрызнулся Артур. – Сейчас легкий завтрак и бегом в бассейн! Влада тебе в компанию.
– Легкий завтрак – это что? – уточнил я во избежание недопониманий.
– Омлет, творог, вареные яйца. И зеленый чай!
И Макс, умоляю! Никакого кофе!