За спиной у Бога
Шрифт:
Женщина, которую он безумно, тоже любил и не смел даже, думать об измене. Лота его Лота. Она была самой лучшей из всех, она была похожа как две капли воды на Ванессу по своему характеру. И даже внешне, как напоминание о ней. Лота выбрала его и как-то сразу, его самого скучного человека на этом корабле как все считали. Его Лота, погибшая, спасая его на Атумане БЕТ-456 в системе Антареса, погибшая от ожогов в ядовитом парящем болотном пузыре, успевшая жертвуя собой, затолкнуть его раненого в спускаемый модуль. Он тогда тоже обгорел, почти до костей, и долго лежал в лазарете рейдера в специальном биологическом растворе под присмотром Беатрис, восстанавливая сожженные мышцы и сухожилия. Лота, любимая его Лота. Она тогда еще пришла к нему впервые и сказала, что он будет жить, жить ради нее. Тогда находясь в специальной лечебной криокамере, в том
Она целовала его во сне, пока Марвин на световой скорости рассекал звездное пространство. Она обещала прийти к нему снова, его любимая Лота, его Якоба самого скучного человека на Марвине. Самого верного в своей любви к единственной своей женщине человека. Первого из экипажа, давшего повод к нарушению всех правил и уставов. Именно он и его Лота первыми сами обручились среди звезд. Якоб торопился к своему командиру. Надо было что-то предпринять, пока он не натворил еще каких-либо глупостей. Он теперь подошел к двери каюты Ванессы, где был Джейк. Он постучал по открытой двери и вошел внутрь. Ему было крайне неловко за то, что произошло. Он видел, что происходило, но не помешал командиру сделать то, что он сделал. И его мучила вина за свой поступок. Он хотел тоже скорее исправить свою прискорбную ошибку, которую допустил. Но, как старший офицер рейдера после капитана, не смог начать разговор, на данную тему в присутствии Ванессы. Все что он и смог сказать сейчас, касалось только предстоящей работы.
— Прости капитан, нам надо обсудить спуск модуля на планету — он смог лишь перевести разговор в другое русло.
— Подожди, Якоб — ответил Джейк — Я скоро подойду к вам в камбузе.
Собери команду, пожалуйста, мне придется объясниться, перед всеми прежде как продолжим дальнейшую работу.
— Хорошо, командир. Будет сделано — только лишь ответил он, сам не понимая, как так вышло, и круто повернувшись на пороге каюты, пошел к остальным членам команды. Он шел по коридорному переходу и корил себя за проявленную слабость, как старшего офицера команды и как заместителя командира корабля. Он шел и готовился к их разговору, а тут так получилось!
Надо было все-таки поговорить с Джейком на наболевшую тему. И как исправить ошибку. Надо было с глазу на глаз, но там была Ванесса. И он, глянув на эту искусственную девчонку не смог начать разговор как надо. Он подумал, что еще все впереди и скоро все выправится само собой.
— «Ладно. Еще не вечер» — подумал он, и немного успокоившись, Якоб обошел всех и сообщил о сборе всех по приказу капитана в камбузе судна, для соответствующего предстоящего разговора.
15 марта 3017 года. Млечный путь. Периферийные пограничные районы внешнего края газопылевого рукава галактики. Время по Земному летоисчислению 10:17.
Черный невероятных размеров адский вихрь смел весь внешний рукав галактики, оставив там лишь пустоту, зияющую черной дырой уходящей в бесконечность, поглотив все на своем пути все звезды и планеты с их лунами. Он поглотил также и всю пыль и горячий раскаленный газ, вместе с бескрайними облаками внешнего рукава. И вторгся во второй внутренний рукав галактики, настигая всех своих беглецов. Никто не ушел от его адских вращающихся жерновов из вихревых мезонных частиц.
