За порогом боли
Шрифт:
– По «бродвею»? – спросил Макс, и его новый друг утвердительно кивнул.
Нарушая все здравые советы и правила осторожности, они вышли на бульвар, набитый под завязку коммерческими ларьками и стрижеными «молотками» и твердой походкой, плечом к плечу, двинулись навстречу приключениям. И они не заставили себя ждать.
Через пятнадцать минут Макс увидел запертые двери магазина, которым владел его давний знакомый. Ему показалось странным, что в разгар дня магазин закрыт.
– Зайдем?
– Давай, – согласился Кирилл.
Макс постучал в служебную дверь. Через несколько секунд дверь приоткрылся и из нее выглянул невысокий мужчина лет тридцати с испуганными глазами на приятном лице.
– А-а, Макс, привет, – мужчина настороженно посмотрел на Кирилла.
– Это мой друг, – успокоил его Макс.
– Заходите, – мужчина посторонился, пропуская гостей.
Кирилл окинул взглядом подсобку, заставленную ящиками с иностранными надписями, и поцокал языком.
– Это Миша, бизнесмен, надежда возрождающейся России, – представил Макс хозяина магазина. – Как жизнь, Миш? Все цветешь? Ларису батьковну так и не пускаешь на работу? Да что ты, в самом деле, как профессор Плейшнер! – возмутился он, когда «надежда России» в третий раз выглянул в окно, слегка отодвинув занавеску.
Что-что! Да ничего! – бизнесмен забегал по подсобке, каким-то чудом умудряясь лавировать между многочисленными коробками, не задевая их. – Вот ты, Макс, умный, посоветуй. Я не знаю что делать.
– И я не знаю, пока ты мне не скажешь, что случилось.
– Скажи ему! Сейчас скажу, только толку – во! – Миша показал фигу, сложенную из пухлых пальцев.
– Забодал! – процедил Макс. – возьми себя в руки, директор.
Миша подскочил к шкафу, вытащил початую бутылку коньяка и отхлебнул из горлышка, при этом Макс удивленно вытаращил глаза. Миша плюхнулся в кресло, закурил «Кэмел» и, подтолкнув пачку гостям, начал:
– Наехали на меня, Олежка. И крепко.
– Кто?
– «Болты».
– Слушай, ты уже три года работаешь. И вдруг наезд?
– Вот так вот. Я сам не понимаю, – Миша достал платочек и дрожащими руками отер шею.
– Ты раньше с ними работал?
– Нет, с Юго-западскими.
– С Чикуном?
– Нет, с Гордеем.
Макс с Кириллом переглянулись.
– Теперь кое-что понятно становится, – протянул Макс.
– Что понятно?
– Да нет, я так, к слову. Чего они хотят?
– Пять «штук».
– На пузырь не хватало?
– Зеленых, естественно.
– Есть у тебя?
– Откуда?
– Да ладно, не прибедняйся.
– Если бы были! Если бы были! – чуть не закричал в отчаянии Миша. – Неделю назад два трейлера в Узбекистан отправил. Все бабки там!
– А когда они вернутся?
– Ну и что? Через две недели, если на таможне не тормознут. А товар еще и продать нужно!
– Ждать не хотят?
– Сегодня «баксы» нужны. Сегодня!
– Что-то крутовато, – вставил Кирилл. – Пять штук, да еще в такие сроки! Это бандитизм. Так уж сейчас никто не делает.
Миша снова глотнул из бутылки, достал из ящика шоколадку, нервно разорвал обертку и закусил.
Лариску забрали, сволочи. Присоединяйтесь, – кивнул он на бутылку.
Макс подскочил на стуле:
– Как забрали? Когда?
– Вчера, пока я в магазине был. Прямо из квартиры. Мне сюда позвонили и дали ей трубку.
– Дала! – почесал затылок Кирилл. – Ну, и что думаешь?
