За стеной: он устроил побег
Шрифт:
– Ты хочешь, чтобы я лежал целый день в капсуле и ждал плети? Я – охотник, понимаешь, охотник! Этот проклятый серый мир, эти проклятые клоны! Знаешь, знаешь, где они у меня уже все сидят? Я не могу здесь даже слово сказать, чтобы себя защитить. А там, там, все так красочно и светло, там я чувствую свое достоинство, понимаешь, мое достоинство! Здесь, в этом мире нас каждый день втаптывают в грязь эти меты, эти ничтожества в масках, а там я сам втаптываю всех в грязь. Всех, всех, слышишь? Даже самого короля крагиботов!
И вскинув руки над головою, он угрожающе помахал ими в воздухе, будто пытаясь показать свое величие, задавленное суровыми стражниками.
– Тихо, тихо, друг, – словно испугавшись, что их услышат, успокоил его Я01 и снова крепко прижал к холодному мертвецкому телу свой теплый бок, в котором билась всеми красками жизнь.
А затем, словно о чем-то вспомнив, едва слышно, прошелестел:
– Ты знаешь, я тоже иногда чувствую, что есть другой мир. Мне почему-то кажется, что он совсем не рядом, не в этой каменной коробке, а там, где-то наверху, под небесными сводами. Мне кажется, вопреки всем рассказам метов, что там есть жизнь, такая же, какую мы видим в игре, и даже намного ярче и богаче.
– Твои слова, ты знаешь, в них нет истины. Они – одна сплошная фантазия, – горестно вздохнул несчастный мученик. – С самого детства ты любил больше всего на свете воображать. Помню, ты когда-то рассказывал клонам, что мы произошли с тобой от человеческой матери. Теперь ты говоришь, что там наверху есть жизнь. Тебе так же, как и мне, известно все. Земля разрушена. А там, там осталась одна лишь лава. Планета мертва. Мы вынуждены жить здесь, чтобы спастись. Только вот я не знаю точно, что было бы для меня лучше – родиться и мучиться здесь в темноте или сразу же потонуть в жарком пламени.
– Друг, ведь я с тобой почти согласен. Но только вот откуда создатели нашей Системы знают, как выглядел мир до Великой Катастрофы? Откуда они срисовывают эти картины, раз никогда в своей жизни не видели ни солнца, ни голубого неба? – пытливо спросил Я01 своего товарища.
– Со слов тех, кто до них работал, наверное.
– И все же, Е02, я не верю, что можно вот так точно нарисовать зеленую траву и крону дерева, когда ты ни разу их не видел. К тому же, все деревья в моей игре имеют разный размер и разную форму. Или про виды их и отличия тоже рассказали предки?
– Ох, Я01, ты слишком любопытный, – улыбнулся в ответ Е02, – даже более, чем слишком для нашего Иверета. Этим ты и отличаешься от клонов, которым наплевать даже какого цвета солнце в игре.
Однако в эту же самую секунду их милую беседу прервал громкий стук, неожиданно раздавшийся за дверью.
– Я01, Е02, на работу! – прозвучал по ту сторону их жилища чей-то холодный крик.
– Ох, Я01, иди скорее и скажи мету, что я снова болен, – умоляюще прошептал Е02.
Я01 приблизился вплотную к стальной двери, преграждавшей выход наружу, и так же громко прокричал в ответ:
– Один из нас болен!
– Е02, ты болеешь уже шестьдесят один день, – таким же монотонно-ровным голосом прогорланил невидимый собеседник, – а положено всего шестьдесят. Кто не исполняет долг перед Великой Маткой более двух месяцев, будет предан публичной порке. Сегодня ты получишь по три плети за каждый день своего отсутствия.
Я01 с шумом отворил дверь и отвесил глубокий поклон представшему перед ним человеческому силуэту. Ибо метов никто не мог назвать в полной мере людьми, так как лица их были скрыты от окружающих под темно-синими шерстяными чулками. Единственное, что напоминало остальным о том, что перед ними стоит представитель их рода, были глаза, проглядывавшие сквозь небольшие разрезы. Причем, как давно приметил Я01, у всех метов они имели разные форму и цвет. Это означало, что меты, так же, как и они с Е02 появились на свет, благодаря все той же генетической ошибке.
Глаза мета, приставленного к роте Я01, были маленькими и все время как будто сощуренными, несмотря на то, что в подземных стенах почти не было света. Они все время светились каким-то хитрым, злобным и неприятным огоньком и излучали уверенность, которая была присуща всем управленцам. На Я01 и Е02 глаза его всегда смотрели с особой неприязнью.
– Где сосед? – не поздоровавшись с юношей бросил мет.
– Е02 перед вами, а Я01 приболел, – бодрым голосом ответил Я01.
– Еще вчера разгружал энергетические камни, а теперь валяется в капсуле? – усмехнулся мет и шагнул вперед, намереваясь войти.
Я01 поскорее преградил путь руками и ответил мету таким же твердым решительным тоном:
– Он перед вами, господин.
– Хорошо, – прохрипел мет недовольным голосом, – хорошо, гни здоровую спину за больного никому ненужного тунеядца. Только вот в отличие от лица, здоровье у вас не одно на двоих.
И в раздражении ударив об косяк своим синим костяным кулаком, он направился обратно к шахте. Я01 облегченно выдохнул и вернулся обратно к Е02, стонавшему от боли, которая разрывала все кости.
– Друг, только не думай обо мне сейчас, займись собой, – пролепетал своим звонким голосом юноша, поглаживая черные, как сажа, волосы Е02, тяжелыми космами спадающие на плечи.
Е02 только послушно покачал головой. Поцеловав своего названного друга и брата в холодный как камень лоб, юноша направился к двери. Снаружи его уже поджидали два клона, присланные заботливой рукою мета.
Глава 2
Я01 не боялся порки и, даже более того, пострадать за кого-то и тем более потерпеть физические мучения он считал делом хорошим и нужным.
В Красном интернате, где они с Е02 провели свое детство, воспитатели учили их лишь, как правильно держать лопату и как различать драгоценный камень от обычной фальшивки. Что же из себя представляло и, главное, чем являлось для простых смертных золото, Я01 не знал и более того никогда не желал узнать. У него, как и у остальных воспитанников, никогда не возникало в голове подобных вопросов. Он был уверен, что желтая энергия, за которой им с Е02 приходилось каждый день спускаться почти к самому ядру Земли, была необходимой пищей для Великой Матки и Великой системы, которая давала возможность погружаться в игру.