Этот чудовищный поток, уплотненной и спрессованной во вращении из мезонных частиц, темной матери, воздействуя на другие частицы космоса, разрушал все на своем пути. Даже те звезды, которые имели не малую атомарную плотность своих ядер. Буквально, как громадная терка эти частицы истачивали за доли секунды ядра нейтронных звезд, срывая этих космических волчков с их насиженных мест-орбит, поглощая радиоволны и слабый свет с их чудовищной гравитацией. После не оставалось даже черных дыр. Их область обитания затягивало антивеществом, антиматерией, ворвавшимся следом в разрушенное пространство Вселенной, словно кто-то незримый и не менее, всесильный заделывал прорыв в обшивке своего строения. Словно, сам Создатель всего Сущего и не Сущего выправлял изломанное и искореженное чудовищной силой вихревым потоком частиц внутреннее галактическое пространство. Но это был не он. Это место поглощала друга сущность. Не менее мощная, чем сам Бог. И там где ничего уже не было, был теперь ее мир. Мир пустоты и мрака. Вечного беззвездного хаоса и мрака. Мир самой погибельной преисподни, какая только может быть. Без верха и низа, бездонная во все стороны пропасть. Этот вихрь, пришедший с той стороны Вселенной, пробив пространство Метагалактики, двигался с громадной скоростью, проглатывая все на своем пути, навстречу идущему к нему сигнальному маяку. Этот второй маяк, выпущенный с Марвина на световой скорости, почти пересек внутренний газопылевой рукав. И двигался навстречу своей скорой смерти, посылая все время в эфир сигналы бедствия и помощи. А с другой стороны от центра галактики, от самого ее ядра по направлению к системе желтого солнца и навстречу Марвину, вослед уходящему в звездную даль и неизвестность тому маяку, и навстречу этому адскому вихрю, двигался другой светящийся и неопознанный объект. Не менее загадочный, чем сам межгалактический смерч. Кто он?
И откуда? Знать мог только сам Господь Бог, по велению которого, он пересекал на запредельной световой скорости внутренний рукав из звезд газа и пыли, превышающей даже скорость маяка в несколько раз и покрывая колоссальные расстояния. Этот посланник Божий, разбрасывая все на своем пути своим силовым чудовищной силы полем, и поглощая и пронзая, как тонкая игла ткань пространство и все, что стояло на его пути его звездного маршрута, рвался к своей намеченной цели. Он рвался к системе желтого солнца к неизведанной планете, над которой висел Марвин.
Беатрис убежала в медотсек. Она закрылась там и плача стала перебирать нервно все свои инструменты с одного места на другой. Она была вне себя от всего случившегося.
— Чертова искусственная кукла! — она твердила про себя — Посмела мне перейти дорогу! Чертова кукла! Она была вне себя и не могла успокоиться.
— На глазах у всех! — твердила плача Беатрис — Дрянь такая! И зачем я тебя тогда спасала здесь, механическая сучка! Она вспомнила тот день, когда Ванесса была искусана вся полиптической анемоной. Тот день, когда Джейк рисковал из-за нее своей жизнью, из-за этого миленького робота. Когда он ее сюда принес, прямо на руках, сам весь в укусах. И Беатрис посадила его на карантин, боясь ифекции и заражения. Она заботилась о ней больше даже, чем о нем по его просьбе. Ее Джейк страдал и приходил дольше в себя, чем она. Его раны долго не поддавались заживлению от слюны анемоны. И он сильно болел.
На нем и сейчас зарубцевавшиеся швами раны от зубастых щупалец того чудовища. А эта ее искусственная ткань на основе человеческой на роботе была куда, более регенеративной, чем все думали. Ванесса поправилась, куда быстрее Джейка. Всего за сутки в карантине в этой вот комнате. Ткань нарощенная на ее эндоскелет, подобный, человеческому восстановилась, буквально на глазах Беатрис. И Ванесса покинула медотсек практически сходу без всякой проверки. Она потратила на эту электронную сучку лишние препараты, которые могли бы понадобиться еще кому-нибудь из ее друзей. Она схватила горсть инструментов и швырнула на пол. В это время постучали в дверь. И затем раздался сигнал звона дверного зуммера.
— Ну, кто еще там! — она крикнула в ярости. Загорелся экран двери, и она увидела Саванну. — Что тебе тоже надо Саванна! — Беатрис снова крикнула — Не видишь, я занята!
— Пусти меня, Беатрис — ей ответила Саванна — Пусти подружка, пожалуйста. Не держи подругу на пороге. Беатрис подошла к двери и произнесла — Саванна я хочу побыть одна. Уходи. Сквозь слезы уже спокойнее сказала Беатрис. Но Саванна не уходила.
— Беатрис, открой, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить. — произнесла виноватым голосом подруги ей — Я единственная, кто лучше всех поймет тебя, ты же знаешь. Пусти, Беатрис. Действительно, только Саванна могла сейчас понять и помочь в такой ситуации своей лучшей звездной подруге. Потому, что она была лучшая из всех, кого знала Беатрис. Да, и столько лет в полетах и вместе. Она вспомнила, как вытащила ее из криогенной камеры, из горячего мокрого пара, еле живую. Как Беатрис, тогда испугалась за ее жизнь. Она также вспомнила и своего изменника Джейка и Якоба.