– Не знаю! Не знаю! Не знаю! – заорал толстяк и, вскочив, снова забегал по подсобке. – Денег нет! Гордея нет! Шансов нет! Они обещали Ларку вернуть по кусочкам.
Миша рванулся к бутылке, но Макс ловко выхватил ее почти из рук и, завернув пробку, сунул в карман. Миша тут же достал из ящика другую и, свернув ей шею, запрокинул в рот.
– Ну, вот что, директор, – разозлился Макс. – Прежде всего, если хочешь получить ее целиком, прекрати истерику. Еще раз глотнешь, засуну тебе этот пузырь в горло вместе с зубами. Можешь занять?
– Что? Пять штук? Сдурел? Кто в наше время дает такие бабки взаймы? Да еще при таких делах! Я вчера еще не знал ничего, а мне уже все кредиты закрыли. Город ведь маленький!
– Тогда давай думать, как ее оттуда вытащить.
– Не надо, ради Христа! – чуть не плача взвыл Миша. – Ты что, самый крутой в городе? Материал хочешь на натуре добывать?
– Ладно, Мишок, – вдруг сразу согласился Макс. – Действительно, мне это не по зубам. Может, я помогу договориться? Где ты им должен деньги отдать?
– На рынке, возле углового «комка». В семь. Только приходить не надо. Если они подумают, что я разболтал, всем каюк. А так, может, что и выйдет.
– Не дрейфь, директор, все обойдется, – сказал Макс, поднимаясь со стула. – Мы пойдем. Завтра я заскочу узнать.
Уже на выходе Кирилл обернулся и, глядя в глаза Мише, тихо сказал:
– Я тебе кричу, все будет о'кей. Только не передергайся.
– Я понял, что ты задумал, – продолжил он на улице, обращаясь уже к Максу. – Рисковый ты чувак. Впрочем, ты одиночка. Мы одиночки, – поправился он тут же. – Мы рискуем только собой. Но надо подготовится. Иди домой, я через час буду на тачке. А ты подготовь все к делу.
Через час Кирилл на неброской белой «восьмерке» с помятыми крыльями подъехал к подъезду. Вместе с Максом они до самого вечера готовились к операции. Оба надели черные тренировочные брюки и черные куртки. Кирилл принес две черные лыжные шапки, закрывающие все лицо, оставляя только щель идя глаз. Один пистолет за пояс и один подмышку. Макс не смог удержаться и взял «Кольт», хотя патронов к нему было немного. Свою гордость – самодельный нож из медицинской стали, с роговой рукояткой, пилкой и лезвием длиной двадцать пять сантиметров, подарок отца, Макс в ножнах пристроил на поясе за спиной. Нож был пре красно сбалансирован и привычен – Макс мог не глядя метнуть его в цель на десять метров без опаски за результат. И еще один нож, с выкидным лезвием, Макс пристегнул к правой лодыжке. Увидев нож Кирилла, Макс застыл в немом восхищении – огромный тесак с широким вороненым лезвием, чтобы не блестело в темноте, и рифленой серой пластиковой рукоятью привел его в трепет.
– Говорят, именно такой нож был у Рэмбо, – сказал Кирилл, демонстрируя отвинчивающуюся рукоятку, внутри которой было скрыто множество приспособлений, облегчающих жизнь владельца этого смертоносного чуда.
Рассовав по карманам гранаты и запасные обоймы, Макс пристроил в специальную петлю за пазухой нунчаки, и положил в нагрудный карман куртки рацию.
Его слегка знобило, ладони вспотели, и во рту был какой-то металлический привкус.
«А ведь я, похоже, боюсь», – усмехнулся про себя Макс, глядя на деловито собирающегося «афганца». – «И не мудрено. Я ведь в первый раз добровольно и осознанно пускаюсь в смертельно опасное мероприятие». Макс улыбнулся, но глянув в зеркало и увидев кривой оскал на бледном сведенном судорогой лице, прекратил попытки играть в супермена.