За пределами мозга (фрагмент)
Шрифт:
Но Фрейду пришлось столкнуться с еще более серьезной проблемой. Он понял, что во многих случаях агрессивные побуждения не служат цели самосохранения и поэтому не могут быть отнесены к инстинктам Эго. Это было совершенно очевидно в случаях склонности к саморазрушению у некоторых больных, страдающих депрессией, а также в случаях самоубийства и членовредительства, наблюдавшихся при определенных психических расстройствах, самоувечья, характерного для мазохистов", непреодолимой потребности в страдании, проявляемую человеческой психикой, периодического стремления к саморазрушительному поведению или болезненным последствиям, и наконец в склонности к беспричинной деструктивности, которая нередко наблюдается у детей.
В результате Фрейд решил выделить агрессивность как отдельный инстинкт с источником в скелетных мышцах, целью которого
В поздних работах он выдвинул предположение о существовании двух категорий инстинктов: тех, что служат цели сохранения жизни, и тех, что противодействуют жизни и стремятся вернуть ее в неорганическое состояние. Он видел глубокую взаимосвязь этих двух групп инстинктов с двумя противоположными тенденциями в физиологических процессах организма — анаболизмом и катаболизмом. Анаболическими называются процессы, способствующие росту, развитию и накоплению питательных веществ-катаболические процессы связаны со сжиганием метаболических резервов и с расходом энергии.
Кроме того, Фрейд связывал эти побуждения с двумя группами клеток человеческого организма разного предназначения — это эмбриональные клетки, которые потенциально вечны, и обычные соматические клетки, которые смертны. Инстинкт смерти действует в организме с самого начала, постепенно превращая его в неорганическую систему. Эту разрушительную силу можно и нужно отвести частично от цели саморазрушения и направить против других организмов. Следовательно, нет функциональной разницы в том, направлен ли инстинкт смерти против объектов внешнего мира или против самого организма, пока он может достигать своей цели, то есть уничтожать.
Размышления Фрейда об инстинкте смерти подытожены в его последней большой книге "Очерк психоанализа" (Freud, 1964). В этой работе основополагающая дихотомия двух могущественных сил-инстинкта любви (Эроса) и инстинкта смерти (Танатоса) стала краеугольным камнем представлений о психических процессах. Эта концепция стала главной для Фрейда в последние годы его жизни. Такой крутой пересмотр психоаналитической теории не вызвал большого энтузиазма среди его последователей и не получил значительного развития в основном течении психоанализа. В обширном обзоре статей по идеям Фрейда об инстинкте смерти Рудольф Брун показал, что в большей их части эта концепция воспринималась явно неблагоприятно (Brim, 1953). Многие из авторов сочли, что интерес Фрейда к смерти и включение Танатоса в теорию инстинктов не имеют ничего общего с разработкой психологической системы. Неожиданный поворот в мышлении Фрейда объяснили снижением интеллектуальных способностей в пожилом возрасте и свойствами характера. Некоторые посчитали поздние идеи результатом собственной патологической озабоченности смертью из-за приводившего его в отчаяние заболевания раком и кончины близких членов семьи. В вышеупомянутом критическом исследовании Брун высказал предположение, что на теорию инстинкта смерти значительно повлияла реакция Фрейда на массовые убийства во время первой мировой войны.
