За спичками
Шрифт:
– Вот в том проулке сломалась эта самая оглобля у Ромппайнена.
– Как, в проулке она сломалась?
– В проулке, – сказал Ихалайнен, с точностью вспомнив это происшествие.
Потом опять ехали молча. Ватанен думал о дочери Хювяринена и о сватовстве. Он уже решил было просить Антти быть сватом, но опять застеснялся и повернул дело в другую сторону, сказав:
– Сколько же заколин сена получил ты, Ихалайнен, со своего луга?
– Четыре…
– Неужели четыре заколины?
– Четыре…
А все-таки надо было начать разговор о деле. Приободрившись, Ватанен спросил:
– А вообще говоря, куда ты направился?
– Да я к Хювяринену. Анна-Лийса пекла хлеб и стала брюзжать, чтоб я от нечего делать сходил бы, например, к старику Хювяринену.
Юсси обрадовался. Казалось, дело покатилось теперь само по себе. Он стал обдумывать, как бы ему продолжить этот разговор, и, наконец придумав, сказал:
– Тебе что… У тебя и забот нет никаких, пока жива твоя Анна-Лийса.
– Пока-то еще она у меня жива… Анна-Лийса… Юсси Ватанен стегнул кобылу вожжами. И та, слегка рассердившись, взмахнула хвостом. Антти заметил по этому поводу:
– Никак она у тебя хвостом машет?
– Если ее покрепче ударить, так она не махнет хвостом, а вот когда я шутя ее шлепаю, вот тогда она у меня обижается.
И, сказав это в защиту своей кобылы, Юсси ласково прикрикнул на нее:
– Но, голубка моя… Но… но…
Потом Юсси опять подумал о своей женитьбе. И, наконец расхрабрившись, приступил к делу:
– Не помешала бы и в моем доме одна такая Анна-Лийса, если б только попалась подходящая…
– Не худо, конечно, когда в доме имеется своя бабенка, – подтвердил Антти Ихалайнен.
Юсси был того же мнения, и поэтому Антти показался ему теперь умным мужчиной. Юсси сказал:
– В этом году у меня пятнадцать коров и три телки.
– Хм… А твоя черная корова отелилась? – спросил Антти. – Что-то бабы об этом судачили… Юсси подтвердил это:
– Уже в субботу она отелилась. Телку принесла.
– Ты что, оставил ее или зарезал?
– Собирался оставить, да потом подумал – раз нет у меня собственной Анны-Лийсы, так некому будет за ней ходить… Да и хватит с меня того, что пятнадцать коров жуют мое сено…
– Конечно, хватит… А этим летом ты выкосил свой заливной луг? – с оживлением спросил Антти.
– Траву, что получше, выкосил… Ведь в моем хозяйстве и помимо этого еще есть луга…
– У тебя немало мест для покоса, – сказал Антти и вдруг не без умысла добавил: – Да, нужен тебе свой человек за коровами ходить.
Слова эти понравились Юсси, однако он стал возражать и даже сопротивляться сказанному:
– И без такого человека можно вполне управиться.
– Вообще-то, конечно, можно, – согласился Антти. Юсси было крайне досадно, что Антти согласился с ним. Однако Антти неожиданно поправил дело, сказав:
– Все-таки жена была бы хорошей помощницей.
– Помощницей она была бы, да вот только от жен, знаешь, какие бывают огорчения, в особенности если жена злая, – возражал Юсси, на этот раз с большей осторожностью.
Тут Антти вспомнил разговор, который он слышал сквозь сон, когда бабы болтали о дочери Хювяринена и насчет Юсси. Мелькнула мысль поговорить об этом деле, тем более, что он направлялся к Хювяринену. Раздумывая об этом, он помолчал некоторое время. Между тем Юсси с нетерпением ждал, чтобы Антти начал уговаривать его жениться на дочери Хювяринена или хотя бы завел разговор в таком духе. Он стегнул лошадь вожжами, и тогда Антти сказал:
– Держал бы хвост под сбруей, вот тогда бы она и не стала хвостом помахивать.
– Сбруя коротка, и шлея может ущемить ей хвост, – пояснил Юсси.
Оба не переставали думать об одном и том же. И тут Антти Ихалайнен повел разговор в нужном направлении:
– Кажется, восемьсот монет получил Хювяринен за свою проданную лошадь.
– Это Пекка Хювяринен?
– Да. Я его имел в виду, – небрежно ответил Антти. Юсси не без удивления спросил:
– Неужели восемьсот монет получил Хювяринен за свою лошадь? А я и не знал. Да, впрочем, мне ведь как-то ни к чему интересоваться хозяйственными делами этого дома.
Этими словами Юсси как бы уже оказывал сопротивление Антти, в намерениях которого он уже более не сомневался.
Покуривая свою трубку, Антти снова стал приближаться к делу, сказав:
– Мужчина ты почти пожилой…
– Еще успею, не торопясь, обдумать эти свои дела… Например, старик Харанен женился на вдовушке Ратинен только лишь на седьмом десятке…
Подумав, Антти сказал:
– Бабы очень хвалят дочку Хювяринена. Очень, говорят, она старательная.
Искра радости вспыхнула в сердце Юсси. Однако он сказал:
– Многих похваливают, пока они в девушках. А вот будет женой, и тогда неизвестно, какой характер у нее окажется.
Юсси энергично одернул свою кобылу и, замахнувшись на нее вожжами, добавил:
– Не так-то легко угадать, какие фокусы и причуды начнет выкидывать девушка, когда она выйдет замуж.
– Где их угадаешь, – согласился Антти, однако тотчас сказал в защиту дочери Хювяринена:
– По-моему, она в свою мамашу уродилась. А ведь про ее мамашу никак нельзя сказать, что она сварливая.
Юсси сделал вид, что он не слышит этих слов, и пояснил свою мысль:
– Возьми, например, Холопайнена… Он женился на дочери Койстинена… И ведь заимел же такую сатану в юбке, что с этой бабой я не стал бы даже в одном доме жить… Хотя мамаша той самой девицы далеко не из сварливых баб.
Антти стал терять надежду. А ведь какое было бы счастье попасть на свадьбу в качестве свата, тем более, что Юсси с детских лет был его лучшим другом. Что касается Хювяринена, то это дело и его немало порадовало бы.