За порогом
Шрифт:
Со временем он даже начал получать удовольствие от самого процесса, единственное, что ему не нравилось – когда кто-нибудь из учеников или учителей отрывал его от «поедания лягушки».
– Алексей Александрович, можно зайти? – ученица 7б скромно застыла у входа в кабинет.
Алексей оторвал взгляд от эссе по «Капитанской дочке», которое сегодня писала вся восьмая параллель, и посмотрел на девочку.
– Да, э-э-э, Лиза? За тетрадкой пришла? Я ещё ваш класс не начинал проверять.
– Алексей Александрович, тут такое дело, – замялась девочка, – у вас есть минута?
Алексей
Если бы в тот момент молодой учитель не был так зациклен на мысленном прикидывании, насколько он сейчас выбьется из графика, он бы заметил, каких трудов и сил стоило этой семикласснице подойти к нему за советом.
– Да, Лиз, присаживайся, – вздохнул он про себя и показал рукой на первую парту. – Что у тебя случилось?
– Ну, как бы… – замялась девочка, замерев у доски. – Как это сказать… Вы же ведёте у старшеклассников?
– Да, – начиная догадываться, о чём пойдёт речь, осторожно ответил Алексей, - да ты присаживайся.
– Воот.., кхм. Короче, там есть мальчик один, Миша зовут, – собравшись с духом, выпалила она на одном дыхании, держась для уверенности за доску.
– Таак, – протянул Алексей, мысленно проклиная этого старшеклассника Мишу. Разговор грозил затянуться.
– Ну, я как бы не знаю, что делать, понимаете, он... – Девочка наконец-то оторвалась от доски, села за первую парту и задумалась, подбирая слова.
«Девочка как девочка», – смотря на неё, подумал Алексей. – «Правда, слегка, кхм, выдающаяся местами. Неудивительно, отчего старшеклассники засматриваются, хоть и ребенок совсем – седьмой класс, какие ей мальчики?»
Расценив молчание Лизы за приглашение дать очень мудрый совет от очень знающего учителя, Алексей Александрович начал вещать.
Это позже завуч по воспитательной работе объяснила ему, что нужно было просто выслушать эту девочку, и всё бы было хорошо. Она пока выговаривала свою, несомненно, важную проблему, сама поняла бы её суть и определилась с решением. Увы, но в тот момент Алексей всего этого еще не знал.
– Знаешь, Лиза, парней нужно выбирать очень тщательно. Нужно искать ответственных, целеустремлённых мальчишек. Такого, которому в первую очередь важна твоя душа. А те ребята, которые лишь хотят весело и беззаботно проводить с тобой время, позабудут про тебя, вдоволь наигравшись. Девушка должна быть неприступной, далёкой, загадочной. Чтобы хотелось к ней тянуться, становиться лучше. Заботиться о ней, гордиться ей.
Алексей Александрович щелкнул ручкой с красной пастой.
– Но в твоём случае ещё рано думать о парнях. Сейчас главное – это учиться. Поверь, за тобой пацаны хвостиком ходить будут, когда из школы выпустишься - выбирай, не хочу! Но мы, по секрету, любим девушек умных, начитанных, приятных в общении, с которыми можно поговорить, поспорить, порассуждать, а не просто перемывать косточки одноклассникам и учителям, понимаешь? А для этого нужно учиться, развиваться, становиться лучше, развивать женские качества, заботиться о людях!
Алексей Александрович ловко крутанул между пальцев ручку и посмотрел на часы.
– Ну что? Вопросы есть? – улыбаясь, уточнил молодой педагог.
– Эээ, не, нету, – переваривая полученную информацию, пробормотала школьница. – Спасибо, я тогда пойду?
– Иди, конечно, – поощрительно кивнул Алексей Александрович.
– Ага, эм, спасибо ещё раз, – девочка неуверенно встала из-за парты и пошла к двери.
На полпути она замерла, повернулась к нему и только открыла рот, чтобы что-то сказать, но увидела склонившегося над тетрадками занятого учителя. У Лизы тут же пропала охота спрашивать что-то еще, и она медленно вышла в коридор.
Алексей гордился собой весь день. Конечно! И из графика не выбился, и ещё одному человечку помог. Донёс правильные и нужные знания!
Парню было приятно.
Приятно ровно до большой перемены следующего дня. На перемене к нему подошла та самая завуч по воспитательной работе и пригласила в свой кабинет.
Там он узнал, что девочка хотела просто-напросто организовать поддержку Михаила и его команды в предстоящем баскетбольном матче между школами. Но после того, как Алексей Александрович её загрузил, она вообще разочаровалась во всех парнях в общем и в своих друзьях в частности. Вспомнив все пошлые шуточки, которые вертятся в любой компании, и прогнав всё через призму сказанных Алексеем Александровичем слов, она сделала вывод, что ничего из себя не представляет и никому, по сути, не нужна.
Более того, Лиза пришла к выводу, что и подруг у неё тоже нет. От жалости к себе и от непонимания того, как мир может в одночасье стать таким ужасным («А ведь всего-то лишь хотела сделать доброе дело!»), Лиза, не дождавшись мамы с работы, с горя напилась таблеток.
Пришедшая мама с удивлением обнаружила дочь, заперевшуюся в ванной комнате. Заподозрив что-то неладное, зашла к ней в комнату и, увидев на её кровати кучу пустых упаковок, рванула в ванную, чуть не снеся дверь с петель. Дочка оказалась жива и здорова, но только её здорово штормило и качало.
Не особо вчитываясь в названия таблеток, она вместе с Валидолом, Афабазолом и мамиными гормональными препаратами, выпила полпачки Пургена, запив всё это бокалом выдохшегося шампанского, стоявшего в холодильнике с Нового года. В общем, обошлось без скорой, но и мама, и дочка получили незабываемые эмоции. Одну то рвало, то поносило, вторая то плакала, то смеялась.
Утром мать позвонила классному руководителю, предупредив, что Лиза отравилась и не придёт в школу. Объяснила ситуацию, выразив желание пообщаться с Алексеем Александровичем. Та всё рассказала завучу.
– Пойми, Лёш, она семиклассница, а ты на неё вывалил философию, которую многие люди и к сорока-то понять не могут.
– Да я ж как лучше хотел…
– Лучше… Все мы хотим, как лучше. Но как говорится, благими намерениями...
– ... вымощена дорога в ад. Я понял, – кивнул Алексей, которому в тот момент от стыда хотелось провалиться сквозь землю.
– Погоди, – одёрнула его завуч по воспитательной. – Понял он, смотри-ка! Вот после уроков мама её придёт, вместе пообщаемся, тогда действительно поймешь.