За Веру, Царя и Отечество!
Шрифт:
Юнкера, по врагам веры православной и отечества, пли!
– Скомандовала Танечка.
Треснул залп и десятки огненных росчерков устремились вниз. Взрыв был огромной силы, я даже видел, как подбросило вверх метров на тридцать вверх оторванную дымовую трубу. После этого остатки переломившегося на две части парохода буквально в течение пары минут ушли на дно. Больше я о "товарище Ледине" в этом мире не слышал...
Глава 6. На Питер!
Убитыми мы потеряли двоих юнкеров. Еще двоих сбитых товарищей удалось спасти, выловив
– Поздравляю с первым боем и первой победой!
– Сказал я юнкерам, когда мы приземлились на плацу училища.
– Сегодня мы как следует послужили России и послужим ей впредь. Я объясню, что мы только что сделали. Думаю, вы все догадались - отправленный нами на дно пароход был непростой. Судно шло под магической пеленой, охраняемое бриттскими магами и с парой сотен революционеров на борту. Фактически оно везло главарей переворота на съезд совнаркома. Думаю, в этом строю все понимают, зачем и для чего их везли, если на Морском Вокзале их собралась встречать целая толпа "рабочих и крестьян" - сделал я паузу, посмотрев на строй юнкеров. Вроде поняли...
Корабль с врагами отчизны не добрался до порта благодаря вам, - продолжил я.
– Погибли наши товарищи, Саша и Роман, - я снял с себя летный шлем и скорбно склонил голову вниз. Остальной строй незамедлительно сделал то же самое.
– Мне очень жаль их. Почтим их минутой молчания. Они погибли за Россию, - как мог прочувствованно сказал я.
– Поклянемся же не посрамить их память и сделать так, чтобы их смерти не были напрасными. И поклянемся сражаться лучше, потому что наша цель не погибнуть, а победить! Слушайте мой приказ! Сейчас будет плотный завтрак и отдых до двух часов дня. Всем кроме часовых постараться поспать, отдохнуть, подготовить личное оружие и снаряжение. А затем мы выдвигаемся в Тосно, на соединение с верными отечеству войсками. Разойдись!
– Что ты задумала?
– Перехватил меня на входе в училище Ребров.
– Таня, я не знаю какие войска в Тосно и верны ли они отечеству. Просто слышал, что туда бежал Родянко и там есть какие-то части. Точной информации о происходящем на станции нет.
– А ее не только о Тосно нет, штабс-капитан, - пожал плечами я.
– Но медлить нельзя. Юля, прикажи подать нам с капитаном завтрак в кабинет, как только он будет готов, - распорядился я.
– И подходи туда же к часу дня с Пашкой и остальными командирами звеньев на инструктаж. Пойдемте, Матвей Филиппович, поговорим, побудьте у меня пока за начштаба, - обратился я к офицеру.
– Красные пока очень слабы, - продолжил я в кабинете, усевшись в любимое кресло.
– По сути Совнарком прочно сидит только в Москве и Питере, причем даже всей Москвы он не контролирует. Серьезных боевиков у него немного - от силы три или четыре тысячи, остальные - просто толпа. Нужен один хороший удар, для которого хватит и тысячи человек усиленных моими магами, чтобы выбить их из Смольного и Зимнего. До Тосно километров сорок, надо срочно мобилизовать стоящие
– Это-то понятно, - вздохнул Ребров.
– Только вот не хотят военные выступать против восставшего народа. Госдума с Родянко себя дискредитировали полностью, государь вроде как отрекся и непонятно где он и вообще...
– Знаю, - серьезно ответил я.
– На то она и революционная ситуация. Верхи не могут, низы не хотят, всеобщий разброд, шатание и паралич. Власть валяется как тряпка, подбирай кто хочет. Только почему ее должны подбирать красные, а не...
– А не ты?
– Хитро сощурил глаза Ребров.
– А че сразу я? Ты, Матвей Филлипович, ты.
Офицер сначала закашлялся, а потом, подняв на меня глаза, улыбнулся.
– Все-таки ты просто маленькая девочка. Тань, ты чего? Понимаешь, о чем говоришь?
– Я! Не! Шучу!
– Встав с кресла, я подошел к штабс-капитану и пристально уставился ему в лицо. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но улыбка резко сползла с его лица.
– Пойми, капитан, все очень и очень серьезно, - продолжил я.
– Дайте красным еще неделю и они закончат съезд, выстроят управленческую вертикаль, подавят сопротивление в Москве и встанут прочно. Дальше они начнут давить и приводить к покорности всю аристократию с интеллигенцией и купечеством заодно, вы для них классовые враги. И заодно привлекать к себе всех обиженных в России, которым они пообещают золотые горы. Вы объединитесь в белое движение, начнете борьбу против них, последует взаимный террор, в котором красные вас переплюнут легко и непринужденно. Дальше - гражданская война с миллионами жертв. И поражение белых. Я вижу будущее, уж поверь. Поражение знаешь почему? Потому что вы так и не объясните народу за что воюете. Красные будут драться за предельно популистские, но понятные каждому лозунги: землю крестьянам, заводы рабочим, власть советам. А вы будете просто против красных или за то чтобы все было как встарь. А по-старому уже жить нельзя, пасту в тюбик обратно не загонишь. Но если революцию нельзя предотвратить, то ее можно возглавить, перехватив управление протестом. Поверь, я знаю, о чем говорю. Сейчас надо срочно ликвидировать совнарком. Помоги мне! Не хочешь быть диктатором - хрен с тобой, другие желающие найдутся. Но сейчас мне нужен лидер и кроме тебя я других кандидатур не вижу. Обратного хода нам уже нет, если красные прочно возьмут власть, то утопленной "Майской Лилии" магам, то есть нам с тобой Матвей Филиппович, они с бриттами не простят никогда. За границей достанут, ледорубом по башке.
– А ведь ты серьезна. Предельно серьезна, - задумчиво сказал офицер.
– Ответов на вопрос кто ты такая не будет?
– Не будет. Я Таня Дергачева, русский боевой маг в погонах. Точка.
– И как ты все видишь практически?
– Очень просто. Ты со мной, юнкерами и своим десятком офицеров летишь в Тосно. Выступаешь перед войсками, рассказываешь, что твориться в Питере и заявляешь, что пойдешь прекращать беспредел в городе. Один или с теми, кто к тебе присоединиться.
– Меня на смех подымут. Какой-то штабс-капитан...
– Не какой-то, а такой, которого поддерживают восемь десятков боевых магов. А эта сила дивизии стоит. Причем ты сам маг, офицер, а не политик от которых все устали. Решайся. Сказав "А" говори и "Б".
– Ну ты даешь Таня, - встал со стула Ребров и начал нервно мерять шагами кабинет.
– Вот уж не ожидал, что меня в такое втянут. Но ты права - надо решаться. Я с тобой до конца и будь что будет. Но один совет - выступай перед народом ты. Штабс-капитан птица невеликая, - усмехнулся он.
– А вот девятилетняя русская Жанна Д"Арк в погонах и с винтовкой - зрелище сильное.