Ранняя топографическая теория ума, описанная Фрейдом в начале столетия в работе "Толкование сновидений" (Freud, 1953b), разрабатывалась на основе анализа снов, динамики психоневротических симптомов и психопатологии повседневной жизни. Речь в ней идет о трех областях психики, различающихся по взаимоотношениям с сознанием — это бессознательная, подсознательная и сознательная области. В бессознательном содержатся элементы, совершенно недоступные сознанию, они могут быть осознаны только через подсознание, которое контролирует их при помощи психологической цензуры. Бессознательное получает психическое отображение инстинктивных влечений, которые когда-то были сознательными, но неприемлемыми, а потому были изгнаны из сознания и подавлены. Вся деятельность бессознательного состоит в том, чтобы следовать принципу удовольствия — стремиться к разрядке и осуществлению желаний. С этой целью оно использует первично-процессуальное мышление, которое игнорирует логические связи, не имеет представления
Подсознательное содержит элементы, способные при определенных условиях всплывать в сознании. В момент рождения подсознания нет, оно развивается в детстве по мере эволюции Эго. Его цель — избегать неприятных ощущений и задерживать инстинктивную разрядку; для этого оно использует вторично-процессуальное мышление, управляемое логическим анализом и отражающее принцип реальности. Одна из важных функций подсознания состоит в осуществлении цензуры и подавлении инстинктивных желаний. Эта система — уже сознательная, она связана с органами восприятия, контролируемой двигательной активностью и с регуляцией количественного распределения психической энергии
Топографическая теория сразу столкнулась с серьезными трудностями. Стало очевидно, что защитные механизмы, нейтрализующие боль и неприятные ощущения, сами по себе первоначально не доступны для сознания; значит, механизм подавления не может быть приписан подсознанию. Далее, наличие бессознательной потребности в наказании противоречило утверждению, что нравственные механизмы, ответственные за подавление, выступают в союзе с силами подсознания. К тому же, в бессознательном явно проступают некоторые архаические элементы, которые никогда не могли быть осознаны, например первобытные представления филогенетического характера и определенные символы, которые не могли возникнуть в личном опыте.
В конце концов Фрейд заменил концепцию системного сознания и системного бессознательного знаменитой моделью динамического взаимодействия трех структурных компонентов психики: Ид, Эго и Суперэго. Здесь Ид (подсознание) представляет собой изначальный резервуар инстинктивных энергий, чуждых Эго и управляемых первичным процессом. Эго сохраняет первоначальную близость с сознанием и внешним миром, хотя выполняет и целый ряд бессознательных функций, нейтрализуя импульсы Ид с помощью специфических механизмов защиты. [33] Кроме того, Эго контролирует системы органов восприятия и движения. Супер-эго — самый молодой структурный компонент ума, возникающий после разрешения эдипова комплекса. Один из его аспектов представляет идеал для Эго, в нем отражены попытки восстановить гипотетическое состояние самовлюбленного совершенства, существовавшее в раннем детстве, и положительные элементы отождествления с родителями. Другой аспект отражает интроекцию родительских запретов, закрепленных комплексом кастрации; это — совесть или «даймон». Характерно, что стремление к мужественности у мальчика и к женственности у девочки приводит к более устойчивому отождествлению с Суперэго родителя того же пола.
33
Механизмы защиты появляются в результате борьбы между давлением из бессознательного (Ид) и требованиями внешнего мира. Они показывают специфическую связь индивидуальных фаз развития либидо и фундаментальны для этиологии различных типов психопатологии. Среди самых важных механизмов защиты, описанных в психоаналитической литературе, вытеснение (подавление), подмена, реактивная формация, изоляция, отмена, рационализация, интеллектуализация, отрицание, регрессия, механизмы против фобий, воздержание и избегание, интроекция, отождествление, отыгрывание в действии, сублимация и творческая проработка. Лучшим источником дополнительной информации о механизмах защиты служит новаторская работа Анны Фрейд "Эго и механизмы защиты" (Freud, 1937).
Действия Суперэго в основном бессознательны; Фрейд отмечал к тому же один из аспектов Суперэго, варварство и жестокость которого безошибочно указывает на корни в подсознании- Именно Суперэго он считал ответственным за склонность к чрезмерному самонаказанию и самоуничтожению, наблюдаемую у некоторых психиатрических больных. В более поздних разработках теории Фрейда главное внимание уделено той роли, которую играют в развитии Эго влечения и объективные привязанности, сформировавшиеся в доэдипов период. В этих прегенитальных предшественниках Суперэго воплощены проекции садистских побуждений ребенка и его примитивные представления о справедливости, основанной на возмездии.