За пределами просветления
Шрифт:
И твой вопрос уместен: с восточным человеком очень трудно разговаривать, так как он продолжает говорить о теориях, которые выглядят абсурдными, глупыми, нелогичными. Но ему они кажутся абсолютно обоснованными, поскольку его никогда не учили здравомыслию. Их обоснование он находит в своем сердце.
Я приведу вам несколько примеров, чтобы вы могли понять.
Джайны говорят, что однажды Махавиру ужалила в ногу змея и вместо крови из ранки выступило молоко. Если вы скажете, что это миф, притча, поэзия, то никаких проблем нет...
Когда я в первый раз публично выступал в Бомбее, передо мной выступал
И на протяжении двух с половиной тысяч лет джайны писали в своих книгах, что все так и было на самом деле.
Я должен был выступать после Читрабхану.
Я сказал: «Если все так и было, тогда многое надо объяснить: это означает, что тело Махавиры было наполнено молоком, а не кровью. И змея укусила его, когда ему было около пятидесяти лет, а за пятьдесят лет... все молоко непременно превратилось бы в творог. И он всегда ходил обнаженным, всегда пешком... за пятьдесят лет творог бы превратился в масло! И в такую жару, в такой жаркой стране, масло стало бы топленым».
Следовательно, если бы из ранки на его ноге вместо крови выступило топленое масло, то в этом был бы какой-то здравый смысл — но молоко? И это такая глупость — человек, полный творога... от него бы несло сывороткой! Пятьдесят лет быть наполненным молоком, творогом и маслом — только представьте себе этого беднягу! И в жару он обливался бы не потом, а топленым маслом!
Итак, я сказал: «Это абсурд. Единственная возможность такова: молоко выделяется из тела женщины, у нее в груди есть некий механизм, превращающий кровь в молоко. Рассудительный ум мог бы допустить, что у Махавиры такой же механизм был в ногах. Его ноги представляли собой не что иное, как груди. И странно... он что, ожидал, что змея укусит его именно в ногу? Вероятнее всего, у него были груди по всему телу, так что куда бы змея ни ужалила его, появилось бы молоко».
И даже женская грудь не будет давать молока, пока женщина не родит ребенка. Поэтому я сказал: «Дело все больше и больше усложняется. Лучше просто признать, что это — поэзия. Не делайте из этого исторический факт. Не пытайтесь построить на этом теорию. Просто скажите, что это поэтический способ поведать о том, что он был таким любящим... как это выразить поэтически? Вот мы и выразили это, сказав, что из ранки выступило молоко — точно так же, как молоко выделяется из груди любящей матери».
Молоко имеет определенную связь с любовью, ибо ребенок получает молоко и любовь от одной и той же груди — это его первое переживание в этом мире. И вот почему человечество так одержимо женской грудью. Художники продолжают писать груди и груди, скульпторы продолжают ваять груди и груди.
Поэты, писатели, все категории творческих людей одержимы только одним объектом, и это — женская грудь. Причина Ясна: это первое детское переживание любви, тепла, человеческого тела, другого человека, мира. Она заключает в себе так много. Поэтому просто для того, чтобы выразить чувство любви и тепла, молоко было использовано как символ.
Но
Поэтому ты прав, спрашивая, как вести себя с этими людьми. Они такие любящие, они такие сердечные, но они все время несут такую чепуху... эзотерическую, оккультную.
И каждый на Востоке знает так много, что кажется, что все они реализованные души! Где останавливать этих людей и где говорить им «нет»?
Ты должен выражать свои мысли ясно, с любовью, но не идти ни на какие компромиссы. Как только ты видишь, что эти люди погружаются в фикции и начинают развивать дурацкие теории, — а в их писаниях полно таких теорий, — ты должен останавливать их.
Это одно из несчастий Востока: люди совершенно забыли, что поэзия не история, что поэзия гораздо более значительна, чем история. Их теоретические построения и рационалистические объяснения бессмысленны, а попытки представить их как научные истины делают из всего Востока посмешище.
Мой собственный подход очень прост.
Надо быть бдительным и не позволять сердцу брать верх над рассудком; точно так же, как надо быть бдительным и не позволять рассудку брать верх над сердцем. У них различные функции. Рассудок должен функционировать в мире объектов, а сердце должно функционировать в мире человеческого сознания. И как только их функции перекрывают друг друга, непременно начинается путаница.
И всегда, когда вы чувствуете, что какой-то человек является таким любящим, что вы не можете сказать ему «нет», сохраняйте спокойствие. Я сталкиваюсь с этой проблемой всю свою жизнь — ибо все в Индии напичканы знанием, а все это знание — просто навоз священной коровы, и больше ничего.
Но это хорошие люди — и в этом-то и проблема. Это хорошие люди: очень щедрые, очень любящие, всегда готовые помочь. Просто их сердца перевешивают их головы, поэтому все, что они говорят... надо быть бдительным.
И когда вы говорите им «нет», они обижаются; они думают, что их любовь отвергнута. Поэтому надо быть очень осторожным и очень ясно выражать свои мысли.
Это трудная задача — она была трудной и для меня, ибо с родителями, школьными учителями, университетскими преподавателями... со всеми у меня бывали неприятности. Я не мог понять, как хорошо образованный преподаватель может нести такую чушь, даже не осознавая, что то, что он говорит, абсурдно. И он — хороший человек, нет никаких сомнений в его искренности. Просто его рассудок отстал в развитии. Росло только его сердце, и оно приобрело свою красоту. Но сердце ведет за собой рассудок, поэтому они несут всякую ерунду.
Мне приходилось прерывать их: «Погодите минутку! Вы не можете разумно обосновать это. Либо признайте, что это — поэзия, либо откажитесь от этого».
И в результате меня исключали то из одного учебного заведения, то из другого, — а у них не было никаких законных оснований.
Ректор говорил: «У нас нет никаких оснований исключать тебя; ты не совершил ничего такого, что требует подобного наказания. Но ты должен понять наши затруднения: ты доставляешь такие неприятности всем преподавателям, что они угрожают подать в отставку, если ты не покинешь этот университет. А мы не можем допустить этого, ведь они — очень уважаемые профессора».