За жизнь платят кровью
Шрифт:
— Тогда продайте нам пулемет, пожалуйста, и к нему сколько магазинов нужно? — Девушка вытащила свою АйДи. — Леша, с наступающим тебя днем рождения. — И чмокнула меня в щеку.
— А? — я удивленно посмотрел на Сайору, подсчитал в голове. И точно, завтра у меня день рождения! Обалдеть!
— Надо же. Тогда поздравляю. И молодец, отлично справляешься, — Нариман похлопал меня по плечу, ушел вглубь арсенала, и принес пулемет, запасной ствол и восемь запасных магазинов, сумку для оружия. Потом вытащил из заднего кармана револьвер.
— Вот, держи. Это подарок, я имею право для тех, кто свыше тысячи экю тратит,
А потом снова заторопился, и, попрощавшись, убежал.
2 день четвертого месяца, 23 год, 19:19, среда. База «Индия и Средний Восток».
— Сейчас, скоро. — Сайорка от волнения грызла кулак, пританцовывая на площадке.
— Не переживай, все с твоей тетей будет нормально. — Я усмехнулся. А у самого поджилки тряслись от страха. Мы с Сайорой решили снять номер для тети и ее дочки, а сами останемся ночевать в своем. И сказать тете, что собираемся жить вместе, потому что решили пожениться. Я не знаю, как у меня хватило смелости сказать это моей девушке, но я понял одно — без Сайоры мне белый свет не мил. Не знаю, что и как будет в будущем, но сейчас я не могу без нее и дня прожить. И терять ее я не намерен. Правда, понять это здорово помогло пришествие прошлого вечера, но оно уже как–то стерлось. Вообще, у меня такое чувство, что каждый день здесь, на этой базе, примерно равен году там, на той Земле.
Меня чуть не задушили от радости, вот уж не думал, что у Сайорки столько сил. Потом меня чуть не утопили в слезах, едва не зацеловали. Особенно, когда я надел ей на палец простое обручальное колечко, которое мне оставила моя мать. На удивление в пору пришлось. В общем, на душе сейчас не поймешь что, но душевный подъем. В принципе. Хороший у меня день рождения выходит. Осталось мелочь — добраться до русских земель, и встретить отца.
— Вот она! — Сайорка подпрыгнула, и замахала руками, приветствуя небольшой серый, такой кругленький микроавтобус, «Мицубиши—Делику», который ехал вслед за солдатом.
Неплохая машинка, кстати, у нас в поселке у моего одноклассника такая же была. Точнее, у его отца. Вездеходик, полный привод.
— Она что, специально такую купила? — Придержав Сайору, чтобы она не рванула к машине тети, спросил я. Сейчас у машины стоит служащая Ордена, какая–то молодая женщина.
— Да нет, у нее этот микроавтобус уже лет восемь. По–моему, она эту машину еще до свадьбы с дядей купила. Нигора–апа же дизайнер по ландшафту, причем очень хорошая. Вот и приходилось ей ездить по области. Потом замуж вышла, сначала дочку родила, потом дядя работать не разрешал, но машину она продавать отказалась. Хотя ей дядя и предлагал «Нексию» купить, или «Лачети». Пошли, вон, рукой машут. — На самом деле, служащая развернулась, и машет нам рукой. А миниатюрная женщина с повязанным на голове черным платком смотрит в нашу сторону.
Сайора и ее тетка обнялись, разревелись. Быстро, торопливо, много говорили обо всем сразу, перепрыгивая с русского на узбекский и обратно. Кстати, я давно обратил на это внимание — большинство хорошо образованных узбеков с удовольствием говорят на русском, а многие ташкентские говорят на русском даже в семье. Правда, таких у нас в поселке было всего две семьи, которые я знаю. Но Рахим, сын нашей учительницы по химии, так рассказывал.
— Ну, здравствуй зять. — Сайора подвела ко мне свою тетю. Красивая у нее тетя, кстати. Миниатюрная, и красивая. — Ой, Сайора, выбрала же ты себе парня. Молодец, девочка!
— Здравствуйте, Нигора–апа. — Я слегка поклонился, пожимая руку женщины. Интересная рука, кстати. Вроде как изящная, но вместе с тем сильная и крепкая. — Рад с вами познакомиться, очень жаль, что это пришлось делать именно так.
— На все воля Аллаха, Алексей. Поможешь мне дочку донести до пункта приема переселенцев? — Нигора внимательно поглядела на меня. — А то ей снотворное дали, спит.
— С удовольствием, — Я поднял с сидения маленькую девчонку с множеством тонких косичек. Легонькая как пушинка, она смешно причмокивала губами, по дороге обняв меня во сне за шею. Нигора одним глазом поглядывала за нами, разговаривая с Сайорой, и идя следом за служащей Ордена.
— Обесцветилась–таки, девочка? Тебе идет. — Нигора дернула Сайорку за косу.
— Нигора–апа, это чтобы меня труднее узнать было. Мы же в Ташкенте несколько недель жили, в Сергилях. Вот и перекрасилась, — Девушка смущенно улыбнулась.
Мы зашли в здание, прошли к приемной стойке. Нигора занялась оформлением своей АйДи и АйДи дочки, вытащив заранее подготовленные фотографии, а я с Сайорой уселся на стулья, что стояли вдоль стен. Девочка так и спала у меня на руках. Впрочем, вскоре подошла закончившая оформляться Нигора, и хотела взять у меня свою дочку.
— Ну, мы на медкомиссию, и прививки. Долго это? В Банк успеем?
— Да нет, минут сорок максимум. Но у вас дочка, так что может и дольше. Мы вас здесь подождем, хорошо? — Я встал, и донес девочку до дверей медицинского блока, где и передал ее на руки Нигоре. Сайора прошла вместе с нами, и сейчас приняла у тети ее сумочку. Я удивился про себя. Как я понял, деньги Нигоры лежат в этой сумочке, и она так спокойно ее отдала своей племяннице. Похоже, тетя–то вполне себе неплохая женщина.
Примерно через час из дверей медблока вышла Нигора, держа за руку недовольно надутую девочку, которой что–то негромко выговаривала.
— Ну, и как вы? — Сайорка подскочила к девочке, и расцеловала ее. — Раношка, здравствуй, моя прелесть!
— Я не плелесть! — Девочка активно вырывалась, но у нее это не слишком выходило.
— Сайора, не мучь сестренку! — Я передал сумочку Нигоре, и подхватил девочку на руки. — Привет, красавица. Меня Леша зовут, а тебя как?
— Лано! — Девочка немного отодвинулась, внимательно рассматривая меня. — А ты кто?
— Я жених твоей сестры, Сайоры. А где твой жених? — Я пошел вслед за молодыми женщинами, которые направились в Банк.