За порогом
Шрифт:
Внезапно, Конир понял, что его насторожило — по ту сторону стен, не было слышно движения, разговоров, казалось, что там никого нет.
В отличие от двух предводителей отряда, простые войны, хоть и не были новичками, "мясом", на армейском сленге, ничего не почувствовали. Они довольно громко разговаривали, шутили, радовались окончанию пути и возможности нормально поесть.
Вдруг в полутора метрах сбоку раздался негромкий хлопок. От неожиданности Конир аж подпрыгнул и на рефлексах кинул в ту сторону огненную стрелу. Но еще до того, как заклинание сорвалось с пальцев, маг понял, что там никого нет. В ту же секунду, опасностью повеяло спереди, Конир уже почти успел прошептать
Наконец, ожидание подошло к концу. Когда солнце уже зашло за горизонт, и Серов думал, что придется устраиваться на ночь, из-за стены послышался шум и голоса. Он попытался разобрать, что именно говорят, но вскоре понял, что разговор идет на незнакомом ему языке.
Тут ему в голову закралась нехорошая мысль, от которой капитан пришел в ужас. А что если здесь все говорят на незнакомых ему языках. Ну то есть он смог поговорить с пленниками только потому, что они специально готовились к посещению его мира, и кроме этих двоих русский никто не знает. Да и почему кто-то должен знать русский в другом мире? Как он будет выкручиваться поначалу. Понятно со временем он язык выучит, но для того, что бы это время получить, нужно как-то выжить, а без знания языка это будет сделать крайне проблематично.
Эта мысль так захватила Серова, что он чуть не пропустил момент, когда в воротах замка показались люди. Сначала ему показалось, что у одного из прибывших в руке то ли факел, то ли лампа, но потом он понял, что это и есть та самая магия — в воздухе, игнорируя все законы физики, висел небольшой, но яркий шарик, освещавший все вокруг не хуже стоваттной лампочки.
Однако удивляться времени не было. Да и, пожалуй, лимит на удивления в тот день был исчерпан полностью. Да что там день — при других обстоятельствах того количества всего нового и необычного, чего Серов узнал в тот день, хватило бы на целый год.
Стараясь особо не светиться, капитан просунул дуло автомата в бойницу и замер. "Ну что, посмотрим, на что способны местные маги", — успел подумать он перед тем, как услышал хлопок капсуля. Все резко повернулись на звук, а с руки мага сорвался продолговатый огненный сгусток, который, попав на камни растекся по ним и еще некоторое время светился выказывая запредельную температуру.
Все это капитан отмечал исключительно боковым зрением, его руки тем временем делали все сами. Направив ствол на мага, как самого опасного в группе, не дожидаясь, пока пройдут те самые четыре секунды, Серов нажал на спусковой крючок, отсекая короткую очередь в три-четыре патрона. Уже видя, что не промахнулся, он перевел ствол на высокого воина, следующего первым, и опять нажал на спуск. Однако случилось совершенно невероятное. Воин за мгновение до того, как в чреве автомата боек соприкоснулся с патроном, невероятным образом изогнулся, уйдя с линии выстрела. Однако это стоило ему потери равновесия, и он взмахнув руками упал на землю, почти полностью скрывшись за небольшим камнем, когда-то занимавшем место в стене.
Увидев такое дело, Серов перевел прицел автомата в сторону трех остальных воинов, которые, похоже, еще не успели среагировать на нападение и просто стояли на месте. Но тратить на них драгоценные патроны не пришлось — в проходе хлопнуло и все три человека, вернее уже три тела повалились на землю.
Казалось на этом бой и закончится, но тут воин, который лежал за камнем, резко вскочил и рвану к башне, в которой засел Серов. До башни ему нужно было пробежать около семидесяти метров, и нужно сказать бегать этот блондин умел. Однако и те девять секунд, которые ему были нужны, что бы преодолеть это расстояние — очень много.
Заметив рывок, капитан дернул ствол и влет выпустил еще пять патронов, перечеркивая фигуру бегуна. Но и это не смогло его остановить — хотя Серов отчетливо видел, что попал, воин только дернулся, сбился с шага, и… побежал дальше. Не веря своим глазам, капитан выпустил еще одну очередь, которая на этот раз сбила воина с ног. Сбила, но не остановила.
Пошатываясь, попытался подняться, и даже успел сделать шаг вперед, но… эта остановка позволила Серову прицелиться, и последним одиночным выстрелом он попал точно в лоб, заканчивая тем самым боевые действия.
Не отрывая взгляда от прицела, Серов громко вдохнул: оказывается, все это время он не дышал; ну да, сколько там прошло времени: десять секунд, пятнадцать — вряд ли больше. Капитан медленно вытащил ствол автомата из бойницы, руки в то же время сами, как на сотнях тренировок поменяли магазин — ну и что, что все закончилось, магазин должен быть полным.
Как обычно после "дела" руки слегка тряслись — сказывался избыток адреналина в крови. По лицу под шлемом ручейками стекал пот (от черной, скрывающей лицо маски капитан избавился еще днем — лицо теперь прятать стало особо то и не от кого).
Нужно было спуститься вниз и сделать контроль. Как вдалбливали им в учебке, только контроль на войне может обеспечить надежный тыл. Проблема же была в том, что нужно было, что бы кто-то при этом прикрывал, ведь пока он спустится, потенциально живой враг мог успеть устроить какую-нибудь бяку… Тем не менее прикрывать было некому, а ждать у моря по морде — не с руки. Поэтому Серов как можно быстрее спустился вниз и огляделся — нет, вроде бы ничего не изменилось. Расходовать патроны в данной ситуации, он вполне обосновано посчитал ненужным расточительством, поэтому достал нож. Первым подошел к тому самому шустрому — он был очень качественно мертв, однако Серов педантично перерезал ему глотку. Как известно — лучше перебдеть, чем недобдеть.
Маг тоже был мертв: три пули, две из которых в грудь — после этого обычно не выживают.
А вот среди той троицы, которых накрыла "лимонка", оказался один живой. Тут оказалось, что добивать раненного — еще сложнее, чем пытать. Но, посоветовавшись с совестью, капитан убедил себя, что это сделать нужно — в любом случае ранение смертельное — осколок угодил в печень, и теперь из раны толчками выходила черная кровь. Нет, кровь была обычного — красного цвета, просто в темноте она казалась зловеще черной.
После того, как Серов убедился, что все противники мертвы, он вдруг подумал, что кто-то мог остаться снаружи и, достав Стечкина, вышел "на разведку". Однако больше никого не было. За стенами стоял небольшой табун из чертовой дюжины лошадей, поодаль была видна какая-то то толи повозка толи телега — в гужевом транспорте капитан не разбирался.
С трупами нужно было что-то делать, но что именно, было совершенно не понятно. Можно было трупы закопать или спрятать, но Серов трезво оценивал свои шансы сделать это качественно. Он опасался, что в будущем какие-нибудь следопыты найдут захоронение. По большому счету проблема имелась не в самом наличии трупов — судя по всему здесь что-то вроде средневековья — а в характере нанесенных ран. Учитывая то, что у солдат не было огнестрельного оружия, можно сделать вывод — порох в этом мире не изобрели, а, значит, обязательно заинтересуются оружием, которое наносит такие раны. Вывод, конечно, со всех сторон спорный, но за неимением большего…