За ночью следует рассвет
Шрифт:
Второй же конвоир выглянул из-за кареты в тот самый миг, когда в него летела стрела. Невероятно, но, поддавшись чувству необъяснимой тревоги, он, ещё даже не видя мёртвого товарища, бросился к земле. Лишь ладонь отделяла его от смерти в то мгновение.
Кучер-гвардеец начал вынимать свой меч из ножен, но карой возмездия на него сверху упал Зер. Вложив в удар ногой всю силу, весь свой вес, воин услышал внизу неприятный хруст. Бесчувственный противник раскинулся в луже грязи, широко раскинув руки.
— Почему мы остановились?.. —
В этот момент у Зера была возможность покончить с графом раз и навсегда, так как арбалет его был нацелен на врага. Но что-то помешало ему сделать это. Со стыдом наёмник понял, что желает продлить момент беспомощности Мердока, что ему это нравится. Испытываю удивительную лёгкость и радость, Зер улыбнулся, вложив в улыбку всё своё искусство издёвки.
— Что скажешь? Стиль наблюдается, так ведь?
Лицо Мердока не выражало ничего. Он просто смотрел на чёрный металл арбалета, нацеленного ему в лицо. И этот взгляд не выражал ничего, словно перед Зером был не человек, а, например, артхан.
— Давай, Азраэль. Стреляй… если сможешь!
Последняя фраза потонула в свисте клинка и болт прошёл мимо. Мердок резво спрыгнул с поручней кареты и, перекатившись, рубанул по ноге своего противника. Клинок Зера с невообразимой скоростью сверкнул, самым концом своим, перехватив смертоносный выпад.
Нельзя сказать, что от богатой жизни Мердок размяк. Впервые наёмник встретил соперника, с которым был равен. Были равны силы, были равны и соперники. Зер поддался своему умению, и клеймор закружился в блестящем танце. В самой середине мелодии клинка, Мердок сделал осторожный выпад, не открываясь, но так, чтобы достать своего противника.
Без малейшего труда, Зер отвёл клинок в сторону и понял, что совершил ошибку. Граф перехватил инициативу, и теперь Зеру приходилось отступать, рискуя быть пронзенным холодным металлом.
— А мы ведь похожи…
Мердок нашёл время для своей дьявольской улыбки.
— Если только умением битвы.
Зер сделал очередной выпад, но не сумел попасть в ритм, так что Мердок вонзил клинок в плечо воина. Дикая боль пронзила все его существование, но Зер удержал свой крик…
— А, впрочем, может и нет…
Меч поднялся для финального удара.
— Прощай, Азраэль… Может быть твой тёзка будет к тебе благосклонен…
Из последних сил, пытаясь держаться и принять смерть так, как подобает наёмнику, Зер вспомнил Норин. Перед ним предстало её лицо, она смотрела на него немного грустно, словно сомневаясь, встретит ли его ещё раз…
Мердок удивлённо посмотрел на своего поверженного врага. Гримаса неверия мелькнула на его лице. Зер улыбался! Со всей накопившейся злобой, которая в нём кипела, граф поднял свой меч…
Что-то, вернее, кто-то сбил с ног победителя. Кирод взмахнул рукой, закругленный нож вонзился в бок противника. Мгновенно среагировав, граф просто перекинул через себя ученого и наступил на грудь тому ногой.
— Так
Кирод говорил тяжело, немного хрипло и устало.
— Ты изменился… Нет больше того Мердока, что я знаю…
— Ты предал меня!
Граф осторожно взялся за нож, который вонзился не до отметины — ещё была возможность его вытащить. Резко вырвав его, Мердок до боли закусил губу, но не издал ни звука.
— Ты умрёшь.
— Но я умру за идеал. Это ли не мечта?..
Тяжёлый меч вонзился в живот учёного, так, что тело его несколько раз дёрнулось в судороге. Мердок обернулся, но перед ним на земле, кроме крови ничего не было. Наёмник пропал.
— Я знаю, что ты слышишь меня, наёмник! Ты умрёшь! Это лишь вопрос времени!..
Меч упал на землю рядом с неподвижным телом старика. Граф тяжёлым шагом приблизился к карете, после чего выхватил кинжал и с каменным лицом перерезал сухожилия коня. Животное захрапело и встало на дыбы. Кровь хлынула из раны, и он упал на колени, сильно ослабев.
— А вот ты останешься здесь!
Мердок неспешно сел на второго коня и направился дальше, изредка поглядывая назад…
Лихорадка крепчала, и силы быстро покидали воина. Перед ним простирался лес, казавшийся необычайно тёмным и опасным, как никогда в жизни. Казалось, сами деревья смеются над ним, а ветви бьют по лицу нарочно. Кружилась голова, небо и земля то и дело менялись местами.
Повязка на плече стала багровой от крови и более не могла останавливать кровь.
Из последних сил сопротивляясь ране, наёмник брёл сквозь лес, он не знал ничего про своё местоположение — возможно, он даже ходил кругами. И вокруг никого не было, чтобы помочь ему. Горло полыхало от жажды, а ноги с каждым шагом всё больше немели.
— Вот я и смотрю тебе в глаза, Смерть!
Зер сделал ещё шаг, после чего грузно упал на траву…
И вот плывёт ладья Харона…
Cвет бил в глаза раскалённым штыком, но не чувствовалось ни дискомфорта, ни какого-либо желания их закрыть. Свет исходил откуда-то сверху, но солнца не было видно. Чудесный сад простирался вокруг на много лиг. Ухоженные ряды деревьев, кустов и цветов длились до самого горизонта, но не было видно никаких признаков работ — такой сад может обеспечить лишь целая армия садовников.
— Ты удивлён, Азраэль?
Но что я здесь делаю — вопрос, который появился у Зера слишком поздно, чтобы сохранить логику. Действительно, он помнил жуткий враждебный лес, помнит холодную сталь, голодно впившуюся в плечо… Но где он сейчас?..
Обернувшись, Зер увидел симпатичную девушку, стоявшую рядом с ним. Строгая серая роба смотрелась на ней довольно странно, уж не говоря о венке из жёлтых листьев. Глаза были серыми, но не пустыми, как у графа. Лицо, да и фигура были практически идеальны, на что не мог не обратить внимания Зер.