За стенами Атерраса
Шрифт:
— Не знаю, Розалин. — Маг пожал плечами. — Я давно не видел родителей. Наверное, после моего ареста они не слишком желали видеть Армана своим зятем. А из двух сестер Армана одна еще слишком юна. Была юна, когда он стал тюремщиком. А со второй у них натянутые отношения, она та еще заноза.
— А его родители?
— Их давненько уже нет. — Иден качнул головой. — Когда меня арестовали, Арман уже управлял своими землями. Не смотри на меня так, это не было убийство или что-то еще. Отец Армана погиб на охоте — его задрал кабан, а мать не смогла смириться с потерей любимого мужа и тихо угасла вслед за ним.
— Сестры Армана — маги?
— Нет. Только он и Шелли.
— Странно.
— Ничего странного, Розалин, — усмехнулся Иден. Эта усмешка, кажется, становилась для меня привычной. — Так бывает. Вот у тебя есть магия, а у Джейсона нет.
— Наша мать не была магом.
— А отец?
— Я не знаю, он давно оставил нас.
Иден пожал плечами, будто разом высказав свое мнение и об отцах, которые оставляют детей, и о наследовании магической силы.
— Наш знакомый тоже маг, — кивнул он в сторону Кита. — Но почему-то не вмешался во время нападения разбойников. Как думаешь, почему?
— Может, его магия слишком узнаваема? — предположила я.
— Вот и я тоже об этом подумал. Либо же она не боевого порядка. Исцеление, допустим, потому что он вроде бы не темный, я пока не могу разглядеть.
— А я? Я темная? — спросила растерянно, потому что до этого как-то не задумывалась.
— Нет, — улыбнулся Иден. — Не темная и не светлая. Ты работаешь с духами, Розалин. Уж это-то должна была заметить. И магия у тебя серая.
— Не слышала о такой.
— «О, и представить ты не можешь того, что в мире может быть», — процитировал Иден строку из пьесы, которую я когда-то читала.
— Увы, мое образование ограничилось гимназией для девочек, — ответила ему. — Потом мама умерла, и стало не до учебы. Так что о магии мне известно крайне мало. Лучше сказать, вообще ничего.
— И ты ее не замечала раньше? — Брови Идена удивленно взметнулись.
— Нет, — ответила я. — Только Арман все время говорил, что она есть. И оказался прав.
— Арман редко ошибается. — Иден качнул головой. — Но если уж ошибается, то на всю. Талант.
Вдруг наша повозка резко остановилась. Послышался цокот копыт. Кажется, к нам приближался отряд. У меня внутри все похолодело. Я тут же пересела к Шелли, прижала его к себе, а Джесси отодвинулся от края повозки. Иден и Кит не пошевелились, только я заметила, как Кит открыл на мгновение глаза. Решил и дальше делать вид, что спит? Зачем?
— Эй, куда направляетесь? — послышался грубый мужской голос.
— На ярмарку, куда ж еще в такую пору? — ответил Сиан.
— Сколько вас?
— Одиннадцать.
— Что так много?
— Дочка хочет на ярмарку взглянуть, и внука с собой потащила. Разве отговоришь глупую девку?
— Точно, не отговоришь, — рассмеялся собеседник Сиана. — И вы все из одного села?
— А то! А что случилось-то?
— Ищем кое-кого, — раздался уклончивый ответ. — Вы не встречали на пути троих мужчин и девицу с ребенком?
— Нет, зато повстречали разбойников, напали на нас сегодня ночью. Еле справились! И куда вы смотрите, ребята? Честных людей в дороге грабят.
— Развелось швали по дорогам, — вздохнул мужчина. — Ладно, поезжайте. Счастливого пути.
— И вам, ребята. И вам.
Колеса повозки снова заскрипели, а я только теперь поняла, что эти несколько минут не шевелилась, почти не дышала. Так мы проехали еще с четверть часа, а потом Сиан остановил повозку и заглянул внутрь.
— Живы? — спросил он с улыбкой.
— Живы, — ответил Иден. — Спасибо, Сиан.
— Ты спас наши жизни, маг. Я довезу вас до ярмарки, как и обещал. А псы короля пусть лучше несут свою службу. Поехали, еще пару часов, и будем на месте.
Пару часов…
— Рози, а почему Сиан назвал солдат короля псами? — поинтересовался Шелли.
— С чего ты взял, что это были солдаты? — спросила я.
— Духи сказали. Солдаты где-то воевали, и духи тянутся за ними. Они ведь нас ищут, правда? Зачем мы королю?
— Не королю, — резко отозвался Кит. — Советнику. А зачем… Для каждого из нас найдутся свои причины. Ты, скорее всего, сможешь открыть ворота Атерраса. Мы оттуда сбежали. Вот и ищет.
— Не забивай ребенку голову, — нахмурился Джесси.
— А то что? — с вызовом спросил Кит. — Еще раз выдашь меня Люциану? Так я больше не боюсь.
— И с легкостью вернешься в Атеррас? — с привычной усмешкой сказал Иден, а Кит вдруг побледнел. — То-то же. Не надо храбриться на словах, парень. Показная храбрость сродни трусости. Зато сегодня ночью в бою ты не помог мне, хотя мог. Это говорит о многом, не находишь?
— Я бы помог, но… — Кит и вовсе стушевался.
— Но не счел нужным. Я понял. Ты говоришь, Джесси выдал тебя. Но это ты втянул его в заговор. Думаешь, у вас, горстки юнцов, хватило бы сил перегрызть глотку королю? Дэвлет плохой король, но не дурак. Не надо его недооценивать. Сам Люциан у него на цепи, это о многом говорит. Ты хоть раз видел короля вблизи?
— А ты видел, дядя Иден? — зачарованно спросил Шелли.
— Да, — ответил маг. — И я могу сказать, что король опаснее Люциана. Но его магия слаба. Род теряет силу. Вот он и нашел того, кто станет его руками. И эти руки дотянутся до любого уголка королевства.
— Я тоже видел, — тихо сказал Кит. — И не соглашусь с тобой. Дэвлет погряз в пьянстве и разврате. Он стареет, дряхлеет. Но пока с ним рядом Люциан, Аригана так и будет в упадке. Потому что Люциан правит вместо короля.
— Глупый мальчишка, — фыркнул Иден. — Ты видишь то, что хочешь видеть. Да, двор короля — то еще местечко. Да и в путешествиях он никогда не ограничивал себя в женском внимании. Сложно представить, сколько его бастардов живет в Аригане.
Кит еще больше побледнел и сжал кулаки. Иден ловко повернул разговор так, чтобы вывести его на чистую воду, и теперь я убедилась, что Кит действительно родственник Дэвлета. И, скорее всего, незаконнорожденный сын.
— Хватит пыжиться, — миролюбиво сказал Иден. — Думаю, когда ты подбивал студентов на заговор, то умолчал о такой мелочи, что тобой движет не благо Ариганы, а детская обида.
— Да что ты можешь обо мне знать? — выкрикнул Кит.
— Тише ты! — шикнул на него Джесси. — Хочешь, чтобы торговцы тебя услышали? Одно дело — помогать скрыться кому-то, кого ищут солдаты, и совсем другое — укрывать опасных заговорщиков.